Терри Пратчетт - Правда

– Так… на чем я остановился?

– «Оказавшись внутри…», – подсказал гном.

– О'кей… «Оказавшись внутри»… нет… Сделай так: «По информации „Таймс“, лорд Ветинари…» – Сахарисса, ты говоришь, тот человек в погребе выглядел точно как Ветинари?

– Да. И прическа, и вообще все.

– Хорошо. «По информации „Таймс“, лорд Ветинари был ошеломлен и шокирован, увидев самого себя, входящего в кабинет…»

– А у нас есть такая информация? – спросила Сахарисса.

– Да. Это просто логично. Кто будет с этим спорить? Так, о чем это я… «Их планы были расстроены псом Ветинари, Гаффсом (16 лет), который атаковал их обоих». Абзац. «Шум привлек внимание личного клерка Патриция, Руфуса Барабантта»… черт, я забыл спросить сколько ему лет… «которого преступники повергли на пол в бессознательном состоянии». Абзац. «Преступники решили использовать это обстоятельство на пользу своему»…

Какое бы выбрать слово? О, да… «своему адскому плану, для чего ударили Барабантта одним из собственных кинжалов лорда Ветинари, пытаясь создать видимость, будто Патриций сошел с ума либо решил проявить кровожадность». Абзац. «Действуя с изощренной жестокостью»…

– А ты действительно здорово научился писать статьи, – одобрила Сахарисса.

– Не прерывай его, – прошипел Боддони. – Я хочу узнать, что потом еще учинили эти гады!

– …«с изощренной жестокостью, они принудили мнимого лорда Ветинари»…

– Хорошее слово, отличное слово! – одобрил Доброгор, не прекращая в бешеном темпе набирать текст.

– Ты уверен насчет «принудили»? – спросила Сахарисса.

– Это не те люди… это были не те люди, которые вежливо просят сделать то или это, – резко ответил Вильям. – Э… «принудили мнимого лорда Ветинари … сделать фальшивое признание перед несколькими слугами, прибежавшими на шум. Затем все трое, взяв с собой потерявшего сознание лорда Ветинари и преследуемые псом Гаффсом (16 лет), спустились в конюшни». Абзац. «Там, как раньше сообщала „Таймс“, они подстроили сцену, которая должна бала создать впечатление, будто лорд Ветинари пытался обокрасть городскую казну»…

– «В эксклюзивном репортаже», – добавила Сахарисса.

– Верно. Добавь «как раньше сообщала в эксклюзивном репортаже „Таймс“». Абзац. «Пес Гаффс сумел убежать с места преступления. Как городская Стража, так и преступники предприняли беспрецедентные меры по его поиску {69} 69 План «Перехват», как всегда, результатов не дал (с) ст. о/у Goblin. . Однако пса нашла группа благонамеренных граждан, которые»…

Свинцовая буква выпала из пальцев Доброгора.

– Это ты про Старого Вонючку Рона и его команду?

– …«благонамеренных граждан», – повторил Вильям, изо всех сил кивая головой, – «которые прятали его у себя, пока»…

У холодных зимних бурь были для разгона все равнины Сто. Поэтому до Анк-Морпорка эти бури долетали уже на полной скорости, полные злобных замыслов.

На сей раз, эти замыслы воплотились в виде града. Куски льда, величиной с кулак, колотили по плитам мостовой. Они заваливали сточные канавы и заполняли улицы шрапнелью летящих осколков.

Они забарабанили по крыше склада на Блестящей улице. Разбились одно или два окна.

Вильям нервно расхаживал туда-сюда, громко выкрикивал слова, перекрывая шум бури, и время от времени листал свой блокнот. Появился Отто и вручил гномам пару иконографических пластинок. Команда прохромала в редакцию, готовая приступить к продажам свежего номера, как только он будет готов.

Вильям закончил диктовать. Последние буквы со щелчком встали на свои места.

– Ну что ж, давайте посмотрим, что получилось, – сказал Вильям.

Доброгор намазал шрифт краской, положил лист бумаги прямо на рамку и прокатал обратную сторону валиком. Потом молча вручил лист Сахариссе.

– Ты уверен во всем этом, Вильям? – спросила она.

– Да.

– Ну, я хочу сказать, тут некоторые детали… ты уверен, что все это правда?

– Я уверен, что все это журналистика.

– И что это значит?

– Что в данный момент история кажется мне в целом правдоподобной.

– Но знаешь ли ты имена заговорщиков?

Вильям задумался. Потом сказал:

– Мистер Доброгор, ты ведь можешь вставить еще один абзац в любое место статьи?

– Не проблема.

– Хорошо. Тогда так: «У „Таймс“ есть информация, что убийцы были наняты группой влиятельных граждан города, возглавляемых»… «У „Таймс“ есть основания полагать»… – Он глубоко вздохнул. – Так, начнем снова: «Заговорщики, по данным „Таймс“, подчинялись»… – Вильям покачал головой. – «Улики указывают на»… ух… «Доказательства, известные „Таймс“, указывают»… «Все обстоятельства, о которых догадывается „Таймс“, указывают на, указывают на»…

Его голос затих.

– Что, длинный будет абзац? – спросил Доброгор.

Вильям в отчаянии уставился на еще влажную распечатку.

– Нет, – сокрушенно ответил он, – думаю, лучше оставить все как есть. Отправляй номер в печать. Добавь только строчку о том, что «Таймс» охотно ответит на вопросы Стражи.

– Это еще почему? Мы же ни в чем не виноваты, правда? – спросил Доброгор.

– Просто сделай как я прошу, пожалуйста, – Вильям скатал пробную распечатку в шарик, швырнул ее на рабочий стол и побрел прочь.

Через несколько минут Сахарисса разыскала его. В типографии было множество укромных местечек и уголков, которыми пользовались в основном те, чьи обязанности требовали время от времени втихую устраивать перекур. Вильям сидел на куче бумаги и смотрел в никуда застывшим взглядом.

– Ничего не хочешь мне рассказать? – спросила она.

– Нет.

– Ты знаешь, кто эти заговорщики?

– Нет.

– Тогда может быть точнее будет сказать, что ты подозреваешь, будто знаешь, кто эти заговорщики?

Он сердито посмотрел на нее.

– Ты что, решила испытать на мне свое искусство журналиста?

– Предполагается, что я должна его испытывать на всех вокруг, кроме тебя, да? – сказала она, присаживаясь рядом.

Вильям рассеянно нажал кнопку на Диз-Органайзере.

– Вжжиииквжжиииквжжжиик правда пока башмаки надевает…

– Ты ведь всегда не ладил с отцом, ве… – начала Сахарисса.

– А что мне, по-твоему, делать? – перебил ее Вильям. – Это его любимая поговорка. Он говорит, она доказывает, как легковерны люди. Те люди пользовались нашим домом. Он влип во все это по самые уши!

– Да, но может он просто сделал одолжение кому-то из знакомых…

– Если мой отец занимается чем-то, он обязательно становится лидером, – ровным голосом объяснил Вильям. – Если ты этого не знаешь, ты не знаешь семью де Словье. Де Словье никогда не играет в команде, в которой не способен стать капитаном.