Виктор Емский - Шмордонские тайны

— Почему? — удивился Шмор. — Так называется наше родовое имение. Из него вышли все Шморы, включая Великого.

— Ну и что? — негодующе спросил Шмореныш. — От этого названия веет каким-то нехорошим запахом. А если б наше имение называлось Дри́стоном, то что? Я бы носил титул лорда Дри́стона?!

— Нет, что ты, — Шмор еле сдержал улыбку. — Но Пендрол с древне-шморского диалекта переводится как «Рыцарская крепость». По-моему, ничего обидного в этом выражении нет.

— Тогда почему все вокруг смеются у меня за спиной?

— Мне кажется, что смеются они не над титулом, а над твоими поступками.

— Да-а? — протянул Шмореныш и ненадолго задумался.

— Сынок… брат мой, — сказал Шмор. — Не торопись жить. У тебя впереди еще много времени. Прежде, чем что-нибудь сделать — подумай. И все начнет получаться.

Шмореныш, очнувшись от раздумий, взглянул на Шмора и вдруг глаза его наполнились слезами.

— Послушай, — громко прошептал он. — Может, есть способ вернуть все назад? Может, существует вариант, где я опять стану сыном, а ты будешь заботливым отцом?..

Он вдруг испуганно замер и тут же, встряхнувшись, продолжил горячечно шептать:

— Я обещаю тебе… Я клянусь… Я во всем буду слушаться тебя! Ведь ты мой отец… Как я раньше этого не понимал?.. Ну?! Скажи, ведь это возможно?!

Шмор, печально улыбнувшись, уселся в кресло и сказал:

— Я сам бы этого хотел. Но мы не властны над памятью… Ты помнишь, что я настоял на проведении всех генетических исследований? Мы с тобой присутствовали на каждой медицинской процедуре, связанной с этим. И ты убедился, что приходишься мне братом, а я занимаю престол на совершенно законных основаниях. И куда теперь девать это знание?

По щеке Шмореныша потекла слеза.

— Правда — жуткая штука, — продолжил Шмор, отведя глаза от воспаленного лица своего брата. — Иной раз ее лучше не знать. Но если узнал — все! Она как гвоздь будет торчать в мозгу, и никуда от нее не денешься!

— Но хоть как-то можно это исправить? — через всхлип спросил бывший наследник.

— Ты не представляешь, как мне хочется того же! — вскричал Шмор, вскакивая с кресла.

Он начал ходить по кабинету широкими шагами.

— Я всегда знал эту бесову правду! Но ты был для меня сыном! Самым дорогим человеком на свете, поскольку никого больше не осталось… И я хотел дать тебе все, что не имел сам: любовь, заботу, счастливое детство… И что получилось?! Ты стал гонять меня как зверя! Ты объявил меня узурпатором! Ты наплевал на мою любовь!..

Шмореныш, резко встав, крикнул:

— Отец, я недостоин жизни! Привяжи меня к гусенице танка и дай ему команду: «Вперед!» Я не опозорю тебя! Я умру как воин!

— Ага! — сказал Шмор, в секунду лишившись прежнего пафосного настроя.

Он быстро подошел к Шморенышу, и сходу влепил ему мощную оплеуху, отчего тот опять уселся в кресло.

— Ну как? — тут же поинтересовался Шмор. — Мозг включился?

— Да, — ответил наследник, удивленно хлопая ресницами. — Ох, и мерзавец же этот Филер!

— Слава богу! — воскликнул Шмор. — Прозрел…

Шмореныш, встряхнувшись, вытер пальцами слезы и сказал:

— Да. Мы с тобой теперь будем жить в разных вселенных. Я — в мире безотцовщины, а ты в галактике мести. И что потом? Что дальше?

Шмор, отойдя к окну, промолчал.

— Хорошо, — произнес Шмореныш каким-то повзрослевшим голосом. — Пусть я буду лордом Пендролом. Но у меня остался всего один близкий человек — мой дедушка.

— А меня ты уже близким не считаешь? — спросил Шмор, не оборачиваясь.

— Считаю, — ответил Шмореныш, но как-то невнятно. — Прошу тебя, верни его!

— Да ничего с ним не будет! — с досадой в голосе ответил Шмор. — Вон, лорд Надолб посидел комендантом общежития в Дыре — великим стратегом стал. Щелкает вражеские флоты — как орехи! И Хлебазл тоже! Пусть посидит, может, хоть спать на заседаниях разучится. Кстати, я даже на его должность никого нового не назначил…

— А как же тогда Министерство Имперской Безопасности функционирует, если начальника нет? — удивился Шмореныш.

— Как обычно, — ответил ему Шмор. — Любое министерство — заведенная машина. Есть начальник, нет его — оно все равно продолжает работать.

— Понятно. Я готов занять место моего деда.

— Ну уж нет! — живо отозвался Шмор. — Только этого мне не хватало!

— Тогда я пошел.

— Подожди. Сейчас сюда войдет посол Джаппурии…

— Этот мерзавец Джем, который, не успев появиться, уже пьет в приемной с Вискерсом?!

— Дурак! Он тебя от плена спас!

— Во-первых: он враг Шмордона! А во-вторых: один раз взял в плен — второй раз спас! Один-один, и потому я ему ничего не должен.

— Ну и что? Вчера враг — сегодня друг. А завтра…

— Я не желаю с ним общаться!

— Сейчас я тебе выдам!

— Вот так всегда! Это называется воспитанием? Не надо!

— Надо, лорд Пендрол! Ой, как надо!..

Но здесь дверь открылась, и раздался голос графа Вискерса:

— Посол Джаппурии Джек Баламут и атташе Отжим Чтоплохолежим!

Оба брата в эту секунду стояли друг перед другом, застыв в напряжении. Они повернули головы к Вискерсу, и хором спросили:

— Кто-кто?!

— Атташе, — повторил граф.

В кабинет вошли Джем и Отжим. Первый радушно улыбался, а второй надулся от важности.

Шмореныш скривился лицом и уселся в кресло, а Шмор без церемоний поздоровался с Джемом за руку.

— Рад приветствовать вас! — воскликнул император.

— У меня те же чувства, — ответил Джем.

— Да? — не поверил Шмор. — А что «это» делает здесь?

Он ткнул в сторону Отжима пальцем, как будто указывал на неодушевленный предмет.

— К сожалению, он сам увязался за мной, — пояснил Джем. — Его назначили военным атташе при посольстве Джаппурии. Должность эта новая и статус ее пока не определен, потому я сам не знаю, что с ним делать.

— Постойте, но атташе имеет отношение к военному ведомству. Насколько я знаю, в Джаппурии такого министерства нет…

— Уже есть, — сказал Джем. — И называется оно: «Министерство обороны».

— Хи-хи! — раздался визгливый смешок.

Шмор и Джем повернули на звук головы и увидели, что смеется Шмореныш.

— Ой, не могу! — воскликнул лорд Пендрол. — В королевстве жуликов и каторжников появилась армия! Чем она будет заниматься? Грабить жуликов и охранять каторжников?

Шмор посмотрел в слегка хмельные глаза Джема и заметил:

— Устами младенца глаголет истина.

— Я не младенец! — вскочил на ноги Шмореныш. — Но все равно — я прав!

— Ваше высочество… — Попытался сказать что-либо Джем.

— Я уже не высочество! — с отвращением заявил Шмореныш. — Я уже лорд Пендрол.

— С чем вас и поздравляю! — с улыбкой произнес Джем.

— Спасибо! — со злостью в голосе ответил Шмореныш, вскакивая. — Прощайте!

Он, гордо печатая шаг, вышел из кабинета.