Маргарита Блинова - Бешеное счастье некроманта [СИ]

Проявляя недюжинный героизм и высшую степень паники, подскочивший некромант прикрыл меня щитом и заголосил не хуже взорвавшейся надписи, а в следующий удар сердца мне пришлось возвращать долг по спасению и уже самой закрывать собой тщедушного паренька.

Лучшая попытка Эдварда поднять кого — то там конвульсивно дернулась и подлетела на метр. Невидимый великан смял труп, точно ребенок теплый пластилин в ладони. Шар чистой энергии недоуменно качнулся, чутка шокированный новой формой, и с удовольствием разлетелся на атомы.

— Ыть! — выкрикнул Бендер, мрачной ласточкой улетая в близрастущие кусты. Его коллега все ещё оставался на ногах — не иначе как чудом, на чистом упрямстве противопоставляя некромантские штучки живой стихии.

Шеренга боевых магов слаженно перегруппировалась — впереди остались стоять неопалимые, а все остальные сгрудились за их спинами.

— Я не хочу умирать! — надрывался Эдвард, на четвереньках ретируясь куда подальше от эпицентра взрыва. — Только не сегодня, когда я такой не модны-ый!

Я только зубами скрипнула, стараясь удержать и перенаправить огонь. Пламя было незнакомым, словно милый кролик, выскочивший из кустов, с повадками бешеного волка. Пламя кидалось, жгло и яростно шипело.

— Пропустите звезду! — вопил драколич.

Каждая чешуйка на его шкуре полыхала зеленым, гребень раскалился добела, кончик хвоста уже знакомо чадил. Пользуясь артефактом, поглощающим магию, тварь продолжала упрямо переставлять лапы и бодать упрямой башкой невидимую преграду.

Стены стонали от натиска магии. Легкие отказывались глотать раскаленный воздух с выжженным кислородом. Страх и паника сковали головы большинства, заставив беспомощно метаться, падать и ползти.

Взрыв длился, и длился, и длился… И казалось, ему не будет конца.

— Кейт!

Кто-то схватил меня за плечо и дернул, разворачивая к себе. Я успела заметить напряженный профиль Данте Праймуса, золотую маску. Почувствовала стальную хватку рук на своей талии. И даже чутка взбесилась от его вторжения в мое личное пространство, как это самое, которое пространство, решило, что с него хватит. Мол, ребят, я все понимаю, но и вы меня поймите. Сколько ж можно куковать без отпуска. Я тоже не железное и способно задолбаться, поэтому все, живите — не тужите, а я — сваливаю!

И все перестало существовать.

— Закрой глаза! — крикнул Данте, прежде чем мы провалились во тьму.

На третьем курсе нас учили десантироваться на вражеские укрепления.

Ну как учили…

Давали практику.

Воздушники поднимали по одному атакующему и швыряли в сторону стены. Мной промахнулись трижды, прежде чем воздушница поняла, что делает что-то не то. Можно сказать, мне даже повезло. Другим требовалось в десять раз больше попыток и мотивация злых магов, ставших «пушечным мясом».

Это погружение в ничто напоминало ту отработку с воздушниками.

Ощущение беспомощности орет благим матом, сердце проваливается в воздушные ямы, а мозг лихорадочно пытается уверовать, в смысле пытает память на предмет молитв и воззваний, оберегающих от падения на что — то острое.

То ли мне повезло, то ли молитва таки нашлась, но из тьмы мы выпали на каменный пол коридора. Причем я оказалась в самой выигрышной позиции — верхом на бледном Данте Праймусе.

С диким восторгом инерция протащила наш ладный тандем некромант-неопалимая еще пару метров и успокоилась, только когда мы задели напольную вазу. Ваза поприветствовала нас дружественным «бздынь» и рассыпалась в бурных овациях черепков.

Я подняла голову, грозно осмотрела темный коридор, не менее грозно чихнула и скатилась с чужого мужчины.

— Господин некромант, просыпайтесь! — позвала елейным голоском и так ласково-ласково дала пару пощечину идейному врагу.

Враг отказался покидать гостеприимные объятья глубокой отключки. Пришлось со вздохом подниматься и, шатаясь, идти за помощью. В конце концов, это только в сказках все спасают прекрасных принцесс. Увы, но суровая действительность выступает за обратное. А потому стиснуть зубы, зажать хныкающий от боли бок и двигаться.

Движение — жизнь!

Если ты, конечно, не топаешь в пасть чудовища…

Но и тогда на помощь могут прийти некроманты!

— Тьфу, ты, кажется, подцепила от Решки недуг оптимизма, — вслух вознегодовал я и вздрогнула.

Чужое присутствие оказалось таким мощным, словно некто невидимый потыкал между лопаток черенком метлы. Я резко развернулась и встретилась взглядом с… КОЗЛОМ!

— Ме-е-е! — заявило рогатое недоразумение противным голосочком.

Шерсть на боках парнокопытного отливала голубым, на рогах красовались черные кожаные чехлы с фиолетовыми кисточками, а длинную бородку выкрасили в мерзко-розовый цвет. На шее бодучей твари виднелся шипастый ошейник, одетый явно не для красоты и эстетики.

Пока я офигевала, козел возомнил себя не иначе как диким быком. Он опустил дурную голову, поймал в прицел рогов меня и пару раз выразительно поскреб передним копытом камень.

— Фу! — крикнула я, пытаясь урезонить животное.

Не самая подходящая команда, согласна.

Но что поделать, если раньше я не имела дел с самоуверенными козлами (за исключением профессора по высшей математике, которому сдала предмет только с пятой попытки и при заступничестве ректора, да, пожалуй, Бендера).

Судя по расширившимся прямоугольникам глаз, я только взбесила оппонента ещё сильнее.

— Ме-е-е! — в дикой ярости заорало это недоразумение с рожками и кинулось вперед.

Я заметалась из стороны в сторону, пытаясь определиться с направлением побега от бешеной зверюги. Рогатый проследил за метаниями боевого мага и боднул наугад.

— Ах ты, козлина! — возмущенно сверкнула глазами, потирая зад.

— Ме-е-е! — издал победный вопль эксцентричный козлорогий, отскакивая в сторону и готовясь к повторному удару.

Припугнув вредную животинку огненным всполохом, я развернулась.

Впереди маячили высокие двери, укрепленные листами железа и с высокой примесью охранной магии. Такие обычно ставят в покоях королей, в хранилищах банкиров и в домах проворовавшихся чиновников. Короче, всех тех, кому есть что терять.

Представляя, что это зад голубого козла с розовой бородкой, от души пнула ногой двухстворчатые двери, влетела внутрь и забаррикадировалась.

БАМ! — с лозунгом «знай наших» козлик боднул обитые металлом створки, мекнул что-то ехидное и, гордо цокая, отошел для разбега.

— Вот ведь упрямец, — восхитилась-посетовала я и огляделась.

В центре зала, на высоком пьедестале, в свете магических всполохов и еле слышного гудения завис куб. Артефакту придали форму правильного четырехмерного политопа, и даже издали он казался бесконечно прекрасным и сложным для понимания.