Дмитрий Ш. - Ветер стихий. Том 3 [СИ]

– Хочу! – сказала быстрее, чем подумала.

– Прошу. Проходи сюда. Не задерживай нас.

– Мой господин?! – только дошло до побагровевший от шока и стыда девушки.

Вспомнившей своё поведение и последние слова.

– Да какой я господин. Сама же сказала, мне до него ещё сто лет расти, чтобы получить твоё признание.

Пятой точкой почувствовав изменившиеся взгляды отца и матери, спешно затараторила, энергично замахав рукам. Противореча самой себе.

– Не было ничего такого! Вам послышалось. Это была не я. Не говорила! Забудьте!!!

– Не кричи. Мы тебя хорошо слышим. Иди уже сюда, – устал повторять.

Когда девушка, всё ещё не веря в происходящее, взяла в руку камень пространства, не выдержав, рассмеялся. На заднем фоне страдальчески закатила глаза сильно недовольная Халит, трижды проводившая для всех инструктаж. Её мать, Гуюм, опустив голову, стыдливо прикрыла глаза ладонью, правда при этом подозрительно улыбаясь.

– Пальчик-то хоть уколи. Без крови никак. И вообще, радовалась бы. Столь дёшево, за взятку всего в два пирожка получить возможность обрести хранителя не удавалось ещё никому в этом мире. Ты единственная и неповторимая. Гордись этим.

– Господин, – изобразив глаза печального котёнка, взмолилась покрасневшая девушка.

– Ничего не знаю. Кто пообещала оторвать уши, если не отработаю пирожки? Они мне ещё дороги.

– А можно услышать столь увлекательную беседу с самого начала? – сухо попросил глава Фалих, глядя на дочь убийственным взглядом.

Так, нужно срочно спасать Мирим. Сам заварил кашу, самому и расхлёбывать.

– Не стоит, уважаемый Хамад. У меня нет никаких обид к вашей дочери. Напротив, я ей искренне благодарен. Случайно оказался вовлечён в шутливую детскую забаву. Непреднамеренную. В ней не было ничего задевающего мою честь или гордость. Я вполне доброжелательно отношусь к таким вещам. Тем более, девушки даже не догадывались с кем разговаривали. Этим утром, вопреки запрету вашей уважаемой жены не трогать пирожки, Мирим накормила меня ими, позволив набраться сил перед предстоящей церемонией. Вот я и возвращаю ей доброту.

Всё, опасность устранена, Мирим прощена. Может позже отец и сделает ей выговор, но без последствий. Если бы я сначала не поднял, а после не закрыл эту тему, то потом она могла всплыть в самый неожиданный момент, но уже как раз с последствиями. Мало ли кто из троих девчонок случайно вспомнит о нём в разговоре с подругами или сёстрами и об этом узнают родители.

Можно было сразу пресечь недоразумение ещё там, на кухне, не допустив столь фамильярного обращения, но я не хотел чувствовать себя одиноко в доме, полном народу. Отгораживаясь от окружающих стеной своего недосягаемого статуса. В пределах которой и поговорить-то свободно не с кем. Не повеселиться, не узнать, что на самом деле думают другие, не увидеть их искренних улыбок. Потом может и придётся более строго следить за репутацией, соблюдением рамок приличий, но пока хотелось получать больше живого общения, а не формального отношения. Превратиться по щелчку пальцев из обычного провинциального работяги в правителя не так-то просто. Даже гусенице, чтобы стать прекрасной бабочкой, нужно было пройти стадию куколки.

***

В день проведения аукциона, завершив подготовку к одной очень важной встрече, в сопровождении всего одного телохранителя отправился в городскую управу. Переместившись туда с помощью пространственного разрыва. Проверяя этим, где проходит граница запрета на манипуляции с пространством, установленного вокруг управы. Убедившись, что со вчерашнего дня никаких изменений не произошло, влился в толпу прибывающих гостей.

В отличие от меня, подавляющее большинство добиралось до неё на роскошных каретах, украшенных гербами, родовыми цветами, со слугами в ливреях, выстроившихся перед дворцом господина фонарей длинной шеренгой. Двигаясь друг за другом, кареты высаживали пассажиров строго напротив главной лестницы, после чего отправлялись на специальную стоянку, чтобы не создавать заторов. В сопровождении жён, помощников, старших детей и наследников, нарядно разодетые аристократы чинно, неторопливо поднимались по ступеням. Сегодня управа была закрыта для обычных горожан или чиновников. Внутрь пускали только по именным приглашениям, которых удостаивалась исключительно знать. С небольшим сопровождением из личных слуг. Кто-то же должен был носить их вещи и бегать по поручениям.

Предъявив своё приглашение, прошёл через длинную череду арок и проходных залов, мимо специальных артефактов, которые проверяли гостей на наличие опасных или запрещённых вещей. Возле одного из проходов, как и все остальные, предъявил браслет для проверки его подлинности. Ради такого важного ежегодного мероприятия вопросам безопасности здесь уделялось особое внимание, к чему приглашённые лица относились с пониманием. Не возникало никаких споров или требований не совать свой нос куда не следовало. Пропустить кого-то без проверки, вне очереди, только потому, что он очень важная персона. Других тут просто не было.

Пройдя в главный зал, как было принято, начал неспешный обход так называемых контрольных точек. Чтобы меня заметили. Не посчитали на что-то обиженным или испуганным, прячущимся по тёмным углам. Центральная часть зала была одним из таких мест. Там находился многоуровневый фонтан, украшенный множеством мелких скульптур, самый настоящий, работающий. Прямо под остеклённым куполом, установленном на крыше. В мире бескрайних раскалённых пустынь подобное чудо воспринималось как нечто особенное, восхитительное.

Пускай знакомых среди аристократии у меня было мало, но они всё же имелись. Первыми встретил нескольких знакомых Аллмара, включая Амередина с братом, с которыми радушно обменялся приветствиями, по всем правилам этикета, завязав недолгую вежливую беседу. В которой меня пригласили на празднование дня рождения Ирдис. Вот уж не ожидал, что она фактически потребует у родителей пригласить меня на свой праздник. Понадеявшись, что не стану им отказывать. Через Амередина передав намёк, что я знаю, какой подарок она хотела бы получить. Вот же неугомонная. Ладно, будем думать, что Ирдис хочет, но пока о чём ещё не знает.

Саму Ирдис, как и Риадиана, Аллмара на приём не взяли. По каким-то своим соображениям. Из знакомой молодёжи заметил только Амину, Мунира и Рамиза, с которыми недолго пообщался, подойдя поприветствовать в первую очередь их родителей. Непринуждённые разговоры на свободные темы к этой официальной обстановке не подходили, так что задерживаться не стал. По большей части аристократы сюда пришли ради аукциона и распределения крупных заказов от городского совета. Молодёжь интересовало первое, их родителей второе. О чём поведал Рамиз, не столь чуткий к этикету, протоколу и прочим заумным вещам, как все остальные. На вопрос, что тогда он забыл на столь скучном мероприятии, получил исчерпывающий ответ.