Терри Пратчетт - Зимних Дел Мастер

После паузы снизу донеслось бормотание и глаза перестало щекотать.

Всегда… хорошо, когда приходит письмо от Роланда. Да, письма были в основном про овец и всякие местные дела, но иногда в письмо был вложен засушенный цветок — колокольчик или примула. Бабушке Болит это бы не понравилось, она всегда говорила, что если бы холмы хотели, чтобы люди собирали цветы, они выращивали бы их в большем количестве.

Письма всегда вызывали у нее тоску по дому.

Однажды мисс Тенета спросила ее — Этот молодой человек, что пишет тебе… Он твой аматёр?

Тиффани пришлось замять вопрос, пока ей не удалось посмотреть в словаре значение слова, а потом ей еще пришлось выждать, пока румянец не прошел.

Роланд был… Что касалось Роланда… Дело было в том… Он был там.

Да, когда она в первый раз встретила его, он был довольно беспомощным и глуповатым увальнем, но что вы хотите? Во-первых, он целый год был узником Королевы Эльфов, разжиревшим и ополоумевшим от сладостей и отчаяния. А во-вторых, его воспитывала пара чванливых тетушек, так как его отец — Барон — больше интересовался собаками и лошадьми.

Но он более-менее изменился с тех пор: стал более вдумчивым, менее грубым, более серьезным, менее глупым. У него также были очки — первая пара, когда-либо появившаяся на Мелу.

И у него была библиотека! Более ста книг! На самом деле библиотека принадлежала замку, но никто кроме него ей не интересовался.

В библиотеке имелись огромные, древние тома в деревянных переплетах, с большими черными буквами и цветными изображениями удивительных животных и видов заморских стран. Была там и «Книга Особых Дней» Васпмайера и «Почему Все Так, а не Иначе» Крамберри, и все тома «Энциклопедии Омнианства» кроме одного. Роланд был изумлен ее умением читать иностранные слова, а она тщательно следила, чтобы не проговориться ему о существовании доктора Суетона.

Дело было в том… Суть в том, что… В общем, с кем еще они могли дружить? Роланд не мог, просто не мог иметь друзей среди деревенских мальчишек, будучи сыном Барона и все такое. А Тиффани теперь носила остроконечную шляпу, что значило много.

Народ на Мелу не особо жаловал ведьм, но она была внучкой Бабушки Болит, правильно? И кто знает, чему старая пастушка могла ее научить. А как они любили рассказывать о том, что она умыла нос всем этим ведьмам в горах! Помните прошлогодний окот овец? Да она оживила мертвых ягнят лишь взглянув на них! И она из Болитов, а у них наши холмы в костях. Так что она заслуживает доверия. Она наша, понятно?

Все это было прекрасно, но старых друзей у нее не осталось. Те деревенские дети, что раньше дружили с ней, стали относиться к ней… почтительно из-за шляпы. О чем они могли разговаривать? Она бывала в таких краях, что они и вообразить себе не могли. Большинство из них не бывали даже в Двурубахах, до которых всего-то полдня пути и о чем они совершенно не переживали. Они собирались продолжить дело своих отцов или растить детей, как их матери. И это просто замечательно, быстро добавила про себя Тиффани. Но им не пришлось решать, чем заняться. Все решалось само собой, а они даже не замечали этого.

В горах было то же самое. Единственные подростки, с кем она могла бы поговорить, были другие ученицы-ведьмы, например, Аннаграмма и другие девочки. Не стоило и пытаться завести беседу с деревенским людом, а тем более с мальчиками. Они только стояли потупившись, бубнили себе под нос и переминались с ноги на ногу, также как люди дома, когда они разговаривали с Бароном.

Вообще-то, Роланд тоже так себя вел и краснел каждый раз, когда она поднимала на него глаза. Всегда, когда она бывала в замке или они прогуливались по холмам, воздух был насыщен многозначительным молчанием… совсем как с Зимовым.

Она внимательно прочитала письмо, стараясь не обращать внимания на жирные отпечатки рук фиглов. Роланд даже вложил несколько чистых листов бумаги.

Она разгладила один лист, несколько секунд глядела на стенку и начала писать.

Внизу в моечной, Горацио, сыр, вылез из-за мусорного ведра. Он остановился перед задней дверью. Если только можно вообразить себе задумчивый сыр, то именно так и выглядел Горацио в данный момент.

В маленькой деревушке Двурубахи, у кучера почтовой кареты возникли кое-какие проблемы. Письма и посылки со всей округи доставляли в сувенирную лавку, которая также являлась почтовой конторой.

Обычно кучер просто забирал мешок с почтой, но сегодня он столкнулся с затруднениями. И поэтому он неистово листал сборник Почтовых Правил.

Мисс Тик постукивала носком ботинка по земле. Это действовало ему на нервы.

— Ага, ага! — наконец сказал он победоносно. — Здесь сказано — животных, драконов, птиц или рыб — нельзя!

— И кем из них я по вашему являюсь? — холодно спросила мисс Тик.

— Люди, это вид животных, верно? Что я хочу сказать, поглядите-ка на обезьян, а?

— У меня нет ни малейшего желания глядеть на обезьян. — сказала мисс Тик. — Я и так знаю, что они вытворяют.

Кучер почувствовал, что зашел в тупик и снова стал яростно листать страницы. Затем он просветлел.

— А, а, а! — сказал он. — Сколько вы весите, мисс?

— Две унции. — ответила мисс Тик. — Это максимальный вес письма, который вы можете отправить в Ланкр и окрестности за десять пенсов.

Она продемонстрировала две марки, прилепленные к ее воротнику. — И я уже купила свои марки.

— Вы не можете весить две унции! — воскликнул кучер. — Да в вас не меньше ста двадцати фунтов!

Мисс Тик вздохнула. Что же, она пыталась этого избежать, но в конце концов, Двурубахи это вам не Собачьево. Деревушка стоит на большаке и наблюдает за проносящищмся мимо нее миром. Поэтому она надавила на кнопку, управляющую ее шляпой.

— Не хотите ли вы, чтобы я забыла ваши слова? — спросила она.

— С чего бы это? — парировал кучер.

Мисс Тик непонимающе посмотрела на него, а затем возвела глаза вверх.

— Прошу прощения. — сказала она. — Вот вечно так. Это все из-за воды, пружина ржавеет.

Она постучала по полям шляпы. Спрятанный острый конец выскочил, раскидывая бумажные цветы.

Кучер проследил за ним взглядом. — Ох. — сказал он.

Суть остроконечных шляп в том, что ее носят либо ведьмы, либо волшебники. Если же шляпу наденет тот, кто ими не является, он сможет разгуливать в ней только до тех пор, пока не встретит полноправного владельца шляпы. Волшебники и ведьмы не любят самозванцев. Они также не любят, когда их заставляют ждать.

— Так сколько я по вашему вешу? — спросила она.

— Две унции! — быстро ответил кучер.

Мисс Тик улыбнулась. — И не скрупулом больше! Скрупула, да будет вам известно, это двадцать гранов или одна двадцать четвертая унции. Я в сущности… бесскрупулезная!