Дмитрий Ш. - Ветер стихий. Том 3 [СИ]

Заметив насмешливое выражение лица Амины, недовольно спросил, – Что?

– И часто об этом просишь своих слуг? – поинтересовалась невеста, стараясь улыбаться не слишком широко.

– Постоянно.

– Помогает? – воткнула шпильку чуть глубже, отыгрываясь за мои предыдущие высказывания в её адрес.

Нарочно добавив в голос участливых ноток.

– Нет. Однако, чтобы дерево выросло, необходимо его поливать постоянно, а не единожды в момент посадки семечка.

– Хорошее выражение. Нужно будет запомнить, – с важным видом кивнула, благодаря за совет.

– Не волнуйся, не забудешь. Я напомню, – мстительно пообещал.

Может, зря настоял на столь свободном стиле общения. Позволив ей слишком много вольностей. С другой стороны, если есть возможность высказать всё в лицо, нет нужды придумывать сложные ходы, донося свои пожелания кружными путями, последствия которых обойдутся дороже. Впрочем, меру тоже нужно знать. Вседозволенность никогда ни к чему хорошему не приводила. Насколько понимаю, подобными мелкими шпильками Амина прощупывала границы допустимого.

– Я верю своему господину, – заступилась за меня Янаи, неодобрительно посмотрев на принцессу Ханай.

Став намного решительнее, чем минуту назад. Успев заметить удовлетворённый взгляд Амины, от которого она сразу же избавилась, засомневался, уж не намеренно ли она так поступила, чтобы повысить мотивацию Амун. Подтолкнув её к подвигам, а заодно проверив отношение ко мне. Просто так эта скользкая дамочка ничего не делала.

Поскольку в квартале Трёх чайников я до этого ещё не был, попросил Амину провести нас через теневой мир. Побыв нашим личным проводником. Зря что ли с собой позвал Ханай, для которой этот способ передвижения был совершенно привычным. Девушка легко согласилась, не видя в этой просьбе ничего странного. Напротив, считая, чем больше от неё завишу, тем легче мной манипулировать. Наняв обычную конную коляску, провела её теневой стороной до одной из площадей Трёх чайников, послуживших причиной такого названия торговой улицы. Нисколько не заботясь о душевном состоянии бедного возничего и его животных, переживших несколько довольно волнительных и неприятных минут своей жизни.

Оказавшись на месте, обратил внимание на здоровенный куб из хорошо отполированного малахита, размещённый в центре квадратной площади. На нём был установлен старинный чайник из потемневшей, частично позеленевшей от времени бронзы, богато украшенный орнаментами и диковинными фигурками. Судя по размеру, в нём легко мог принимать ванну взрослый человек. По логике вещей таких чайников должно существовать не менее трёх штук, по числу площадей. В чём чуть позже убедился собственными глазами. Единственное их отличие, это материал основы. Первый чайник был отлит из меди, второй из бронзы, а третий из латуни. Поговаривали, будто это не простые скульптуры, а самые обычные зачарованные чайники из одного набора, некогда принадлежащего великанам. Используемые по прямому назначению. Тем же, что создали книгу Рождения, хранящуюся в храме Канаан. Секреты изготовления, применения, даже истинный возраст чайников, как и всё знания о них были давно утеряны, поэтому на сегодняшний день они служили не более чем обычными достопримечательностями.

Поспрашивав прохожих о загадочных чайниках, услышал много интересного, но ничего стоящего, похожего на правду. Народ приписывал древним артефактам всё, до чего мог додуматься, от принесения удачи, помощи в любовных делах, до отпугивания комаров, исцеления от чесотки и поноса. Чуть ли не одновременно. Один особо верующий городской сумасшедший, худой, измождённый, бритоголовый мужчина, утверждал, как-то проведя ночь возле бронзового чайника поутру недосчитался двух заштопанных на одежде дыр.

Заверив, что верю, как себе, поспешил избавиться от его компании, пока ещё чего-нибудь не вспомнил или не попросил, продолжив прогулку с Аминой. В отличие от верхнего Шаль-Сихья, янтарный производил куда более благоприятные впечатления. Здешние улицы выглядели намного светлее, просторнее, наряднее. Фасады зданий выдерживали один архитектурный стиль, чтобы не создавать несуразную, пёструю мешанину разнообразных вкусов их владельцев, режущую глаз, производя впечатление единого, гармоничного комплекса. Народу на его улицах собиралось намного больше, чем на окраинах, одетого заметно богаче. Да и шума от него поднималось заметно больше. Про обилие прилавков уличных торговцев, от которых разбегались глаза, где продавалось всё, что можно и нельзя себе представить, не стоило упоминать. Казалось, здесь торговали абсолютно все, от самих дари, до марионеток, домашних питомцев и даже духов. Воистину, это место можно было назвать Великим Базаром, именно так, с большой буквы.

Прилегающих к домам огороженных дворовых территорий мне почти не встречалось. Вместо них всю полезную площадь занимали всевозможные постройки, окружённые паутинкой проходов и крытых галерей. Торговцы каждый свободный клочок земли стремились использовать наиболее эффективно, чтобы приносил пользу. Ещё здесь практически не имелось зелени. Ни парков, ни тенистых аллеек, ни придомовых садиков. Также обратил внимание на качественное остекление окон. Стекло дари делали хорошо, в большом количестве. В том числе и цветное. Конечно, не таких пугающих размеров как у нас, листовое, измеряемое в метрах, но по местным меркам всё равно выглядело оно весьма достойно. Чаще всего его мелкими пластинками вставляли во всевозможные решетчатые, кованные, фигурные рамы. Что примечательно, для украшения массивных дверей, снабжённых крепких запорами или замками, его не применяли. Вместо этого на них было принято набивать полосы металла.

В целом район производил впечатление благополучного городского центра. Детей на улицах было очень мало, да и то, они ходили только в сопровождении взрослых, а не гуляли сами по себе. Не слонялись без дела и подозрительные оборванцы по тёмным подворотням. Вместо них в оживлённых кварталах янтарного Шаль-Сихья можно было встретить представителей практически всех слоёв населения, от знати до низших каст. Вполне нормально между собой общающихся на этой нейтральной территории. Ещё выделялось то, что некоторые прохожие почему-то предпочитали намеренно прятать не только лица, но и родовые браслеты, в чём мы с Аминой были далеко не единственными. И это считалось вполне нормальным явлением. К чужим тайнам тут относились с пониманием.

Посчитав, что достаточно осмотрелся, освоившись на месте, честным путём попытался договориться с несколькими магазинчиками по продаже артефактов от имени рода Амун. Избегая вплетать в разговор новорождённый дом Амир, который пока существовал больше на бумаге, чем в реальности. Каждый раз, неудачно. Амина, которая с интересом наблюдала за нашими переговорами, даже не раскрывая рта, одним своим видом сумела передать фразу, – Я же говорила. Терпеливо дожидаясь, пока наконец-то не сдамся и не признаю поражение, смиренно обратившись за помощью. Согласившись с ней, что был излишне самоуверен, нуждаясь в ней. Или же начну давить на торговцев своим статусом и связями. Причём чем дольше с этим затягивал, тем выше у невесты поднималось настроение. Считающей мои действия упрямым ребячеством. Попыткой произвести на неё благоприятное впечатление, что-то доказав. Хорошо хоть не торопила, поскольку никуда не спешила, прекрасно проводя время, развлекаясь в походах по магазинам. Чему я только способствовал.