Виктория Князева - Медное царство

— Ладно, — кивнул Темнополк, — а сейчас куда пойдем?

— К Пересвету, — ответила, подумав, Яга, — если он все не перепутал и не завалился куда‑нибудь в кабак, полный царских соглядатаев.

— Да ладно тебе, — рассмеялся Темнополк, — он, может, и странный, но уж не совсем дурной.

— Больно ты его знаешь! — возразила Яга.

Темнополк приложил палец к губам и тихонько произнес:

— Я его знаю чуть больше, чем ты.

— Откуда? — вскинулась Яга.

— Да уж знаю, — загадочно проговорил он и тут же спросил у нее: — Ты собираешься и дальше помогать Ивану?

— Конечно, — ответила Яга с удивлением, — или ты предлагаешь бросить его раненого?

— Да я не об этом, — махнул Темнополк рукой, — раненым не бросают ни друга, ни врага. Я имею в виду, будешь ли ты ему помогать и впредь? Как я понимаю, огнецветка ему не пригодилась, а Светлояру царица Рогнеда нипочем не отдаст. Как теперь быть?

— Утро вечера мудренее, — неопределенно протянула Яга, которая, видимо, и сама думала о том же. — Сначала Ваню на ноги поставим, да и сами отдохнем. А там уже решим, как быть.

— Хорошо, — кивнул Темнополк, — тогда пойдем скорее к Пересвету. Скоро закат, а там и до сумерек рукой подать. Мне пора в путь.

— Мы туда и идем, — Яга пожала плечами, — быстрее нельзя, не ровен час, Ваню загубим. А ты не спеши, раз солнце еще не село, всяко успеешь.

— Ну ладно, — неохотно согласился Темнополк, который всегда боялся опоздать.

До постоялого двора добрались быстро, хотя Веста старалась идти как можно медленнее, попутно изводя Ягу вопросами: «Ну как он?»

— Да нормально, нормально все! — ярилась Яга, отвечая сначала довольно ласково, а под конец уже почти крича. — Да откуда я знаю?! Я тебе что, лекарка?!

— Извини, — пробормотала Веста, — просто я волнуюсь.

— А то я не вижу! — воскликнула Яга. — А то я слепая!

У самых дверей Ивана бережно взял на руки Темнополк и, стараясь, чтобы Ванина голова лежала ровно, внес в горницу. Хозяин попытался возмутиться и заявил, что здесь‑де не лечебница, но, увидев золото, успокоился.

— Друг наш здесь должен быть. Высокий, светловолосый. Видал? — нетерпеливо спросила Яга.

— Видал, видал, — поспешно закивал хозяин, — пришел запыхавшийся, много заплатил, но велел дать плохонькую горницу у самой кухни. Он, что ли?

— Он самый, — кивнула Яга, — ну, веди нас.

Хозяин поклонился и повел постояльцев к странному своему гостю.

Горница и вправду оказалась маленькой и темной, потолок был до того низок, что Темнополку приходилось стоять согнувшись. Света не было; хозяин засуетился, заохал и быстро сбегал за свечой. Поставил медный подсвечник на большой сундук в углу и, поклонившись, удалился, плотно прикрыв за собой дверь. Темнополк уложил Ваню на рогожку, лежащую под окном и сел перед ним на корточки, с беспокойством щупая ему лоб и считая удары сердца.

— А Пересвет где? — спросил он не оглядываясь. — Должен был быть тут.

В неровном свете свечи Яга с трудом различила Пересвета, который спал на полу, положив под голову свернутый плащ.

— Пересвет!

Тот не проснулся, а только заворочался во сне, широко раскрыв рот и вздыхая. Яга подошла и легонько стукнула его в бок носком сапога.

— Вставай, беда случилась!

Пересвет вскочил как ошпаренный и несколько мгновений озирался по сторонам, тараща глаза и не понимая, кто его разбудил. Наконец он увидел Ягу, Темнополка, улыбнулся, но тут заметил бесчувственного Ваню и перепуганную Весту.

