Сергей Алексеев - Байки из зоны 51

– Ну ладно, я начну, – вызвалась весьма немолодая женщина, довольно плотная и с обвисшей грудью. От нее, кроме прочего, очень сильно пахло чем-то таким резким и в то же время многим из нас знакомым. Бог с вами, скажу прямо. От нее сильно пахло кошками.

– Вечно все падает на хрупкие женские плечи, – недовольно продолжила она, хотя ее плечи едва ли были таковыми. Говорила она громко, и властно, хотя, если судить по одежде и внешности, власти у нее было, разве что, на губку для мытья посуды и прочие предметы домашнего хозяйства. – Я, в отличие от вас, ничего уже не боюсь, – продолжила она. Я ждала-ждала, когда же за мной придут, но, видимо, никому уже выжившая из ума старуха больше не нужна. Кроме того, я устала дрожать от страха и потому готова рассказать свою историю от начала до самого конца.

– Простите, вы не могли бы представиться? – вмешался Леонард. – Мы все-таки, не очень хорошо знакомы друг с другом, да и видимся в первый раз.

– Ах, ну да, конечно! Итак, меня зовут Мэрилин. Здесь я не буду рассказывать, чем жила до описываемых событий, это впрочем и не важно. Сейчас же, я перебиваюсь одна. Ну да, как же одна! У меня ровно 52 кошки и с каждым годом их становится все больше и больше. В целом и разговор будет о кошках, об особых…, отмечу…, кошках, – процедила Мэрилин последние слова.

– А вы знаете, кто такие кошки, что это за существа вообще такие? – спросила она и сделала глубокий вдох и выдох, в течение которых оглядела каждого из сидящих. – Нет…, похоже, не знаете! Тоже поди думаете, что это такие милые и глупые мурчащие создания, живущие здесь, чтобы клянчить корм и плевать на нас.

На самом же деле, это набор датчиков, сенсоров и инструментов, для осуществления возложенных на них задач, кем-то, кто здесь возможно вовсе не живет, но не оставляет нас без своего пристального внимания. Они способны видеть днем и ночью, пробираться куда им заблагорассудится, а если им что-то понадобится, то без страха и нерешительности они этого добиваются. Даже самыми невероятным для человеческого разума путями замечу.

Мало того, они способны управлять нами, умело воспользовавшись нашими эмоциями, чувствами, нашими душевными силами. Кто еще в этом мире способен так манипулировать людьми через умиление, нежность и доброту. То, что даже мы, разумные существа не всегда способны выказать. Да господи, хотя бы правильно использовать. Разве это не говорит о наличие глубинного разума, гораздо более сильного, чем может показаться на первый взгляд.

Мэрилин замолчала и холодным взглядом окинула периметр стола, поскольку на лицах людей в ее окружении начали растягиваться улыбки.

– А знаю о чем вы, проклятые Котинойды! – прохрипел своим пропитым голосом бармен, привлеченный ее вступлением. Несмотря на порядочный шум болтовни, заполнявший помещение, голос женщины все же долетал до барной стойки. – Зря вы улыбаетесь, она все верно сказала! – продолжил бармен, – Кошки самые настоящие инопланетяне, которые только и делают что, следят за нами. Пришельцы ближе, однако, чем вы можете представить, – многозначительно добавил он, еще больше вселив большой компании желание как следует предаться прорывному смеху. А кое у кого даже выплеснулись несдержанные смешки.

– Спасибо Кэп! – как-то неблагодарно отрезала Мэрилин. – Ладно я продолжу, пусть вы мне и не верите. Делу – время!

Итак, произошло это около семи лет тому назад, когда мы еще не были друг с другом знакомы. Впрочем, в этом и не было необходимости. Да, признаюсь честно, скорей бы и я высмеяла человека, пожелавшего поделиться подобным рассказом, что тут спорить. Ладно, забудем и продолжим.

Знаете, я практических всю жизнь прожила здесь, в окрестных районах, будучи замужем за пилотом ВВС. Он, в свою очередь, и работал на этой проклятой зоне. Там же и погиб, лет двадцать тому назад, как часто бывает, при странных обстоятельствах. Я решила не покидать это несчастливое место, пусть мой дом и стоит одиноко, а до ближайших соседей вообще добрая половина мили. Но зато, я могу ухаживать за могилой своего мужа. Кстати, хоронить его в другом месте мне не позволили, а зарыли на местном военном кладбище.

Так вот, у меня, на день описываемой истории, жило пять кошек, причем, все они прижились рядом будто бы случайно. Каждая животинка, вернее сказать, четыре кота и одна кошка, поочередно, объявлялась на моем дворе и тут же ластились к моим ногам, Затем, спустя считанные недели, просто не отходила от меня ни на один шаг.

Я не могла ни быть отзывчивой к такому проявлению внимания и любви, пусть и со стороны животных. Тем более, каждое из них было ухоженным, однозначно породистым, с приятными дружелюбными манерами, а еще, что очень важно, – чистоплотным. Но главное отмечу, – невероятно красивым.

Тогда-то я ни на секунду не сомневалась, что каждая кошка когда-то имела своего хозяина и выросла отнюдь не на улице, а у приличных людей. Скорее всего в Лас-Вегасе, что лежит по соседству. Как-то даже отважилась проверить их, чипированы ли они. Но увы, их прежние хозяева оказались весьма недальновидными. Потому-то они и остались моими вечными спутниками и жили со мной в доме.

Итак, был один кот по кличке Черчилль, похожий на британца, с оранжевыми глазами и бархатной шерсткой серо-белого цвета. А прозвала его так за характерные обвисшие щеки, плавно перетекавшие в плотное брюшко.

Затем следовала кошка-абесинка, по кличке Вспышка. Этакая маленькая и резвая львица. Еще был огромный Мейн-кун, с широченными лапами и пушистым хвостом. Когда он появился, то я чуть не расплакалась. А чем такого великана я буду кормить, гадала я.

Да и чуть не забыла про кота Бантика, сиамской или тайской породы, до сих пор не поняла разницу. А нарекла его так за характерную расцветку, если посмотреть на него позади.

В последнюю очередь я расскажу о коте, что появился у меня самым первым. Он так и остался неоспоримым лидером среди прочих, хотя, он вряд ли внушал трепета своими скромными размерами. Кажется, это был кот русской голубой породы. По крайней мере, мне так подсказали. Знаете, такой красавчик с изумрудными глазами, изящным телом и божественной шерсткой.

И да, был он весьма своенравен. Замечу, на мордочке Тома постоянно сияла полуулыбка. Только она не отражала его постоянные настроения. Я бы сказала, что Том напоминал мне жесткую и властную акулу тире адепта саентологии, но нарисовавшего дружелюбие ради достижения поставленных задач. У него и повадки были как у строевого офицера, а прочие домашние, что удивительно, отдергивали себя с его появлением. И даже старались принять виноватый и деятельный вид.

Вот так мы жили вшестером много-много лет подряд, и вроде бы жизнь уже не предвещала никаких потрясений, а виделась прямой, как рояльная струна нитью жизни, от начала до самого ее конца. Дом, кошки и поездки до ближайшего супермаркета, – вот и вся моя летопись времен. По вечерам мороженое, под соусом одиночества, любимое кресло и телевизор. На коленях Вспышка, слева прижался Кун, справа Бантик. Британец вечно дрых на полке электрокамина, даже в летнюю пору. Том же, вечный скиталец, постоянно где-то за границей дома. И казалось, он меньше всего жаждал пропахнуть человеческим духом.