Михаил Амосов - Акт 2 - Заключительная проверка [СИ]

Однако не поднимался я вовсе не из-за ярого желания полюбоваться этой красотой, и даже не из-за желания подольше поваляться в теплой душистой траве. Все было гораздо прозаичнее — я не мог. Руки, ноги, туловище и даже шея отдавались скрипом и хрустом, как будто состояли из макарон.

«Ладно. Я понял. Мне определенно нужен выходной. Что ж, полежу пока здесь» — решил я и снова закрыл глаза, стараясь насладиться этими моментами покоя, пока что-нибудь опять не стряслось и не попыталось меня убить. Приключения — это замечательно, но изредка, хотя бы для разнообразия, в жизни должно быть чуть-чуть рутины и затишья, так что я предпочел воспользоваться этими моментами.

— Эй! Топайте сюда! Я его нашел!

Да, мой выходной продлился совсем недолго, но зато какие яркие впечатления!

— Я живой! — предупредительно заявил я, пока товарищи не попытались меня «воскресить», чем, скорее всего, достигли бы обратного результата.

— Да ты не волнуйся, — махнул Эрик. — Мы это сейчас исправим.

— А стоит ли? — спросил я, все еще не открывая глаз.

К полянке притопали еще четыре ноги, а затем тушка Люцифера легко и непринужденно приземлилась мне на грудь, выбив из легких остатки воздуха. Усатая любопытная морда уткнулась мне прямо в лицо. Я приоткрыл глаз, поглядел на невозмутимого возмутителя моего спокойствия и закрыл глаз обратно.

— Живой, — заявил Люцифер, словно удивился этому. Кот замурлыкал, а ему вторил мой желудок, в который почти два дня не забредало ничего кроме чая и свежего, но такого диетического воздуха.

— Наконец-то, — угрожающее постукивание пальцев я узнал бы из тысячи, ну а голос и подавно.

— Я еще могу все объяснить! — ответственно заверил я учителя. — И на этот раз я не сбегу.

— Да? И что же тебе помешает на этот раз?

— Я не могу пошевелиться.

— В самом деле? Уверен?

Учитель шагнул ближе.

— Убежден, — вздохнув, сказал я. — Эм… Если вы дотащите меня до дома, то мы, возможно, узнаем больше подробностей этой истории, вам не кажется?

— Вы невыносимы, — после минуты ворчания заключил Ридли, и я вдруг почувствовал на себе кокон магии, медленно поднимающий меня вверх.

В тот вечер бар «Не та планета» вновь за долгое время закрылся на спецобслуживание. Ионная табличка сменила надпись и стёкла витрин слегка потемнели, заглушая свет снаружи и погружая весь зал в веселое ожидание.

По старой традиции из столов и стульев рядом со стойкой бара была сооружена высокая длинная сцена. Норто по привычке протирал стаканы, а за его спиной включался и гас Жюль, бросая что-то недовольное вперемешку с докладом. На лестнице, похрустывая чем-то из легких пакетиков, болтала орава мальчишек. Заури пристроилась на лавке рядом с Янко и улыбалась до ушей, в своей новой фиолетовой кофточке с парой розоватых полос, да в длинных коричневых шортиках. Девчушку сегодня утром забрал Ридли, от души поблагодарив тетушку Маргарет за то, что она позаботилась о ней всю ту неделю, что друзья искали меня. И да, тогда я пролежал на поляне целых семь дней, ничего не заметив, разве что под плащ и сапоги наползли насекомые, устроив себе там временные домики.

Пока я готовился и набирался духу, Ридли громко и задорно подводил толпу к главному выступлению. На пару с Эриком они рассказывали о поисках того, кому предстояло стать на этот вечер настоящей звездой — меня. Когда я поведал свою историю, Ридли очень обеспокоился. Он взял это странное письмо и пообещал во всем разобраться самостоятельно, чтобы вывести Криола на чистую воду. Этот жулик был на несколько рангов ниже нашего учителя и расследование обещало пройти легко, но его почему-то, как сказал Ридли, придется вести по закрытым каналам, то ли из вежливости, то ли из опасений разлада между сотрудниками «Слуг Мира», среди молодых, конечно.

