Марк Русаков - Мы умерли вчера, чтобы воскреснуть завтра. Часть 1

У меня родители педагоги и они мне в детстве объяснили, что нет ничего дороже жизни. Что человеку отведен не такой большой отрезок времени, чтобы его укорачивать. Я, конечно, раньше думал над самоубийством, но в самый последний момент, лет в восемьдесят пять. Напоследок сделать все то, что по моему мнению было бы правильным. И обеспечить себе суд Линча.

Меня мама спрашивала в старших классах, смог бы я убить человека. Я ответил не сразу, но подумав, сказал, что да. Я сейчас бы не смог дать ответ на этот вопрос.

Конечно, есть закон, есть мораль. Но есть и справедливость, и что перевесит в тот или другой момент никто не знает.

Чувство несправедливости – вот что заставляет убивать. Оно бывает, как это не парадоксально, справедливым и несправедливым.

Муж изменил своей жене и она его убила. И кто прав, кто виноват. По факту, убийство совершила она, но изменил то он. А если она его пилила так, что не грех было и сходить налево. Значит он жертва, она сволочь. А может она была идеальной женой, а у него просто свербело в одном месте? Значит он козел, а она просто девушка, которую оскорбили до глубины души. Но если она его пилила, но ее оскорбило то, что он изменил или у него свербело, и то, что она пилила был повод сходить налево. И в каждой ситуации человек может принять сторону, как и его, так и ее.

Или другая ситуация. Наркоман убил из-за денег банкира. Сначала факт: наркоман убил человека из-за доза, значит наркоман априори виноват, но…Но если он убил банкира не из-за дозы, а из-за того, что он все деньги потратил, а в семье кто-то сильно болен и нужна срочно большая сумма денег. Или он убил банкира, который украл его деньги. Или же банкир и сам был убийцей. Разные ситуации человека ведут к разному уровню жалости к нему.

Раньше я хотел разобраться в этих поворотах жизни и понять, как себя вести. Как правильнее себя вести. Но сейчас я вечен, и этот разбор теряет смысл. Идет время, меняются ценности и зачем под них подстраиваться? Чтобы потом их менять? Если я сделаю что-либо не так, я все равно не умру, даже если меня захочет убить жизнь. Я никого не убивал и никого не калечил и мне не надо опасаться за последствия. Для кого-то, чтобы держать себя в узде нужен закон, для кого-то вера в бога, но если у тебя есть голова на плечах, то тебе не нужно ни то, ни другое. Я вечен, как и мои слова, как и мои мысли, как и мои строки.

– Привет, Марк, – сказала Келли, войдя в зал,-ты что так рано?

– Да я и не уходил, если честно, только проснулся.

– С тобой все в порядке?

– Конечно, все супер, – улыбнулся я, – а ты, что так рано пришла? Не спится?

– Да вот… да. Кстати, у меня для вас сюрприз, но так как ты здесь, то увидишь его первым.

И Келли занесла новый стул, который был похож на салатницу, поставленную почти в вертикальное положение с сиденьем внутри. Сам корпус был фиолетового цвета, а ножка и сиденье были зелеными.

– Может поможешь? – глянула она на меня.

– Да-да, конечно,– выйдя из ступора произнес я.

И мы втащили ещё два таких же стула.

– Они офигенные, – вымолвил я, – откуда средства? Наверное, бешено дорого?

– Для родных ничего не жалко,– подмигнув, сказала Келли.

Через два часа пришли Артур и Стенли.

– Воу, кого ограбили? – спросил Арт.

– Скорее всего они держат в заложниках дизайнера стульев, – предложил свою версию Стен.

–И не угадали,– начала Келли,– я тут кое-что накопила за несколько месяцев и вот решила прикупить к нашему общему дому стульчики. По– моему, смотрится очень недурно.

–По нашему мнению, тоже, – подтвердил Артур, обняв Келли.

–Я сегодня узнал новость, о том, что наши "знакомые" хакеры создают новую систему слежения в интернете и все люди, которые даже нигде не зарегистрированы, а только зашли на какой– то сайт тоже отслеживаются по сигналу сети, -сказал Стен. Так что такими темпами мы скоро будем ходить в туалет как на ЕГЭ с сопровождением.

– Пока не создали у нас есть еще время. Ребята, все по туалетам, – съязвила Келли.

– Причем, они делают это открыто, объясняя тем, что будут – некими «супергероями, которые будут спешить на помощь».

– А, может их еще звать можно будет, как в рекламе «мистер Пропер», ложечками мелодию стучать, – сказал я.

–Да всем понятно, что никому помогать и никого защищать они не собираются,– начал Арт,– но нам надо что-то придумать, чтобы наша информация никуда не утекала.

-Я постараюсь поставить защиту на этот комп, так что информация будет концентрироваться только у нас и никуда не уходить. Надо ещё поболтать с Патриком, может он что ещё посоветует.

Через два часа пришел Патрик.

–Где все?

–В «магаз» пошли,-ответила Келли,– с тобой хотели поговорить по поводу..

–По поводу анти радара от хакеров,– перебил Патрик, да– да, наслышан.

– В точку.

– Я уже думал на этот счет, мне позвонил Стен, сказал, что защитку поставил, но есть еще идейка, чтобы в несколько раз увеличить нашу безопасность, сконструирую я, пожалуй, отталкивающий сигнал. Чтобы наверняка.

Келли смотрела на него.

– Ты это, не заморачивайся,-сказал Парт,– все будет чики– пуки.

И он принялся за работу.

-Доктор, хорошо, что вы приехали, младенец умирает, мы не поймем, что с ним, – сказала медсестра,– пульс учащен, жар, рефлекторные судороги.

Он вынул из кармана ампулу, расколол ее и набрал жидкость в шприц. Слегка надавил и из него вытекли несколько капель. Он взял руку младенца и вколол ему лекарство. Прижал ваткой поражённое место и минуту держал. Через минуту спазм прошел и пульс пришёл в норму.

Медсестра с блеском в глазах сообщила доктору.

–Состояние ребеночка восстанавливается.

– Это хорошо,– сказал врач.

– Пойдемте, я познакомлю вас с родителями малыша.

–Нет, это лишнее. И не говорите его родителям, пожалуйста, мое имя. Я ничего особенного не сделал.

– Хорошо,– удивленно, но с восхищением сказала медсестра.

Мужчина, выйдя из своего воспоминания, достал мобильный телефон и позвонил.

– Паш, привет, ты где?

– Я только выхожу, сейчас приеду, тебе привет от всех, -сказал собеседник на проводе.

– Им тоже. Жду тебя.

– Еду пап.

Мужчина повесил трубку и стал накрывать на стол. Он уже привык делать это один. Его жена давно умерла и с того момента они с сыном жили вдвоем. Мужчину звали Николай. Ему было очень трудно без жены, он любил ее и любит. И как бы ему не было тяжело без нее, он понимает, что надо жить дальше, хотя уже и вырастил сына.

– Мама бы им гордилась… – прошептал он.

-Мне тоже пора домой. Я обещал родителям пораньше прийти и помочь по дому,– сказал Артур.

– Ну давай, завтра встретимся в институте,– сказал я.