Том 1.Замуж с осложнениями

Тихонько выбираюсь из каюты и, озираясь, чтобы ни на кого не налететь, прокрадываюсь к Азамату. Не очень хочется узнавать, насколько именно неприлично выгляжу в футболке до колен.

У Азамата всё, как в тот раз, -- дверь открыта, он лежит на кровати, практически засунув голову в подушку. И не душно ему там? Внезапно он что-то говорит, и я подскакиваю. Но нет, похоже, это во сне. Эге, да я не единственная, кому тут грезится всякая дурь. Ну ладно, может, и ему от моего присутствия полегчает.

Забираюсь под одеяло и ныряю ему под руку. Ну вот, тепло и уютно, просто семейная идиллия. Он что-то бормочет по-муданжски, кажется, там мелькает слово "отец", но я ни в чём не уверена. Глажу его по голове, запускаю пальцы ему в волосы, да так и отрубаюсь.

Глава 12.

Утро у меня случается раннее. Чёртов автопилот врача -- я ещё с Кириллом мучалась. Как только у рядом лежащего тела меняется ритм дыхания, я просыпаюсь, и ничего не могу с этим поделать.

-- Доброе утро, -- приветствую супруга, потягиваясь. Рука, которую я так беспечно перекинула поверх него, затекла -- уж очень он надо мной возвышается, когда на боку лежит. В плечах-то сажень косая...

-- Что?! -- выдыхает Азамат. -- Опять?!

-- На сей раз обошлось без Алтонгирела, -- смеюсь. -- Просто что-то никак уснуть не могла, а потом ещё снилось всякое... В общем, я решила немножко тебя поэксплуатировать. Ты же не против? -- хлопаю ресничками.

-- Да... я... рад, если могу чем-то помочь... -- бубнит он. Видно, ещё не совсем проснулся. -- А почему вы гармарры не выпили?

Действительно, почему? Она бы как раз сняла все симптомы.

-- Забыла про неё нафиг, -- честно признаюсь с обезоруживающей улыбкой.

Он покатывается со смеху, меня почти что сносит звуковой волной.

-- Про гармарру забыли, зато про меня вспомнили. Вот это комплимент! Да вы и правда рекорды ставите.

Я милостиво не напоминаю ему, что гармарру я до сих пор пару раз в ботсаду видала, а он у меня всё время под носом. Хотя скорее уж над носом.

-- Сколько сейчас? -- зеваю. По ощущениям -- спать и спать ещё.

Он снова, как тогда, приподнимается на локте, -- мне кажется, что он при этом весь оказывается в воздухе -- заглядывает на дальнюю полку, а потом так же плавно возвращается в лежачее положение.

-- Полшестого. Мне пора бы и встать, через полчаса прилетим.

Это я всего-то и дрыхла? Фи-и...

-- Ой, а можно я ещё поваляюсь? -- принимаюсь клянчить. Я понимаю, что надо дела делать, и всякое такое, но ведь так рано...

-- Конечно, спите! Я вообще не понимаю, чем я вас разбудил, -- он начинает выбираться из кровати. Пижамы у него всё-таки напоминают водолазный костюм.

-- Тем, что проснулся, -- хмыкаю. -- Это неизбежно, ты не виноват.

Он качает головой и топает в ванную.

-- В таком случае тем более не стоило здесь пытаться выспаться, -- слышится его ответ сквозь шум воды. Смотрю -- дверь он не закрыл, стоит умывается. Батюшки, зубную щётку достаёт! Я даже забываю, о чём мы говорим.

-- А из каких соображений ты чистишь зубы? -- выдаю я прежде, чем соображаю, что это не очень вежливо.

Он аккуратно сплёвывает пасту и отвечает:

-- На Гарнете основное население -- йинир , они чуют, как кошки. Малейший неприятный запах -- и с тобой не будут разговаривать. Ну а пообщаешься с ними -- быстро к чистоте привыкаешь.

Ого. Так вот кто у нас двигатель цивилизации.

-- А я и не знала, что на Гарнете какое-то население есть...

-- Ну, а кто там работает-то? Не земляне же. У йинир своя планета есть, но и здесь их много осело. Климат подходит, говорят.

Я перестаю его отвлекать, пока он полощется. Лежу, растянувшись, в мягкой постели, незаметно для себя сползая на нагретое Азаматом место. Но вот он выходит и берётся за расчёску -- на ночь-то мою работу распустил. Я перехожу в вертикаль, как чёртик из коробочки, и тяну руки:

-- Давай сюда.

Он улыбается застенчиво:

-- Да мне побыстрее надо...

-- Могу и побыстрее, иди сюда.

Он покорно садится и позволяет себя расчесать, хотя и бурчит что-то под нос. Неприятно ему, что ли?

-- Чего говоришь?

-- Говорю, вы вроде бы спать собирались.

-- Ничего, насплюсь ещё. Тебе разве не нравится?

-- Да мне-то нравится... А вот вам в чужих космах ковыряться какое удовольствие?

-- Огромное! -- говорю честно. -- Ну вот, готово, давай свою мерзкую резиночку.

-- Светлые силы, Лиза! Странные вы, земляне. Чужие волосы трогать не противно, а резинка мерзкая...

-- Это вы странные, -- парирую заносчиво. -- В такие волосы надо жемчуга вплетать, а ты ленишься новую резинку купить. Да и вообще, привыкай к моим причудам, раз уж твой дорогой друг нас свёл.

Что-то я наглею с утра пораньше. Но Азамат, кажется, не возражает. Ухмыляется довольно -- и тут же делается таким родным, как будто я с ним уже лет десять прожила в счастливом браке. Даже шрамы как будто растворяются, и кожа такая гладкая... Я не заснула часом?

Видимо, я и правда на пару секунд отрубилась, потому что внезапно Азамат уже в другом конце комнаты достаёт одежду из шкафа. Мне кажется, или он пропустил какую-то обязательную утреннюю процедуру?

-- Ты не бреешься, что ли? -- с утра я являю собой образец тактичности, да.

-- Нет, -- как-то неохотно отвечает он. -- По шрамам всё равно не растёт, а с левой стороны всё вывел раз и навсегда, чтобы больше об этом не думать. Как-то не ожидал, что когда-нибудь женюсь.

-- А какая связь?.. -- уточняю сонно. В принципе, можно и догадаться.

-- Ну, холостякам борода не полагается. Вот женишься -- тогда можно отпускать.

-- А женщины что после свадьбы делают? -- вот и мой шанс что-то выведать о брачных правилах, да только я засыпаю-не-могу...

-- Некоторые перестают волосы стричь, но это только если...

Не знаю, что он там дальше говорил, я задрыхла.

Продираю глаза и обнаруживаю, что за иллюминатором Гарнет. То есть не фотографии Муданга, а самый настоящий космопорт. Ура, стоянка! Соскакиваю с кровати, чтобы посмотреть на часы, которые повёрнуты почти к стенке. Уже почти одиннадцать! Надо быстро приводить себя в человеческий вид.

К счастью, в коридорах мне никто не встречается, должно быть, все вышли. Так что я благополучно облачаюсь в приличную юбку (в отличие от неприличных штанов), чищу зубы и обдумываю, где ловить супруга, чтобы получить сопровождение и деньги на закупку. Супруг, впрочем, стучится в дверь сам, когда я уже готова. С ним Тирбиш и ещё два человека из команды. Один -- ровесник Тирбиша, шкафообразный парень, стриженый "шапочкой". Зовут его каким-то непроизносимым словом, насколько я успела уловить. Что-то типа "Дорчжи". Муданжский язык вообще исключительно неблагозвучен, прямо начиная с собственного названия. Второй товарищ постарше, с отпечатком интеллекта на лице и аккуратным хвостиком.

-- Ирнчин, -- кратко представляется он.