Вероника Старицкая - Ведьма по неволе

Я встала с кровати, чувствуя лёгкую усталость. Внизу меня ждала похорошевшая Мария. Исчезли глубокие морщины и бородавки.

– Спасибо, что заботишься, но магия тебе сейчас и самой понадобится. Держи список!

Видя его, я сильно расстроилась: это были шесть листов с мелким забористым почерком.

– Ты сильно не пугайся. Покажи их лешему – тут рецепты для разных мётел, пусть выберет, что подойдёт ей.

Быстро позавтракав и собрав в дорогу еды, лекарств и снадобий, я отправилась в лес.

Леший уже ожидал меня на поляне.

– Здравствуй! Мария с утра заходила, просила помочь.

Я удивлённо посмотрела на мужчину.

– Во сколько же она пришла, если сейчас только восемь утра?

Леший улыбнулся.

– Так старость, как говорится, не радость, а так в деревне все в пять встают.

Я вспомнила про свою прабабушку, которая жила в деревне.

– Зато днём спите.

Леший кивнул, я передала листки с записями Марии.

– Слушай, это, конечно, хорошо, но у меня есть идея гораздо лучше, только сдюжишь ли, не знаю. Если справишься, это будет самая быстрая метла, которая явится по первому зову. Я уж постарше Марии буду и кое-что из ваших ведьминских штучек знаю.

Леший подмигнул мне. Он отвёл меня в тёмную чащу леса.

– Здесь недалеко живёт некромант. Никому не мешает, конечно, но в эту часть леса не советую ходить в одиночку – там и до его появления нечисть бесновалась.

В лесу было неуютно – он как будто был в напряжении, готовясь в любой момент напасть на нежданных гостей. Леший провёл меня до поляны, где стояло странное дерево, чем-то похожее на иву с кристаллоподобными наростами. Вокруг неё не было ничего живого, даже птицы не вили гнёзд. Леший остановил меня и кинул в сторону дерева камень.

Могучие ветви пришли в движение, атакуя нападающего.

– Это кровавая ива – единственное живое дерево, которое я встречал. Меня оно не слушает, но если добудешь его ветвь, то это будет хорошее основание для твоей метлы.

Я ещё раз посмотрела на дерево.

– Можете оставить меня одну?

Леший посмотрел на меня.

– Ты уверена, я мог бы отвлекать его? – сказал он.

Я посмотрела на лешего.

– Если ива не захочет отдать добровольно, её ничто не остановит.

Леший исчез в лесу. Убедившись, что он покинул пределы поляны, я сняла кулон, обувь, и тут я начала чувствовать мёртвый лес. Здесь было столько зла, столько тьмы.

Я села на границе поляны, пытаясь медитировать, как объяснял Ландариэль. Через несколько минут почувствовала нежное касание – это были корешки дерева.

– Здравствуй! Мне нужна твоя помощь, но если ты против этого – я уйду.

Корешки начали оплетать моё запястье, и вдруг я увидела дух старого мужчины.

– Я уже слишком стар для этого. Я последний, это проклятая земля! Здесь даже вода отравлена.

Я оторвалась от реальности.

– Я могу помочь, но исцелить землю вряд ли смогу, а с водой, думаю, могу помочь. Здесь недалеко в лесу есть озеро. Там чистая вода.

Старик с надеждой посмотрел на меня.

– Не шути так со мной, здесь только болото, и то заросшее.

Я встала и сняла корешок с руки.

– Можешь верить мне или нет, но если поверишь, отправляй свои корни следом за мной.

Я вернула кулон на место и пошла по лесу. Почувствовала, как начала дрожать земля под ногами, дерево шло следом, его могучие корни хищными змеями врывались в землю. Впереди появилось озеро.

– Анюта, здравствуй, – поприветствовала меня русалка.

– Роза, уходи!

Русалка вынырнула из другой части озера. Корни достигли края озера, начиная жадно пить.

– Прости, что без приглашения, он из проклятой пустоши… Там даже вода отравленная.

Русалочка нырнула в воду и погладила корни.

– Угощайтесь, нам не жалко.

Я посмотрела на русалку и сказала:

– Если бы не ты, это озеро тоже стало бы таким же безжизненным. Поэтому я не возражаю.

Вернувшись в лес, я увидела странную картину: там, где шли корни, начала расти зелёная трава. На поляне уже был обескураженный леший, разговаривающий с ивой. Дерево изменилось. Потихоньку кора начала светлеть, становясь белоснежной.

– Как тебе это удалось?

Я пожала плечами. Мы поговорили. Дерево расправилось. На ветках начали появляться почки.

– Спасибо тебе, ведущая.

Шелестела листва. От дерева отделилась одна из ветвей, формируя древко, на вершине которого был кристалл.

– И тебе спасибо.

Мы с чистой душой вышли из леса. С остальными заготовками было проще. Леший уговорил бузину и репейник, и ещё несколько деревьев поделиться своими ветвями.

Я вернулась далеко за полночь, однако в доме горел свет. Вязанка сильно отягощала плечо, однако я переборола желание сменить обличье. На поддержание человеческого облика уходило колоссальное количество сил не только магических, но и физических.

Тимофей принял вязанку прутьев. Мария начала перебирать их и тут же отстранилась.

– Кровавая ива – как тебе удалось?

Тимофей закончил наносить мазь на плечо.

– Леший помог, – нагло соврала я, не желая раскрывать свою тайну кому-либо.

– Понимаю, не хочешь говорить свой секрет, только врать мне не обязательно, – обиделась женщина.

Я крепко обняла старушку.

– Марья Степановна, ну не обижайтесь, просто для меня это самой как «ново». Когда-нибудь я обязательно скажу.

Женщина растаяла.

– Хорошо. А теперь ужинать и спать.

Утром меня ждал свежий завтрак со свежими пирожками.

– Мммм, как у бабушки, – с удовольствием протянула я, и моё сердце сжала тянущая боль.

Я в этом мире слишком долго. Я до этого не чувствовала подобного.

Ко мне тут же подскочил Василий.

– Анюта, что с тобой?!

Кот сел на мои колени, и я, обняв пушистика, разревелась.

– Как они там? Я тут хозяйством обзавожусь, на шабаш собираюсь, а они… Они даже не знают, что я жива. Я же у мамы одна осталась. Я никогда не вернусь, а если и вернусь, она меня не узнает.

Я сдёрнула кулон с шеи, сменив свой облик на эльфийский. Василий тёмной тенью соскочил на пол, подняв кулон, вернул его мне.

– Поплачь, поплачь, дочка, это нормально.

Старушечья рука легла на моё плечо, а Мария стояла за мной.

– Аня, хочешь, я заберу эту боль? – спросила меня старая ведьма.

Я замахала головой в ответ:

– Нет, в такие моменты я чувствую себя человеком. Ведь память – это единственное, что у меня осталось о матери, семье и друзьях.

Через три дня монотонных изысканий мне удалось оседлать метлу. Не считая моего панического страха высоты – надеюсь, причину объяснять не надо. Она брыкалась, бунтовала, как молодой жеребец.

– Она чувствует страх, успокойся, – пыталась успокоить меня Мария, сидя за выращенным столиком и попивая чай с домовым и Василием.

– Спорим, она её снова сбросит? – делал ставки Василий.