— Что случилось? — тревожным шепотом спросил он. — Что с Иваном? Жив?

— Жив, — быстро ответил Темнополк, — после битвы с Рогнедой в себя никак прийти не может. Яга! Свечу сюда!

Та подала свечу и села рядом. С Ваниной шеи она осторожно сняла янтарный амулет, начала расстегивать рубаху, вытащила два молодильных яблока и усмехнулась:

— А Ваня, гляди‑ка, не прост! Запасливый, что твой хомячина!

— Это я присоветовала, — смущенно сказала Веста, хотела она добавить еще что‑то, но тут Яга увидела голубой сапфир и присвистнула:

— Ох! А это еще что такое?

— Это мое, — волчица быстро положила лапу на сапфир, взяла его зубами и притянула к себе. — Надеть поможешь?

— Помогу, — с изумлением проговорила Яга. — Вот уж не думала, что такое в руках держать придется!

Она накинула шнурок с камнем на шею Весте и, удивленно на нее глядя, спросила:

— Да кто же ты такая, душа моя?

— А то ты не догадываешься, — грустно усмехнулась волчица, — ты ведь все знаешь, все ведаешь.

— Все, да не про всех. Про тебя вот ничего и знать не положено. Скажешь, что ли?

— Нет, — помотала Веста головой, — не время пока.

— Ну не время, значит, не время. Быть по сему! — согласно кивнула Яга. — Давай лучше Ванькой займемся. Говоришь, сильно она его попортила?

— Не знаю, — с отчаянием в голосе заговорила Веста, — это я смалодушничала! Испугалась Рогнеды, убежала. Но потом поняла, что не быть, не жить мне без Иванушки, воротилась, да поздно было, рвала царица тело его когтями, клювом острым в глаза метила! Бросилась я на нее, подмяла под себя, но в зубах не удержала — силы не те, упустила. А Ваня, гляжу, бездыханный лежит, и волос на нем не шелохнется!

— Ну, положим, — хмыкнула Яга, — не такой уж и бездыханный, а Рогнеды испугаться немудрено, в свое время и я от нее порядком побегала. Это ныне, в пору как пришла, ничего не устрашусь, а тебе и убояться не грех. Так что не бери в голову, нет в том твоей вины.

С этими словами она наконец стащила с Вани рубаху, обнаружила у него на груди множество кровоподтеков и начала прощупывать ребра, ища повреждения. Иван захрипел, из носа у него потекла струйка крови. Яга, нигде не обнаружив переломов, перекатила Ваню на живот, осмотрела, ощупала и спину. Убедилась, что, кроме глубоких царапин, ссадин и ушибов, у Ивана ничего нет, и гневно всплеснула руками:

— Да что же вы мне голову морочите!

Она с досадой шлепнула Ваню по лопаткам и вскочила на ноги. Веста посмотрела на нее с недоумением и страхом:

— Ты чего?

— Это я чего? — рассердилась Яга. — Это вы чего! Делов‑то: поцарапала Ивашку пташка, так сразу надо комедию ломать! Ты чего разлегся? — Она пнула Ваню в бок. — В тяжелораненого играть вздумал? Не на тех напал, чтобы вздыхали да охали! А ну‑ка, вставай!

Ваня открыл глаза, нашел взглядом Весту и улыбнулся ей одними глазами. Та, радостно взвизгнув, бросилась к нему, улеглась рядом и начала зализывать царапины шершавым языком. Иван потерпел некоторое время, потом начал хихикать и слабо отмахиваться:

— Веста, брось! Перестань, щекотно же!

— Лежи уж, — беззлобно сказала волчица, перевернула его и, толкнув несильно носом, спросила: — Ты чего и в самом деле будто неживой? Раны‑то не смертельные вовсе!