Сергей Шведов - Черный скоморох

– Следы его гастрономических забав мы уже видели на острове.

– Замечу, человек молодой, что в основном это кости животных.

– То-то и оно, что в основном,– усмехнулся князь.

– Так или иначе, но дракон убрался с Либии триста лет тому назад. Я знаю это совершенно точно, поскольку слышал из уст самого шестиглавого Сюзи.

– И чем он объяснял сей опрометчивый поступок? 3десь на Либии он был сыт, пьян и нос в табаке.

Пигал призадумался. Сюзи был болтлив, то, что собиралась скрыть одна его голова, непременно выбалтывала другая. К тому же в последние столетия он страшно запил. А что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Дракон Сюзи был ярчайшей иллюстрацией этой древней истины. Тем более что языков у него было целых шесть, и без работы они не оставались ни на минуту. О Либии он рассказывал частенько, особенно о том, как страдал желудком, съев по нечаянности Птаха XVII, тогдашнего короля Арлиндии, вместе с доспехами. Конечно, властвовать на Либии он не мог в силу застарелой умственной отсталости. Сюзи был самым обыкновенным наемником: мессонцы нанимали его против арлиндцев, арлиндцы против земейцев, гитондцы против верейцев – словом, обычная история. И он честно служил всем подряд, не брезгуя в уплату человечиной, но уже тогда предпочитал баранине птицу. И все-таки Сюзи убрался с благословенной Либии, хотя при всей своей феноменальной болтливости так ни разу и не назвал истинной причины своего бегства. Причем убрался он довольно далеко, на не слишком богатую планету Вилан, и там затаился.

Так или иначе, но с острова нужно уходить: не сидеть же здесь, в самом деле, неделю в ожидании Летучего Зена. А история с драконом Сюзи дает необходимый к тому предлог и спасает тем самым слегка подмоченную репутацию магистра. Сюзи необходимо допросить. Шестиглавый негодяй наверняка рад будет видеть старого друга.

Достойнейший Пигал долго шевелил губами, вычисляя путь от Либии до Вилана, и в расчетах не ошибся: объявились звездные путешественники на лесистой планете буквально в трех шагах от пещеры шестиглавого Сюзи. Однако надежды магистра на теплую встречу не оправдались. Сюзи в это утро был сильно не в духе, и это еще мягко сказано.

– Паразиты!– Этими словами он встретил своего доброго знакомого.– Негодяи, ублюдки, черви вилонские.

Третья и четвертая голова вместе с проклятиями изрыгали и пламя, отчего в просторной пещере, служившей дракону логовом, стало довольно жарко. Первая и вторая голова скалили в угрожающей ухмылке клыки, пятая грустила, а шестая просто маялась с похмелья. Собственно с похмелья страдали все головы, но шестая особенно сильно, поскольку вчера ей больше всех перепало.

– Всех сожру!– кричали третья и четвертая голова.

– А желудок?– спохватилась первая голова.

– Спалить всю планету к чертовой матери,– мстительно посоветовала голова вторая.– Чтобы знали, кто на планете хозяин.

– Только не это! – захрипела в ужасе шестая голова.– Паленым потом будет вонять целую вечность. И перестаньте огнем плеваться, и без того духота невыносимая.

– Действительно,– подтвердил сиринец,– жарковато у тебя, Сюзи.

– Кого я вижу! – обрадовалась первая голова.– Пигал, дружище.

– Только этого старого гнома нам и не хватало,– продолжала грустить на всю Вселенную голова пятая.

– Заткнись,– дуэтом посоветовали ей третья и четвертая голова.

– Из-за чего сыр-бор? – поинтересовался Пигал.

– Заводишко спиртовой встал,– удрученно вздохнул стоявший рядом круглолицый упитанный виланец.– Ну и Оне, естественно, сердятся.

– Проспали, мерзавцы! – пыхнула огнем третья голова.– Все змеевики поплавились!

– Так сладили уже, вашество,– зачастил круглолицый виланец.– Сей секунд все будет в лучшем виде. Зачем же зазря огнем-то себя распалять, здоровьишко-то не железное, отец родной.

К удивлению князя Тимерийского, виланец хоть и лебезил перед драконом, но не слишком его боялся, и в красноватых то ли от жары, то ли с похмелья хитреньких глазках круглолицего вспыхивали время от времени веселые искорки.

– Сам-то небось уже принял с утра, морда,– обиделась на виланца шестая голова.– А тут хоть пропадай.

– Так, вашество,– заохал круглолицый,– мне же, как голубю,– клюнул, и все, а вам сколько надо.

– Видали голубя,– захохотала вторая голова.– Первый пьяница на Вилане.

– Сразу уж и первый,– обиделся на дракона круглолицый.– Все у вас пьяницы, один вы трезвенник. Если и выпьешь когда, так исключительно с устатку, за здоровье отца родного. За все мои труды и такая награда!

Виланец даже всхлипнул. Дракон Сюзи задумчиво громыхал хвостом, поднимая пыль в дальнем конце пещеры. От грохота у Андрея заложило уши, а от поднятой пыли запершило в горле.

– Герой в пещере,– забеспокоилась пятая голова.– Не ожидал я от тебя, Пигал, такой подлянки.

Хвост загромыхал еще громче, защелкали костяшки огромного гребешка на спине, дракон Сюзи, похоже, струхнул не на шутку, во всяком случае, передние лапы его напряглись, и огромное тело на минуту приподнялось с каменного пола пещеры. Князь Тимерийский только головой качал, приглядываясь к поднявшейся ему навстречу махине, и на всякий случай поудобнее перехватил меч.

– Мы с миром,– поспешил успокоить дракона Пигал.– Зашли поговорить о том о сем.

– Ох, не верю я Героям,– вздохнула первая голова.– Беспокойное племя.

– Беспокойное! – возмутилась пятая.– Хулиганье отпетое! Жабовидные пщаки и те поприличнее будут.

– Так уж и поприличнее,– возразил Пигал Сиринский.– Зачем же лишнее говорить.

– Ты посчитай, сколько они убили драконов,– посоветовала магистру пятая голова.– Жизни не хватит. А все почему?

– Почему? – удивленно спросила шестая голова, которая, по всей видимости, задремала и упустила нить разговора.

– А потому что им, видите ли, кто-то сказал, что кровь дракона делает их неуязвимыми.

– Суеверие,– подтвердил Пигал.

– Хорошо суеверие! – взвилась пятая голова.– Бьют нашего брата нещадно. А за что, скажите на милость? Нет во Вселенной существа более полезного и мирного, чем дракон. Сармон, подтверди.

Круглолицый виланец охотно выдвинулся вперед и загнусил в припадке усердия:

– Так, вашество, души в вас не чаем, отец родной. Кабы не вы, пропали бы мы здесь, стоптали бы нас вороги.

В подтверждение своих слов виланец уронил две слезы. Уронил бы он, судя по всему, и больше, но тут у входа в пещеру поднялась суета и появилась лошадь, влекущая за собой телегу, заставленную бочками. Сюзи зашмыгал всеми своими двенадцатью ноздрями. Характерный запах спирта заполнил всю округу. Расторопные виланцы откупорили бочки, которые на глазок вмещали не менее десятка ведер каждая.