Я соврал, точнее правильно сформулировал, каким образом мне удалось отбить у синдиката охоту впредь меня преследовать. Я честно признался, что устроил им небывалое представление, продемонстрировав несколько фокусов. Легенда вышла правдоподобной, и друзья в нее поверили. Я решил не рассказывать им последнюю часть этого приключения, ведь у меня не было объяснений, а добавлять этот груз на умы товарищей не хотелось. Если придет беда, тогда и будем разбираться.

-.. А теперь пусть мой ученик расскажет, где все это время шлялся! — Малыш! Дуй сюда!

— Очень любезно с твоей стороны, — сказал я и со смехом толпа застучала кружками, кулаками, железками, а кто-то своей головой о чужую. Два — три десятка крутых мужиков, испытавших судьбу в самых разных уголках всевозможных измерений приветствовали меня, чтобы я поведал свою первую историю, первую в том смысле, что я действовал полностью в одиночку, без помощи учителя и друзей. Момент был столь же забавный, сколько значительный и даже пафосный. Чувствовалась важность, будто и вправду проходил некое посвящение.

Я поднялся на сцену и победоносно окинул взглядом нетерпеливых зрителей. При моем появлении они зашумели еще яростнее. Мальчишки свистели, Жюль как назло включил какие-то фанфары и общий гам мог оглушить слона, но так как я не слон, то этого не произошло.

— О-о-о, я вижу, вам не терпится услышать эту историю?

— Да! — заголосил зал.

— Должен признаться, совсем не ожидал такого накала страстей, — продолжил я, стараясь жестами снизить уровень громогласности, однако фанфары все еще дудели. Я покосился на стойку. Норто угрожающе потянулся к большой красной кнопке и непослушный компьютер угомонился.

— Прежде чем я начну, — заговорил я уже в относительной тишине. — Хочется заранее предупредить, что историй я еще не рассказывал, но постараюсь, чтобы вы не уснули сразу.

Зал одобрительно посмеивался. Я вдохнул поглубже и включил свои актерские и ораторские навыки на максимум. В своих кривляньях я явно подражал Ридли, нагоняя пафоса и важности, но от себя добавил самоиронии, шуточек и колкостей в адрес тех или иных персонажей. Зал то одобрительно кивал, то серьезнел, а то бессовестно покатывался со смеху, опрокидывая дубовые столы и переворачивая друг друга. Сам процесс выступления изматывал, но перед этим праздником в честь моей «первой личной победы» я основательно выспался и отдохнул, так что мог забавлять присутствующих хоть о самого утра (как, собственно, и получилось).

Мне нравилось рассказывать обо всем, что я видел, более того я теперь мог не просто рассказывать, но и отчасти показывать! Моя магия добавила зрелищности происходящему. Восторга было даже больше, чем при выступлении перед простым людом. Я на самом деле взмыл на небо минутной славы, и этот миг был прекрасен!

Краем глаза я заметил, как на пороге появилась тетушка Маргарет. Паучиха приоделась, накинув на себя курточку схожего со своей обычной одеждой цветового диапазона. Она нерешительно подозвала Ридли. Вместе они о чем-то переговорили, а потом учитель, с явным удовольствием и лицом: «я же говорил», вдруг подвел к ней Заури. Девчушка бросилась в объятия всех шести рук Маргарет. Вначале они хотели уйти, но Заури видно уговорила ее послушать мой рассказ вместе с ней. Я не слышал их разговора, да и был слишком поглощен своим триумфом, но отчетливо понял, что за свое последнее обещание перед капитаншей можно не беспокоится.