Виктор Емский - Шмордонские тайны

Он отхлебнул опять и здесь его слух уловил тонкий звук комариного зудения.

— Что, снова?! — возмутился Крокозябл. — И здесь эти бесовы комары?! Ну, сейчас я вам дам! Взорву вас!

Он сунул руку вниз, нащупал портфель, стоявший под столом, расстегнул его и достал одну гранату.

— Я очищу эту планету от комарья! — взревел Крокозябл, поднимая руку с гранатой вверх.

Посетители ресторана, нудно жевавшие заказанные ими деликатесы, с удивлением и интересом стали смотреть на разворачивавшееся перед их глазами представление.

Крокозябл, опрокинув стул, вскочил на ноги. И здесь переулок вдруг наполнился леденящим душу ревом! Посол взглянул вперед и увидел танк, вывернувший из-за угла. Громадное бронированное чудовище неторопливо катилось по мостовой, хрустя ломаемыми булыжниками брусчатки. Прохожие разбегались в стороны и прятались в первых же попавшихся дверях. Судя по тому, как быстро опустел переулок, народ привык к ежедневному появлению танка в этом месте Джяна и потому достаточно хорошо натренировался удирать с дороги.

Крокозябл, посмотрев на гранату, зажатую в правой руке, вспомнил, что он здесь делает. Придав своему лицу суровое мужественное выражение, он медленно вышел в переулок и встал посреди проезжей части. Сердце его наполнилось героизмом, в связи с чем грудь потребовала больше воздуха.

Посол поднял руки к горлу, но понял, что граната ему мешает. Тогда он сунул ее между ног, схватился обеими руками за ворот майки, рванул его что было сил, и ткань треснула до самого пупа. Получив от этого смелого поступка моральное удовлетворение, Крокозябл вдохнул воздух полной грудью, вытащил гранату из промежности и, взяв ее за длинную черную рукоять, изготовил для броска.

Танк продолжал неторопливо катиться, все ближе подбираясь к самоотверженному гранатометчику. Он имел газотурбинный двигатель, отбрасывающий звук назад, и потому его далекий свист был сначала принят Крокозяблом за зудение комариных полчищ. Теперь же в узких стенах переулка рев, возвращаемый назад фасадами домов, давил на уши так, что казалось, будто весь мир погрузился в центр грохочущего циклона.

Волосы на голове Крокозябла поднялись дыбом, и он, сдурев от напряженности момента, рванул чеку и швырнул гранату вперед. Упав на мостовую, посол закатился в углубление, оставленное гусеницами танка ранее, в периоды прошлых посещений его хозяевами ресторана, и увидел, как танк, накрыв собой гранату, остановился. Дуло его орудия, направленное вверх под углом сорок пять градусов, качнулось, удерживаемое стабилизаторами. И тут же грянул взрыв!

Танк окутался облаком дыма, по мостовой застучали осколки, и в домах рядом посыпались стекла. Кто-то в ресторане истошно заорал:

— Атас! Шмордонцы идут!

Крокозябл приподнял голову и в просвете среди клубов дыма увидел, что левая гусеница танка сползла на мостовую. Передний люк под пушкой поднялся. Из него на броню выпрыгнула красивая стройная женщина, одетая в вечернее платье. Встряхнув копной дивных золотистых волос, она крикнула в сторону посла:

— Эй, ханыга в порванной майке! Ты что натворил?!

Крокозябл, узнавший в красавице свою жену, удивился ее познаниям в джаппурском языке, но ревность, новой волной окатившая его, не дала раздумывать дальше. Он вскочил на ноги, рывком преодолел расстояние до танка, запрыгнул на броню и сходу залепил своей жене пощечину.

— Шлюха! — рявкнул он в ее покрасневшее лицо. — Проститутка!

Глаза леди Крокозябл от удивления увеличились раза в два.

— Милый, неужели это ты? — не веря своим глазам, спросила она.

В этот момент крышка второго люка, находившегося в танковой башне, откинулась вверх и замерла в вертикальном положении. Из люка появилась сморщенная плешивая голова, которая поинтересовалась противным голосом:

— Дорогая, что случилось? Почему танк не едет?

— Дорогая?!! — возопил посол.

Он в два прыжка взлетел на башню. Голова, увидев перед собой грязного человека в рваной майке, попыталась нырнуть обратно в люк, но Крокозябл, оказавшийся проворнее, уже схватился пальцами левой руки за одно из торчавших ушей.

— Сейчас твой танк так поедет, что ты от скорости не успеешь увидеть достопримечательности! — зловеще процедил посол и крутнул ухо.

— Ай! — заверещала голова. — Как ты смеешь?! Я — лицо неприкосновенное!

— Представь себе, я тоже! — ответил Крокозябл.

Он разжал пальцы и кулаком правой руки от души врезал крикливой голове в глаз. Голова откинулась назад и стукнулась затылком о вертикально торчавшую сзади крышку люка. Раздался мелодичный звон. Крокозябл снова поймал голову за ухо.

— Я судья Пай Дай! — взвизгнула голова. — Ты у меня сядешь!

— А ты ляжешь! — ответил посол и врезал судье кулаком в другой глаз.

Голова служителя джаппурского закона повторно врезалась в люк. В этот раз удар был настолько сильным, что Крокозябл не успел поймать ее за ухо. Она отскочила от крышки и провалилась в люк. Крышка захлопнулась. На какой из рычагов свалился судья — неизвестно. Но, видимо, рычаг был особенным, потому что пушка вдруг оглушительно грохнула, и в бездонное сочинское небо со свистом улетел снаряд. Крокозябл, выпрямившись в полный рост, обалдело взглянул сверху вниз на свою жену.

Леди Крокозябл стояла, прижав к щекам ладони, и с обожанием смотрела на своего мужа.

— Милый, — произнесла она с придыханием. — Я не знала, каким грозным ты бываешь…

— Откуда у него взялись боеприпасы? — удивленно спросил посол. — Ведь танк сюда доставили без них.

— Да Хачапур купил целый вагон у разгульдяйских контрабандистов, — ответила ему своим обычным голосом жена и махнула рукой, будто говорила о какой-то пустяковой мелочи.

И тут же перешла на прежнюю манеру общения: с придыханиями и восхищенными взглядами.

— Любимый, я с тобой больше не расстанусь никогда! — восторженно сказала она.

Крокозябл спрыгнул вниз, схватил жену за руку и строгим голосом спросил:

— Значит, судье снаряды достались по наследству, как и ты?

— Снаряды — да, — согласилась леди Крокозябл, сияя глазами. — А я всегда тебе была верна. Я просто шпионила. У меня ничего такого с ними не было. Двенадцатиликим Богом клянусь! Неужели ты мне не веришь?

И она припечаталась своими губами к губам лорда Крокозябла. Посол тут же растаял, как сало суслика на сковородке. Сколько бы продолжалась эта семейная идиллия — неизвестно, но вдруг где-то вдалеке раздались крики.

Влюбленные Крокозяблы, оторвавшись друг от друга, посмотрели в конец переулка и увидели там толпу полицейских мундиров, несущуюся к ним. Впереди этой своры перпендикулярно стенам зданий двигались громадные черные усы, выделяясь из общей массы форменной одежды.