Ольга Назарова - По ту сторону сказки. Ветры, кони и дороги

Степан легонько подтолкнул Андрея в плечо. Нежно почти. – Иди, иди, чего ты мнёшься?

– Да я забыл…

– Чего ты забыл? – ласково спросил Степан.

– Да, математику я забыл… Кажется… Я домой побегу.

– Да зачем же это? У нас сегодня математики нет, – Степан картинно поднял брови. – Кир, друг, по-моему, Андрюша отчего-то не хочет идти в школу! Андрюша, а как же образование? Ты ж будешь тёмный совсем… Ты и так такие важные вещи не знаешь!

– Кккакие? – Бычков лихорадочно оглядывался, надеясь на то, что сейчас кто-то ему поможет. Ну, хоть кто-то!!!

– Например, что гадости делать нельзя. Шантажировать нельзя. Издеваться над людьми нельзя!

– Не, словами тут не поможешь! – Кир подошел поближе, отчего Бычков непроизвольно попятился. – Пора действовать. Тебе как в голову-то пришло, а болезный? Что ты можешь такое делать, и тебе за это потом ничего не будет? – Кир тоже говорил тихо, никаких угрожающих движений не делал, а у Андрюши мороз по коже продирал.

– Доброе утро! – Катерина увидела интересную картину издалека, и правильно оценив ситуацию, пришла к мальчикам.

– И тебе того же. Ты иди, Кать, иди, мы сейчас. Мы только с Андрюшенькой побеседуем немножко и придём.

Бычков понял, что попал. И сейчас ему придется весьма туго! Он хрипло заорал и кинулся бежать, остановился только около охранника, рассудив, что перед серьезным крупным мужиком в форме эти двое его не побьют.

– Нервный какой! Ай-ай-ай. Совершенно расстроена психика. Как вы считаете, коллега? – Cтепан покосился на улыбающегося Кира.

– Точно! Надо лечить! – тот покивал головой. И холодно ухмыльнулся.

– Ух, как я взгляд такой у тебя не люблю. – вздохнула Катерина. – Кир, не надо. Ты на меня всегда так смотрел, и мне хотелось стать невидимой, так страшно было. Не возвращай Кирюшу. Пожалуйста! Хочешь гада стукнуть? Понимаю. Сама вчера не сдержалась. Первый раз в жизни! Только не измывайся. Ты себе плохо делаешь, а не ему. А он того не стоит.

– Ну, обрати внимание, стукнуть Бычкова она тебе не запретила!!! – жизнерадостно заявил Степан и подхватив Катьку и Кира под руки, поволок в школу.

Сцена в кабинете завуча была омерзительна! Картинно закатывающий глаза чуть ли не в полуобмороке Бычков едва слышно рассказывал, как известный хулиган Кирюша угрожал ему, подговорил своего приятеля Степана, и они превращают его жизнь в кошмар.

– Это же буллинг!!! Они издеваются над моим сыном!!! Они превращают его жизнь в сплошной ужас! – орала мама Бычкова. – А эта мерзкая девица Славина ударила моего мальчика! Да как она посмела!!! Да я её! Да я ей!!!

Ирина Борисовна была учителем уже давно, да и завучем тоже, а вот кем она не была так это дурой. Проблем с Кирюшей Злотовым у них было предостаточно, это чистая правда. Только вот с некоторого времени эти проблемы куда-то испарились! Просто растаяли, как и не было их. Да, душой компании он не стал, зато с Катей Славиной и новеньким Степаном Ястребовым они по-настоящему хорошо сдружились. Это было очень заметно. Опытный учитель всегда краем глаза отслеживает, что может натворить потенциальный источник беспорядков. А тут источник вечного беспокойства и напряжения Злотов вместо того, чтобы продолжить разрушительную деятельность, превратился в нормального мальчишку. До сегодняшнего выступления мамы Бычкова Ирина Борисовна была в этом уверена! А эти крики про Славину!!! Катерину подозревать в том, что она кого-то ударила, Ирина Борисовна могла бы в самую распоследнюю очередь. После себя примерно.

– Катя, это правда? – завуч перевела глаза на стоящую рядом с Злотовым и Степаном Катерину. И чуть на ногах устояла, когда та безоблачно улыбнувшись, кивнула.

– Да вы посмотрите на неё! Это же законченная хулиганка!!! – вопила мадам Бычкова.

– Катя, но почему? – Ирина Борисовна удивлённо подняла брови.

– Вот почему, – Катерина с завидным самообладанием проигнорировала крики мамы Бычкова и показала Ирине Борисовне фото на экране смартфона.

– Что это? – ахнула завуч.

– Это я, Ирина Борисовна. Во втором классе я упала, так неудачно, да вы сами видите, кто-то сфотографировал, да и забыл, а вот Андрей эту фотографию мало того, что хранил, так и начал сейчас всем рассылать. Такая обидная фотография. Правда же? Я, когда узнала, что он это делает, была в таком шоке, что не сдержалась.

– Да это он, он и фотографировал!!! Это же Злотов делал! – заорал Бычков.

– Андрюшенька, я же не видела, кто именно фоткал. Я упала, так как ты мне подножку подставил,– нежно улыбнулась ему Катерина. – И даже если это Злотов делал, ему тогда сколько было? Примерно лет восемь или девять, да? А вот рассылаешь ты это сейчас. Сам понимаешь, отследить кто рассылкой такой занимается, не просто, а очень просто. А тебе сейчас сколько? А, да, уже четырнадцать есть! Правда?

Андрей, как завороженный кивнул. Катерина понаблюдала ряд изменений дивных, происходивших на лицах Бычковых, медленно осознающих, что массовая рассылка столь странных фотографий в уже осознанном возрасте может иметь не самые приятные последствия, и повернулась к завучу.

– Ирина Борисовна, уж не знаю, что будет, когда папа вернётся из плавания. Не знаю… – Катерина задумчиво рассматривала колышащуюся у окна занавеску.

– То есть что будет? – внезапно ослабевшим голосом спросила мама Бычкова.

– Ээээ, это такая на самом деле нехорошая вещь… – Ирина Борисовна в душе аплодировала своей ученице так красиво погасившей все крики, вопли и угрозы скандальной мадам. – Ребята, идите на урок, я вас больше не задерживаю. Катя, я потом позвоню твоей маме и постараюсь убедить её, чтобы она не давала ход этому делу. А вот вас я попрошу остаться! – она с трудом исключила из последней фразы упоминание о Штирлице, которое прямо просилось на язык, и строго посмотрела на Бычкова, у которого самоуверенное выражение лица исчезло как по волшебству. – Андрей, да как же тебе это в голову пришло?

За закрывающейся дверью кабинета завуча начинался десятибалльный шторм, а вопли мамы Бычкова, на сей раз адресованные сыночку были слышны до конца школьного коридора.

– Дааа, вот кому я не завидую, так это Андрюшеньке нашему! – провозгласил Степан.

– И не говори, – кивнул головой Кир. – Я вот думаю, каково это окружающим? Стоит такая примерная девочка, коса ниже пояса, мило улыбается, а потом рррраз, и мало того, что Андрюшеньку при всех приложила, так ему в результате ещё и голову откусят за это!!! – он довольно ухмыльнулся, слушая переходящий в ультразвук, визг мадам Бычковой.

– Кать, а Кать, ты меня прямо пугаешь, – широко улыбался Степан.

– Не пугайся, Стёпочка, я же добрейшей души человек, – Катерина рассмеялась. – Это была самозащита. Она бы массу гадостей могла наговорить, и пакостей сделать. А нафига нам это?