Мадина Кеберлейн - Woodpark

– О! Ты свою комнату уже нашёл! Молодец! – в дверях стоял отец с коробкой в руках.

– Папа! – от неожиданности Герман ударился головой о стол. – Нельзя же так пугать!

– Ты же говорил, что ничего не боишься! – засмеялся из коридора отец.

– Пап, тут со столом непорядок! – сын проигнорировал сарказм отца.

– Что? – отец вернулся из кладовки.

– В столе ящики не работают. Поможешь?

– Если ты поможешь мне с коробками. Занесём вещи и посмотрим твой стол, договорились?

– Идёт. – Сын тяжело вздохнул, согласившись на условия отца.

Герман ногой задвинул ящик и поспешил за отцом:

– Откуда вообще этот винтаж?

– Из зданий, со старой части посёлка. – Послышался ответ отца.

Коробки и сумки были распределены по комнатам спустя два часа.

– Сам бы я точно только к ночи управился. – Вытирая пыльные руки тряпкой, отец оценивал проделанную работу. – Мы молодцы!

– И у меня всё готово, к столу, мои помощники! – кудрявая женщина вышла из кухни в гостиную.

***

– Вот чёрт! – мама Германа стояла перед распахнутой полкой на кухне. – Герман! Сынок, иди сюда, пожалуйста!

– Что? – Герман лежал на кровати, занятый перепиской в мессенджере с друзьями.

Мальчик громко и недовольно цокнул, не получив ответа матери:

– Мам, что?

– Сынок, иди сюда, пожалуйста! – снова громко крикнула мама.

Герман закатил глаза и с недовольным видом пошёл на зов матери:

– Что?

– Дорогой, сходи в магазин, пожалуйста! У меня мука закончилась. Я бы сама, но у меня ещё тысяча дел.

– Ну, м-а-ам! – застонал сын. – Я даже не знаю куда идти.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Ты меня очень выручишь! – мать подошла к сыну и начала его щекотать грязными от готовки руками.

– Хорошо, хорошо! Только перестань. Что это вообще? – Герман принюхивался к пятну на футболке, которое оставила мать.

– Рыба в кляре, наверное.

– Фу, мам, рыба? Эту вонь не отмыть теперь никогда!

– Заодно переоденешься, ходишь уже больше недели в одном и том же! Деньги в сумке, магазин вниз по дороге.

Поменяв зловонную футболку на чистую, Герман вышел из дома. Яркое солнце слепило ему глаза. Он запрыгнул на скейтборд и медленно покатился вниз по улице. Улицы были на удивление пустыми, магазина всё не было. Мальчик остановился на перекрёстке, решив осмотреться. Ни одной вывески, ни одного намёка на торговую точку. Из-за угла вышел старик с авоськой и палочкой.

– О! Извините! – Герман покатился в сторону прохожего.

Старик не поднимая головы, что-то бормотал себе под нос.

– Дедушка! – Герман встал на пути пожилого прохожего с авоськой. – Вы не подскажите, где тут магазин?

Старик остановился и поднял голову. Его лицо выражало недовольство дерзостью мальчика. Из-под кустистых бровей серые глаза пронзали своим холодом. Старик больно прижал палку к предплечью Германа, отодвигая его с пути.

– Ай! Больно же! – потирал ушиб Герман. – Можно было и повежливее. Что за люди тут такие?

Старик пропустил мимо ушей замечание подростка и пошёл дальше, бубня под нос.

Герман проводил взглядом хамоватого старика, который зашёл за угол, поднимая пыль, шаркая ногами. Он вскочил на доску, резкий разворот, удар, падение.

– Эй, новенький, ты чего не смотришь куда едешь?

Герман обернулся и увидел, что рядом лежит коротко стриженый мальчик, которого он часто видит в окно, на другой стороне улицы. Дерзкому соседу было лет пятнадцать на вид, ростом он был выше Германа, да и телосложением покрепче. Переносица у него была заклеена пластырем, костяшки на руках поцарапаны. Связываться с таким типом Герману совсем не хотелось:

– Извини, я не заметил тебя.

– Вы как? Сильно ушиблись? – подъехала девочка с русыми волосами, убранными в рожки.

– Кое-кто тут ездить не умеет. – Мальчик с пластырем осматривал свой велосипед.

– Вот это было падение!

"Вот и вся компания в сборе" – подумал про себя Герман, когда подъехал мальчик на самокате.

– Вообще-то я спиной стоял, а ты на меня налетел. – "Ну, вот кто тебя за язык вечно тянет!" – ругал себя Герман.

– Чего? Я налетел? Да ты всю дорогу загородил своей доской, ни пройти, ни проехать! Скажи спасибо, что мой велик цел!

Мальчик с пластырем поднял с земли велосипед и медленно покатил его вверх по дороге.

– Не обращай на него внимания, Глеб на самом деле хороший! Ты сам-то в порядке? – к Герману обратилась девочка с рожками.

– Угу.

"Глеб значит" – подметил Герман.

–Эй, долго Вас ждать? – торопил друзей Глеб.

– Витька, поехали! – девочка позвала мальчика на самокате.

Герман начал приходить в себя и вспомнил про покупки:

– Эй, а магазин тут где?

– Сразу за поворотом увидишь. – Девочка на прощание махнула рукой.

Краем уха Герман услышал разговор ребят:

– Это что сейчас было? – девочка строго обратилась к Глебу.

– Нечего всю дорогу занимать.

– Я всё видела, ты специально это подстроил…

– Ой, Варя, вечно ты везде подвох видишь, отстань…

На этой фразе ребята завернули за поворот. Герман, наконец, вышел к магазину. Двери были распахнуты настежь. Возле входа за кассой сидела полноватая женщина. Появление нового покупатель отвлекло её от настройки музыкального проигрывателя. Герман бродил между стеллажами, рассматривая ассортимент магазина. Женщина за кассой следила за его передвижениями на мониторе.

– Тебе помочь? – кассирша обратилась к Герману по громкой связи. – Да, да, это я тебе.

– Мне мука нужна. – Крикнул Герман в ответ. Он был потрясён чрезмерным вниманием к своей персоне.

– В хлебобулочном отделе поищи.

Герман хотел поскорее уже оказаться дома, на сегодня приключений и внимания ему было достаточно. Он нашёл муку и поспешил на кассу.

Вернувшись, домой, он громко поставил упаковку муки на стол перед матерью, которая нарезала салат.

– Ты чего так долго? Что-то случилось?

– Переезд сюда! Вот что случилось!

Мать не понимая, что произошло, стояла с ножом в руке:

–Игорь, ты должен поговорить с ним. Он же не может вечно дуться на нас.

– Катерина, отстань уже от парня. Дай ему немного времени, и он сам всё поймет.

По взгляду Кати, Игорь понял, что ему проще уступить:

– Я поговорю с ним после ужина.

– Вот и славненько!

***

На лицо спящего Германа что-то упало, он приподнялся и взглянул на телефон:

– Пират, девять утра, ну дай поспать!

Из открытого окна доносилось пение птиц. Солнце уже успело нагреть воздух в комнате, стояла духота.

Герман лег обратно, откинув покрывало. До него начали доноситься знакомые голоса. Он лежал с открытыми глазами, пытаясь разобрать обрывки разговора:

– Говорю же это окно в его комнату…

– Варя, ахаха, ты, что следишь за ним?

– У тебя больное воображение, Глеб! Давай бросай.