Замуж с осложнениями-2. Сами мы не местные

Азамат относит покупки домой и отправляется руководить строительством моего "дворца". У меня, конечно, руки чешутся тут же что-нибудь сделать со всем принесённым богатством, но в дверь стучат. Открываю -- там какой-то неизвестный мальчик.

-- Привет, -- говорю, -- тебе чего?

Он робко поднимает голову и вдруг отскакивает на два метра.

-- Да что случилось? -- недоумеваю я.

-- Б-б-б... Белая госпожа, простите за беспокойство, отец заболел, кланяться слал, не откажите...

А, так это вызов.

-- Не откажу, -- говорю, -- а чем заболел?

-- Рукой... -- растерянно отвечает мальчик, который явно не ожидал такого скорого согласия.

-- А что именно с рукой?

Молчание.

-- Сломал, что ли? -- допытываюсь.

-- Да! -- энергично кивает мальчик. Кажется, когда я на него не смотрю, он меньше меня боится.

-- Ладно, -- говорю, -- Сейчас возьму лекарства и пойдём. Далеко живёте-то?

Оказалось, что в двух часах на лошади. А лошадь припаркована за углом.

-- Нет уж, -- говорю, -- поедем на машине, а лошадь ты свою потом заберёшь. Гони вон в наше стойло, и поживее.

В машине он забивается в самый дальний от меня угол и говорит только если я спрашиваю. Я заезжаю за Оривой, и мы выкатываем на тракт вдоль реки.

Орива приходится как нельзя кстати, потому что я бы из путанных объяснений юнца никогда в жизни не поняла, куда ехать.

Молодой мужик с глухим именем, отец кучи детей. Читай, работает руками и работает хорошо. Перелом для него -- практически конец света. Сидит бледный, только что губы не трясутся. Смотрит на меня с подозрением.

-- Госпожа целительница... -- выговаривает неуверенно. -- Я не знаю, сможете ли вы что-нибудь сделать...

Что в мои способности никто заранее не верит, я уже привыкла. Так что вместо законного возмущения перехожу сразу к допросу и осмотру. Перелом предплечья оказывается не свежий, уже больше недели как. Получил на стройке кувалдой, с кем не бывает, ага. Конечно шину никто не накладывал, типа само срастётся, а оно что-то не срастается, и вообще как будто кость исчезла. Приставляю Ориву держать мне сканер, чтобы я видела, куда тыкать спицы от экзоскелета. Процесс довольно утомительный, а пациент, которому с обезболивающим совсем не больно, всё время норовит тоже заглянуть в экран и страшно мешается. Наконец рука собрана. Я строго грожу ему пальцем: полмесяца руку не нагружать, ещё полмесяца корсет не снимать, в процессе звонить мне и ездить на осмотр. Мужик несколько обалдевает от моего уверенного тона, но обещает всё исполнить, лишь бы руку сохранить.

Когда я спешу на вызов, я почти не замечаю, что происходит вокруг, так что по выходе из дальней комнаты, где располагался пациент, я внезапно обнаруживаю себя в окружении кучи народа. Все эти друзья и родственники кидаются на меня с благодарностями, едой и подарками, что совершенно выбивает меня из колеи. Орива потешается, глядя на мою ошарашенную физиономию.

-- Да что вы шарахаетесь, Лиза, они же от чистого сердца! -- Сама она уже получила пару браслетов и меховую жилетку и жуёт пирожок.

-- Да я как-то привыкла деньгами...

-- Деньгами само собой, но если подарки не взять, хоть несколько, то они обидятся, -- шепчет она мне.

-- А есть тоже обязательно?

-- Можете сказать, что муж требует, чтобы вы ели дома. Так часто бывает, они поверят.

Так что я беру вышитый головной платок, серьги, одеяло и какие-то бормол, а потом долго и старательно вру: сначала про требовательного мужа, потом про контракт. Наконец удаётся им втемяшить, в какой форме я хочу получить вознаграждение. Домой я возвращаюсь в полном обалдении. Мальчишка на заднем сиденье (ему же надо лошадь забрать) всё так же молчит. Орива хрустит какой-то едой и очень довольна жизнью.

Стоит мне притормозить около дома, парнишка выскакивает через борт и бегом мчится к стойлам, а потом -- ни спасибо, ни до свиданья -- галопом на лошади через забор и прочь отсюда.

-- Чего он так испугался? -- недоумеваю я.

-- У вас глаза ненормального цвета, все дети боятся. Ирих сначала тоже боялась, но ей Унгуц объяснил, что это не плохо.

-- А что ж ты этому не объяснила?!

-- Да станет он слушать чужую тётку! Тем более, я же с вами заодно, -- и она снова покатывается со смеху. Я всегда считала смешливость хорошим качеством, но сегодня что-то призадумалась...

Поскольку целитель в отъезде, а Орива на сегодня уже получила свою дозу практических знаний, я не торопясь созваниваюсь с мамой, договариваюсь насчёт бисера. Она тоже его очень любит, правда, низать ей лень, так что она предпочитает клеить. Но мои древние коробочки одну за другой успешно отправляет на Муданг. Я всё ещё помню, как добраться до почты, так что совершаю вторую на сегодня автомобильную прогулку по окрестностям Ахмадхота, забираю бисер (одна коробочка всё-таки потерялась по дороге, но это не трагедия, я же всё равно не помню, что именно в ней было) и возвращаюсь домой, где могу спокойно валяться на диване и вышивать мужу куртку.

Сеточка, которая вставлена в лацканы и рукава, идеально подходит для крестика, так что я нахожу в Сети красивую схемку с красными драконами, ставлю на буке какую-то передачку про животных серий на четыреста и сажусь стегать -- сначала крестиком, а глазки и гребень ещё для блеска бисером. Еды у нас ещё со вчера осталось, Унгуц на соседнем диване шуршит своими бумажками, благодать... Я даже не успеваю досмотреть первый сезон передачки, когда на груди уже всё вышито. Меня подмывает кому-нибудь похвастаться, а тут как раз Старейшина сидит.

-- Гляньте, прилично выглядит?

-- Ух ты, как ярко! -- восклицает Старейшина. -- Земные нитки, небось? У нас-то растительные нитки так ярко красить не умеют, только шерсть. Да с бусинами... Смотри, как бы Азамат не постеснялся такую красоту носить, а то с его внешностью может решить, что неуместно...

-- Я ему постесняюсь! Вы-то не думаете, что ему не подобает?..

Унгуц хитро щурится.

-- Лизонька, я думаю, что как ты сделаешь, так и хорошо. В дарёной вещи твоё отношение проявляется, а не его самомнение, так что тут тебе решать. Раз ты считаешь его достаточно красивым, чтобы в эдакое пламя одевать, другие пусть завидуют. Но это, конечно, сильно... и драконы, не трава какая-нибудь... чего это тебя на драконов понесло вдруг?

Пожимаю плечами.

-- Мне всегда смешно, когда всякие щуплые подростки ходят все в драконах и тиграх на всех местах. А Азамат -- он такой большой и сильный, такой крутой, ну и мне хочется правильно акценты расставить. Я хочу сказать, если уж он не будет носить такие выразительные узоры, то всем остальным тем более не подобает.

Унгуц кивает мне благосклонно.

-- Тоже логика. И всё-таки бусины на куртку... Я понимаю, ожерелье бы сделала или рубашку парадную расшила... А то даже для вас дороговато, мне кажется.