Анна Рудианова - Колесо Судьбы

Охранник открыл дверь, я склонилась в поклоне перед императрицей:

– Спасибо за оказанную честь! Никогда не забуду вашей доброты.

– Забирай вещи и постарайся сделать так, чтобы о тебе больше не вспоминали, – бросила императрица и ушла.

Кейджи обнял меня.

– Держись, сестра. Дом распустившихся лилий – это школа майко и гейш. Одна из лучших. Но это не место для благородной девушки.

– Ты же знаешь, я больше не благородная, – мне были смешны все эти глупости с благородными ограничениями. – Передай мне, если моя мать с тобой свяжется.

Кейджи тяжело вздохнул, вывел меня на улицу и, сажая в паланкин, шепнул:

– Мне запретили с тобой встречаться, но я найду способ. Ты навсегда останешься для меня лучшей сестрой!

***

Примечание:

Фудзивара Озэму – Надежный правитель.

Странное это оказалось место: Дом Распустившихся Лилий. Больше всего оно напоминало школу – интернат для девочек. Вот только обучали тут высокооплачиваемых проституток. О чем, я, конечно, узнала позже.

На территории поместья, находилось три здания. Что-то вроде общежития, учебный павильон и чайный домик.

Меня отвели в кабинет директора – старая, но еще красивая женщина сидела за столиком и вырисовывала иероглифы. Она пробежала глазами письмо, что дала мне императрица, и озадаченно замерла.

На свиток упала капля чернил с кончика кисточки.

– Да, благословит твой путь Будда, дитя. Меня зовут Юкихико Цуцуми. Я управляю Домом Распустившихся Лилий. Отныне, ты наша ученица. И не имеешь права покидать территории дома до окончания обучения. Все понятно?

Конечно, я поняла, что меня отправили в тюрьму. Пусть просторную, но никакой свободы тут не будет. К сожалению, я слишком привыкла к самостоятельности. Родители никогда не ограничивали меня, да и опыт прошлой жизни… Но на данный момент, мне было, так скажем, все равно.

Пережитое потрясение, смерть отца и императора, пожар и моя непроизвольная причастность к этой катастрофе, плюс почти три недели, проведенные в камере, навалились на мой организм именно сейчас. Я, наконец, поняла, что меня оставят в живых. Выдохнула. И готова была даже на гейшу учиться.

–Амай Кён, мне необходимо понять твои навыки. Спой и станцуй “Гимн весенних цветов", – управляющая вытерла кисточку тряпочкой и принялась убирать письменные принадлежности.

– Благословенного пути, Юкихико-сан. Я, к сожалению, не знаю такого танца. Да и голосом меня Будда не наделил, – я развела руками. Танцевать и петь сил не было. Ноги стали предательски ватными.

– Знакома ли ты с живописью, поэзией, какими-либо науками?

– Да, со всеми науками знакома.

Главная в Доме Распустившихся Лилий вздохнула, опять развернула свиток, поглядела в него, свернула. Вздохнула еще разок.

– Пока ты будешь обучаться с майко. А через месяц посмотрим. И строгий приказ: за территорию дома распустившихся лилий – не выходить под страхом заключения в темницу, – и она погрозила мне свитком.

Болтливая девчушка лет семи, по имени Ёко, провела меня в малюсенькую комнату, уточнив, что тут я буду жить совсем одна. Что является великой привилегией, по одиночке живут только старшие гейши. До восемнадцати лет ученицы живут по двое, трое, а маленькие девочки – спят всемером.

Попросив ее расстелить мне татами, я сразу же отправилась мыться. В помывочной меня встретила старая, как мир, пара: лохань с водой и ковшик. Наскоро приведя себя в порядок, и, с нежностью вспомнив душ и водопровод, я завалилась спать.

***

Следующий день встретил пением птиц и женскими криками. Тонкие стены не могли скрыть ссору молодых женщин, коих тут было очень много.

– Ты своровала мою заколку, – орала одна.

– Ты забрала мой пояс, – пищала другая.

– Замолкните обе! – верещала третья.

О, великий Будда, ужаснулась, да я же в коммуналке! Накрыла голову подушкой, но это не помогло.

– Благословенного пути! Вам необходимо подойти к Наставнице, она расскажет вам ваше расписание, – невидимая Ёко щебетала, быстро бегая по комнатке.

Пришлось вставать.

Встреча с наставницей прошла на ура. Мне выдали список моих занятий, целых два свитка с сочинениями для майко! И две легких юкаты.

Прежде, чем отпустить, наставница обтекаемыми намеками попыталась выведать девственница ли я.

– Конечно же, нет! – искренне соврала я. И выдала историю, про замечательного учителя. Который учил меня не только читать. Эххх. Надо было соблазнить Ватару. И образ внимательного учителя озарил мой измученный мир возвышенной ясностью.

В Доме Распустившихся Лилий меня наверняка попробуют под кого-нибудь подложить. Девственность в Ямато ценилась дорого. Некоторые майко умудрялись продать сие достоинство по цене сравнимой с годовым заработком гейши.

Дабы даже сомнений не осталось в моей не непорочности, я поделилась с наставницей лекцией про размножение, предохранение. И особенно заинтересовано осведомилась о венерических болезнях и методах их лечения.

Наставница хмурилась, взгляд ее становился все суровей с каждым словом. По лицу матери гейш стало понятно: меня заранее мысленно продали, и теперь, с сожалением, скорбят о несбывшихся деньжатах.

***

Временно отпустив ситуацию, я окунулась в мир гейш и их учениц.

Первое занятие вышло презабавное, да и остальные тоже.

Первым был урок истории. Ёко – моя помощница, привела меня в «класс» полный девочек до десяти лет. Всего человек двенадцать, примерно. Девочки сидели на коленках перед учителем несколькими рядами. Тихо шуршали кисточки. Пахло юностью и немытыми волосами. Важный дядечка с длинными усами читал историю древнего Ямато. Речь шла о восстании самураев, когда честные войны восстали против рода ДанЛи – кровавого Чосонского захватчика и привели к правлению род Фудзивара. Читал нудно и не интересно. Хотя события были достойны какого-нибудь американского боевика. Почти все самураи погибли, отбивая дворец. И лишь горстка последних выживших, защищая параллельно своего командира, смогла убить узурпатора. Захватчика из Чосона разорвали голыми руками, так как мечи самураев расплавил злой чосонский колдун. Командовал героями, сами понимаете, Фудзивара – последний из сокрушенных ДанЛи законных наследников трона.

За оказанную помощь первый император Фудзивара одобрил создание Сёгуната – совета самураев. С этих событий и началась непримиримая вражда Ямато с Чосон. Империя не простила соседям попытки захвата и люто ненавидела любое упоминание о соседе.

– Не было никакого колдуна, – буркнула я.

– Что, простите? – заинтересовался старичок. И как только услышал? Таким старым дядечкам положено быть глухими.

Я поднялась с колен и повторила: