Сергей Шведов - Родить Минотавра

– Жениться тебе надо, Серёжа, а то путаешься абы с кем.

Резанову совет не шибко понравился, а потому чуткий и деликатный хозяин сменил тему разговора.

– В этом деле мне одно непонятно: как это твой Селезень так опростоволосился? Ведь налим из налимов, пересидевший уйму начальников, а тут нате вам, печатает статью главного конкурента своих покровителей.

– Моя вина, – покаялся Резанов. – Договорился с дежурным редактором и поменял в последний момент свою статью на Астаховский опус.

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Чиж. – Но не исключено, что Астахов обратился к тебе за помощью с тайным расчётом. Ему твоя фамилия нужна была и именно в связи с этим Паленовым. – Ну, ты скажешь, – усмехнулся Резанов. – Не такая уж я важная персона, чтобы вызвать сотрясение пусть даже и местного масштаба.

– Зато твоя пассия персона довольно крупная и со многими влиятельными людьми связанная.

– Насколько мне известно, Ксения с Паленовым никаких дел не имела. – Много ты о её делах знаешь, – нахмурился Чиж. – По моим сведениям, твоя дама сердца содержательница номенклатурного общака, и через её банчок сомнительные операции прокручиваются. И уж конечно все заинтересованные люди осведомлены, с кем она встречается, и кто спит в её постели. – Выходит, я этой статьёй не только Селезня, но и Ксению подставил? – Кое-кто мог расценить статью как альянс между Паленовым и Ксенией, очень осведомлённой дамой.

– Вот сволочь, Лёха, – выругался Резанов. – Не думал я, что он меня так по-гадски подставит. – Волчьи нравы, – согласился Чиж. – Тебе следует быть поосторожнее и пассию свою предупреди. Сдаётся мне, что Паленов не последняя жертва в этом конфликте. Опять кто-то что-то делит и, по нашему обыкновению, в средствах не стесняется. – Спасибо за чай и информацию, – сказал Резанов, поднимаясь со стула. – Пойду, потрясу дорогого друга.

– Бог в помощь.

То ли атеист Чиж своим неуместным пожеланием сглазил, то ли по какой-то другой причине, но Лёшка на зов жаждущего встречи друга не отозвался. На работе его не было, дома тоже. И если на службе к отсутствию Астахова отнеслись равнодушно, то домашние были, похоже, не на шутку взволнованы.

– Его нет уже два дня, – отозвалась на Резановский вопрос Агния. – Прислал телеграмму с дороги. Дурацкая, прямо скажу, телеграмма, но вполне в Лёшкином духе. – Мне нужно с тобой словом перемолвиться, как насчёт чашечки кофе? – Пусть будет кофе, – легко согласилась Агния.

С Агнией Резанов не виделся более года, но никаких перемен в её внешности не обнаружил. Выглядела она весьма элегантно в синем деловом костюме, очень выгодно подчёркивающем её ещё нерасплывшуюся фигуру. Хотя юбка, по мнению Резанова, была слишком длинна и скрывала то, что прятать преступно – красивые ноги. – Ты тоже ничего смотришься, – улыбнулась на Резановский комплимент Агния.

Кафе, куда он её пригласил, было пустовато по причине то ли дороговизны, то ли безвременья – обедать было уже поздно, а ужинать рано. Появление в зале новых посетителей не вызвало переполоха среди обслуживающего персонала, кажется, их поначалу не заметили, а заметив, ничем существенным не порадовали. Во всяком случае, Резанов предложенным меню остался недоволен – за что боролись, спрашивается!

– Тебе, Серёжа, ни одна экономическая формация не в состоянии угодить. Дабы перевести разговор в нужное русло, Резанов полюбопытствовал, как у собеседницы обстоят дела на трудовом фронте. О работе Агния распространяться не стала, сказала только, что жаловаться не приходится. – Не всем везёт, как тебе, – вздохнул Резанов.

– Ты меня пугаешь, Серёжа, – голос Агнии, впрочем, звучал ровно. – Ты что, переживаешь очередную любовную драму?

– С чего ты взяла? – Мне показалось, что ты как-то странно переглядываешься с женщиной за третьим столиком. Обычно так ведут себя мужчины, жаждущие приключений.

Агния была не права: Резанов бросил на женщину взгляд, но всего лишь мимолётный. К тому же шатенка почти сразу же ушла, так что упрекать его вроде не в чем.

– Неужели ваш роман с Ксенией всё ещё продолжается? – удивилась Агния, выслушав оправдания собеседника. – В таком случае поздравляю, ты становишься постоянен в чувствах.

– Возраст сказывается, – закручинился Резанов. – Кошмары по ночам стали одолевать. – Ой, ты меня удивил, – всплеснула руками Агния. – Ты посмотри, что наяву делается. – Потому и хочется отдохнуть хотя бы в собственных снах, – улыбнулся Резанов. – Между прочим, ты в них тоже присутствуешь.

– И именно меня ты называешь кошмаром? – Зря смеёшься, – скорбно покачал головой Резанов. – У меня сердце кровью обливалось, когда тебя сначала выпороли бичом, а потом продали в рабство.

– Спасибо тебе, Резанов, за такие сны, – не на шутку обиделась Агния. – Ты первый мужчина, который продал меня в рабство.

– И в мыслях не держал. Просто твой кавалер оплошал на священном ложе божественного быка Огуса.

– Какого ещё быка? – ахнула Агния. – Хотя постой, Лёшка мне показывал какой-то рисунок и хвастался, что этому рисунку не то три, не то четыре тысячи лет. И что эта каменная пластина обладает колдовской силой.

– Спасибо твоему муженьку, – возмутился Резанов. – Эту штуковину он мне подсунул, не предупредив о негативных последствиях. Вот и делай после этого добро людям. – У тебя неприятности?

– Пока нет, хотя возможно будут. Я не стал бы тебя беспокоить, но это может затронуть и Астахова. Он знает о смерти Паленова?

– Он уехал за день до убийства. Боже, в какое время мы живём, – покачала головой Агния. – К тому же Алексей полгода уже как расстался с Паленовым. Разве он тебе об этом ничего не говорил?

– При мне он называл Паленова дорогим шефом и статью о нём написал хвалебную. – Расстались они с Паленовым со скандалом. Причём скандал был публичным.

– А из-за чего они поссорились? – Из-за меня, – не сразу, но ответила Агния. – Ты же знаешь Лёшку, если ему шлея под хвост попадёт…

Вообще-то Астахов действительно был человеком ревнивым, но, однако, не из тех ревнивцев, что теряют голову и впадают в раж. Во всяком случае, так до сих пор казалось Резанову. Но у прокуратуры может сложиться иное мнение. – Худо будет, если найдутся свидетели ссоры, а у Лёшки не окажется твёрдого алиби.

– Но ведь он уехал накануне, – удивилась Агния. – В любом случае у следствия возникнут к нему вопросы. Мне надо с ним поговорить до того, как нас потащат в прокуратуру.

– К сожалению, я не знаю, где сейчас Астахов, – поморщилась Агния. – Телеграмму он дал с какого-то полустанка. Вот полюбуйся.

Резанов терпеть не мог телеграмм, они его угнетали лапидарностью стиля. Но в данном случае Лёшка проявил недюжинные способности и умудрился уложить в пару строчек вопль растревоженной разлукой с любимой женой души. Послание гласило: «Я уползаю гадким ужом в расселину, чтобы потом вернуться к тебе бодрым соколом на крыльях любви».