Сергей Шведов - Планета героев

– Очень приятно,– сказала мама и осушила рюмку с лекарством.

– У Ника невесту украли,– поспешно вмешалась Дарья.– Вот они и решили ее отбить.

– Красивая девушка? – поинтересовался папа.

– Наверное,– пожал плечами Ник.– Я не успел с нею пообщаться.

– Понятно,– сказала мама.

Но смотрела она при этом почему-то не на Ника, а на нас с Дарьей. По-моему, она догадывалась, что мы пообщаться успели. И время у нас было, и вообще... Дарья вся краской пошла под ее взглядом. Но мама ничего ей не сказала, а только накапала себе еще одну рюмку и выпила.

– Хорошо бы поужинать,– сказал папа Иван.– А то я здорово проголодался. И выпить бы не мешало.

– Это мы устроим,– пообещал Ник.– Небольшой пикничок на лоне природы. Отодвинем стену в параллельный мир.

– У нас восьмой этаж,– предупредил папа.– Так что ты поосторожней со стенами.

– Искривим пространство.– Ника смутить трудно – это я по собственному опыту знаю.– Все будет нормально.

И он убрал стену. Мама, правда, поохала, но потом ничего – привыкла.

Стол поставили прямо на лужайке. Веселая такая. Ромашки на ней цвели. Справа – березовый колок. Вдали темнел бор – кажется, сосновый. Словом, Ник постарался. Отыскал среди множества параллельных миров далеко не самый худший.

– Какой запах! – восхитилась мама.– Какая красота! А мы живем в четырех стенах, как узники. Дышим гарью.

– Это точно,– согласился Ник.– Воздух у вас на планете неважный, хуже чем на Селе.

Откуда в квартире вдруг появилась соседка Капитолина Семеновна – та самая, что ругала моего Баярда,– я так и не понял. Скорее всего, входная дверь осталась открытой. Но в любом случае ее общество никого не обрадовало. Тем более что Семеновна, не сказав слова доброго в адрес хозяев, зыркнула черным глазом на гостей – то есть на нас с Ником, прошептала тонкими губами магическое заклинание и бросилась вон, испугавшись, видимо, движения, которое сделал в ее сторону Ник. А вино в наших бокалах сразу же скисло. Такое, между прочим, бывает, только если заклятие произносится опытной ведьмой.

– Вот стерва,– сказал папа Иван.– Десять лет рядом прожили. Сколько она нашей крови выпила... Участковый раз пять приходил.

– Не верю, что из-за нее! – возмутилась мама.– Оговорить можно любую женщину. Тем более пожилую.

– Давайте посмотрим ее логово! – предложил Ник.– Ответный визит, так сказать.

Дарьина мама пошла взглянуть своими глазами. Мы, естественно, за ней. Я о земных ведьмах много слышал, но чтобы нос к носу – в первый раз.

В квартире Капитолины никого и ничего не было. Только пепел. И большая черная дыра в углу. Похоже, вход в какую-то пещеру. Несло оттуда плесенью и еще чем-то не очень приятным. Папа сунулся было туда, но мама удержала:

– С ума сошел, Иван?

– Этого не может быть! – Папа наморщил лоб и покачал головой.– Это противоречит законам природы.

– Кажется, вход в параллельный мир,– задумчиво протянул Ник.– Странно только, что не закрылся.

Вообще-то Ник был прав, с другой стороны – а что мы, собственно, знаем о земных ведьмах? Я решил, что вход существует уже давно, устроила его не Капитолина – она только пользуется им.

– В этом углу у нее стоял шкаф,– вспомнила Дарья.

– Зачем же она всю мебель пожгла! – возмутилась мама.– Могла ведь и дом спалить! Сколько бы людей ни за что ни про что пострадали!

– Это не огонь,– пояснил Ник.– Это выброс энергии.

– Да,– протянул папа Иван,– вот так живешь рядом с женщиной, а в один совершенно непрекрасный момент выясняется, что она ведьма.

– Ты на что намекаешь? – возмутилась мама.

Но папа Иван, оказывается, вовсе ни на кого конкретно не намекал, а просто констатировал факт. Жила некая Капитолина Семеновна – вредная, но совершенно, казалось бы, обычная старуха. И вот на тебе: какая-то черная дыра, из которой вдобавок серой попахивает. По его мнению, было над чем задуматься.

Насчет серы он преувеличил. Воняло плесенью, и только.

– Я просто образно выразился,– пояснил папа.– Но, согласитесь, действительно черт знает что.

Мама согласилась, что событие из ряда вон, но все-таки попросила своего мужа и отца ее дочери воздержаться от любых намеков в ее адрес.

Папа Иван был прямо-таки сражен ее отповедью. Да и мы, честно говоря, тоже, поскольку никаких намеков в адрес мамы папа Иван не делал. Наверное, имел место тот случай, про который мой Па говорит: женская логика.

Не надо было высказывать подобные предположения вслух. Потому что Дарья и ее мама сразу на меня накинулись. Словом, как сказал Ник, я принял удар на себя. Папа Иван за меня заступился. И мы еще немного покричали и поспорили, а потом помирились. Папа Иван извинился, и я тоже, хотя, честно говоря, так и не понял – за что.

– Думать надо, что говоришь,– посоветовал мне Ник,– тем более когда разговариваешь с женщинами.

А почему я, собственно, должен скрывать свои мысли от близких людей? Странная начнется жизнь, если все начнут друг друга обманывать, улыбаться, когда хочется плакать, и плакать, когда хочется смеяться. Фальшивая будет жизнь, ненастоящая.

– Я, пожалуй, подежурю у этой дыры,– сказал Ник.– Мало ли...

– Милицию надо вызывать,– сказала мама.– Или даже ФСБ.

– И всех нас арестуют за убийство несчастной старухи! – возразил папа.– В ведьму они не поверят. Это уж слишком – даже для ФСБ.

– Проход-то есть,– стояла на своем мама.– Вот пусть идут туда и разбираются.

– Там, наверное, барьер,– сказал Ник, указывая на пепел.– Иначе зачем Капитолине тратить энергию. Лучше мы сами все проверим для начала, а вот если не вернемся, тогда подключайте свою ФСБ.

– Как это не вернетесь? – возмутилась Дарья.– Зачем лезть куда попало? И вообще, никуда я Вика не пущу. Пропади она пропадом, эта Капитолина. Тем более что она ведьмой оказалась.

Ну и все такое. Разошлась – страшно смотреть. И все, представьте, тут же про нас и выдала.

Тут ее маме действительно плохо стало. Я даже испугался. И папа Иван испугался. Поднялась страшная суматоха. Вернулись обратно в свою квартиру, стали отпаивать маму лекарством. Я его попробовал – страшная гадость. По-моему, от этого лекарства маме еще хуже стало, поскольку она вдруг расплакалась и заявила, что дочери у нее теперь нет. Ну ясно – помрачение рассудка у человека. Дарья-то рядом стояла, да еще и ревела так, что стекла дребезжали.

– Я так и знала, Иван,– сказала мама голосом, от которого у меня мурашки побежали по телу.– Вот плоды твоего либерализма. А этого гончего пса надо бы выпороть и отправить куда подальше. Лучше всего – в милицию.

И еще много всякого она про меня сказала. Даже повторять не хочется. Потому что мама страшно расстроилась и горячилась. Но все равно мне неуютно стало, тем более что на порку она, кажется, всерьез намекала. Выпороть Героя, пусть даже я еще не Герой. Придет же такое в голову?