Алиса Чернышова - Карнавал в День Всех Неживых

Дочь знатнейшей семьи, она по сей день темнела лицом от ненависти и унижения, вспоминая тот момент.

С тем отказом все её надежды на жизнь с достойным (если не происхождением, то хотя бы душой) мужем рассыпались в пыль. Она оказалась женой человека, имеющего множество вредных привычек. И если бы только это! Её супруг был глуп, как пробка, не умел обращаться с деньгами и бросал их на ветер с поистине пугающей скоростью. И всё, что оставалось ей - пытаться удержать на плаву этот корабль, так или иначе.

Донна Кайрини слыла своей набожностью, но сама знала, что совершила, и не по разу, все мыслимые грехи. Видит Бог, из них одно только прелюбодеяние принесло ей хоть какое-то удовольствие - нравилось думать, что ненавистный муж вот прямо сейчас унижен и обманут. Остальное... остальное она совершала, чтобы её дети получили будущее, достойное их крови.

У донны Кайрини не было сомнений касаемо того, куда она попадёт после смерти.

И в тот момент, глядя в горящие глаза скелета, она поняла - кажется, час пришёл. И всё, что она могла - вздёрнуть подбородок повыше и вспомнить, кто она по рождению.

В её семье все были рыцарями веры. И не боялись чудовищ.

Не убоится и она.

- Добрый вечер, уважаемый, - сказала она с достоинством. - По какому вы вопросу?

- Я пришёл за долгами, - оскалился гость.

- Простите, но я не уверена, что вы значитесь в списках наших кредиторов, - отозвалась донна сухо, стараясь не обращать внимания на вопли, всхлипы и причитания слуг.

- О, речь не о деньгах. Вот ещё! На что мёртвым деньги? Речь о крови, что на ваших руках. Кровь за кровь - разумный обмен, не так ли?

Краем глаза она отметила, что дверь в кабинет мужа приоткрылась. Значит, наблюдает... но не выходит.

Разумеется . Как же иначе? А вот дети, услышав шум, выскочили из своих комнат. От вопля дочери зазвенело в ушах - пошла в отца и совсем не умеет держать себя в руках, какая досада... А вот сын сжал кулаки, и в ладонях его заплясал Свет.

- Дети, пойдите прочь, - сказала донна. - Мы переговорим с гостем в кабинете. В том числе о долгах.

Дочь рванулась в свою комнату, как было велено. А вот сын...

- Эднар, вернись к себе!

- Нет, матушка, - холодно сказал он, спускаясь. - Я выгоню из нашего дома этот нелепый эксперимент безумного некроманта.

- Ишь как заговорил, - оскал скелета окончательно перестал вписываться в хоть какие-то границы возможного. - У тебя знакомое лицо, мальчик... ты очень похож на прадедушку. Или сколько там пра? Сложно сказать, в могиле время идёт совсем по-другому. И твоя мать, если присмотреться, похожа тоже... знакомая кровь. Я её пробовал. Дом, говоришь? Нет, это не ваш дом. Вы убили хозяина этого дома, и я пришёл за справедливостью. Неудачный эксперимент? Ну-ну. Ты даже не представляешь, чья сила поднимает меня из могилы. Тебе не уничтожить меня. Уж поверь, люди куда сильнее тебя пытались.

- Но я могу тебя развеять, - Эднар не отступал. - Развоплотить на время. И, если ты не уберёшься отсюда...

- Развеять? - мерзко захихикал мертвец. - Ну-ну... а что ты будешь делать с ними?

С этими словами он медленно поднял руку и указал на окно. Будто повинуясь его жесту, туман начал рассеиваться, показывая застывшие вокруг особняка фигуры. Неверные огни, летающие прямо в воздухе, выхватывали из темноты жуткие подробности - истлевшие лохмотья одежд, разложившиеся лица, серая кожа, чёрные провалы глаз...

- Болотная армия, - прошептала домоправительница. - Боже, спаси наши души...

Донна Кайрини сжала кулаки.

- Чего вы хотите? - спросила она.

- Я пришёл за убийцами...

- Значит, вы пришли не по адресу, - Эднар был раздражён и не собирался это скрывать. - Здесь нет никаких убийц!

От хохота мертвеца задрожал потолок.

- Интересно, - проговорил он. - А ведь ты, похоже, действительно не знаешь... Так вот. Тот, кого ты привык называть отцом, убил ради денег своего брата. Кстати, твоего настоящего отца. Ох, как же мне нравится светлая знать с этими их милыми тайнами! А да, кстати. Твоя мать спит с колдуном, который оплачивает всю эту вечеринку. Ну разве не забавно ?

- Это любопытно, - сказала Мадина. - Даже лучше, чем сельские пьесы!

Я мрачно покосилась на неё, но промолчала, продолжая наблюдать за развернувшейся в зеркале семейной драмой.

- Это абсурд! - рявкнул не то мой кузен, не то всё же брат.

- Ты готов побиться об заклад? Готов поставить свою печень, что это ложь? - тут же уточнил предприимчивый скелет, который, очевидно, с большой нежностью относился к светлому ливеру. Честно говоря, меня ситуация слегка смутила, потому что на лице юноши отразилось упрямство обречённого. Это было бы некстати - как известно даже детям, сделки с большинством потусторонних сущностей нерушимы.

- Помолчи же! - слава Богу, додумалась вмешаться тётушка. - Не вздумай...

- Согласен.

Ой дурак...

- Хорошо, - потёр руки скелет, - Так пусть твои родственники поклянутся, что это - ложь! И тогда я уйду... Но если нет...

Тётушка побелела, как мел. И, подозреваю, я - тоже.

- Мама?.. - мой... судя по всему, всё же братец повернулся к родительнице и, кажется, наконец понял, какую глупость совершил. Впрочем, Эднара, кажется, больше всего шокировало даже не то, что он проиграл собственную печень высшей нечисти, а некоторые аспекты семейных тайн.

Да что уж там, я тоже была в шоке.

- Я же говорю - натуральная пьеса, - усмехнулась Мадина. - Никаких сладких коржиков не надо. И самое лучшее: паренёк проспорил свою печень, и теперь тебе не надо переживать: никаких сложностей касаемо наследства не возникнет.

- Их и так не возникло бы, - отозвалась я мрачно, с некоторой тоской наблюдая за разворачивающейся семейной драмой. Там накалялись страсти, и наш скелетообразный любитель каннибализма уже радостно вещал на весь дом:

- Внемлите же все! У злодеев есть час, чтобы самим прийти к закону мирскому и покаяться в грехах. Если этого не случится, закон мёртвых настигнет всех и каждого в этом доме!!! А ты, мальчик, пойдёшь со мной...

- Нет, - тётушка сделала несколько шагов вперёд. - Забери меня, не его!

- Тебя и так повесят, - отмахнулся скелет. - И у тебя мясо старое, жёсткое.

- Пожалуйста, - она всхлипнула, подходя вплотную к нежити. - Умоляю тебя...

- Сказал же тебе...

И тут почтенная донна удивила нас в который раз за вечер: серебрянный кинжал, скользнув змеёй, упёрся скелету в шею. И, уж не знаю почему, но наш мёртвый приятель застыл столбом, ошеломлённо глядя на клинок.

- Ты ведь знаешь, что это, верно? - прошипела змеёй тётка. - Узнал, проклятое тёмное отродье, я вижу... Кинжал из пера ангела, всё верно. Одно твоё движение - и я упокою тебя. Навсегда.

Я икнула.

- Нет, она мне нравится, - сказала Мадина. - Вот правда нравится. Какая бы ведьма получилась!