Сватоплук Чех - Путешествия пана Броучека

Свое имя пан Броучек сообщил лишь после длительных размышлений, а на вопрос, к какому сословию он принадлежит, ответил, что был когда-то домовладельцем, но что теперь ему суждено скитаться по Луне с нищенской сумой; в качестве последнего своего местожительства он назвал некий храм искусств, где гостям якобы не предложат даже тарелки супа из требухи; а под конец со слезами на глазах умолял дать ему спокойно умереть голодной смертью.

К счастью, подоспел комиссар, знавший пана Броучека по трактиру, и распорядился отвезти впавшего опять в беспамятство домовладельца домой на дрожках.

Обо всем этом экономке рассказал полицейский, который привез пана Броучека на дрожках; от себя же она добавила, что пана домовладельца «ровно колоду» втащили наверх в его спальню, где он с той поры и почивал мертвецким сном до самого вечера.

Пока экономка с неуместным пафосом описывала собственные впечатления и чувства, связанные с утренними событиями, пан Броучек довольно отчетливо восстановил в памяти канву своего непредвиденного путешествия на Луну, но, разумеется, не счел нужным поделиться этим с болтливой старухой.

Придя к убеждению, что путешествие вовсе не было сном, он попытался прежде всего определить, какое сегодня число, и как описать его изумление и радость, когда он установил, что срок взимания квартирной платы еще не миновал и что прошли всего лишь сутки с той поры, как он отправился на Градчаны, а его лунное путешествие, начиная с падения в мировое пространство и кончая той минутой, когда полиция обнаружила его на Старой замковой лестнице, продолжалось каких-нибудь два часа. Из этого он заключил, что гипотезы ученых касательно лунного времени абсолютно неверны: дни и часы на Луне отнюдь не длиннее наших, напротив, — время там летит гораздо быстрее земного.

Обретенная таким образом уверенность, что платежный срок еще впереди, чудодейственно взбодрила пана домовладельца, а укрепляющее снадобье из упомянутого выше графина помогло ему почти полностью справиться с дурнотой.

Вследствие этого у него опять разыгрался аппетит.

Но из опасения, что его желудок, измученный лунным постом, не осилит сколько-нибудь основателыАй пищи, пан Броучек послал в лавку всего лишь за одной-единственной селедкой; проглотив ее прямо с костями, он вышел из дому, чтобы пропустить пару кружек пльзенскош. Боже, с каким наслаждением пил он искристый нектар, которого еще совсем недавно уже и не чаял когда-либо отведать!

О своем лунном приключении пан Броучек долгое время пoмалкивал нe только перед экономкой, но и перед вcем белым светом, — отчасти из скромности, отчасти из опасения, что узкий круг его сотоварищей не настолько интеллектуален и солиден, чтобы рассказ о странствиях по Луне принять за нечто большее, нежели за плохо удавшийся трактирный розыгрыш, и что обнародование его путевых впечатлений, навеянных пребыванием на Луне, могло бы вызвать еще большую сенсацию, чем описание путешествия в Штамбург, принадлежащее перу некоего. известного ему понаслышке господина.

И лишь иногда в веселой компании, когда дело шло к ночи, с языка пана домовладельца срывались реплики, которые заставляли окружающих посмотреть на него с изумлением. Так, например, делясь впечатлениями об одном пикнике, пан Броучек заметил, что пиво там было такое же безвкусное, как лунная роса; а когда перчаточник Клапзуба, по своему обыкновению, принялся брюзжать, что-де нас, чехов, раз-два и обчелся, и если еще обороняться кое-как, то мы неминуемо падем жертвами германизации, пан домовладелец молча поднял палец и состроил такую мину, будто ему известна государственная тайна, будто он точно знает о некоем могущественном покровителе в высших сферах, который не даст чехам загинуть, даже если народ наш будет сидеть сложа руки.

Одному только пану Вюрфедю поверил он свою тайну, предварительно взяв с него слово свято хранить молчание. Но пан Вюрфель, хотя он и клянется, что это не так, в минуту откровенности, несомненно, выболтал кое-чтохпрохиндею Б. Роусеку, который всю эту историю, до неузнаваемости исковерканную несуразными домыслами извращенную, предал гласности, сделав из пана домовладельца посмешище и даже обозвав пана Броучека под конец лгуном, причем явно по злокозненному наущению уже известного нам, прославившегося своими длинными волосами и островерхой шляпой художника, с которым Роусек время от времени шляется по дешевым кабакам.

Разумеется, пану Броучеку не оставалось ничего другого, как публично выступить в защиту своего доброго имени и правды о Луне; а я без малейших колебаний поставил на службу справедливому делу свои скромные стилистические способности.

Помимо этих и прочих, означенных в предисловии мотивов нами в столь нелегком труде двигали побуждения лояльные и патриотические.

Дело в том, что, как надеется пан Броучек, его путевые заметки обратят внимание досточтимого правительства на те огромные выгоды, которые оно получит, установив регулярное сообщение с Луной. По его мнению, это дело гораздо более стоящее, нежели чешская железнодорожная трансмагйстраль.

Во-первых, для покорения Луны хватило бы буквально горстки гонведов с военным оркестром в придачу, поскольку никакой армии на Луне нет, а селениты, ввиду своего тщедушного сложения, не выдержат даже слабого натиска; экспедиционному отряду достаточно будет подуть в свои трубы, на что венгры — великие мастера. Таким образом, территория АвстроВенгрии увеличится примерно на 650000 квадратных миль, и в мгновение ока это государство станет крупнейшим в мире. При этом пан Броучек полагает, что подобное увеличение не встретит возражений со стороны великих держав: вряд ли даже Бисмарк помышляет об аннексии Луны, и, по-видимому, Луна пока еще не включена в пресловутую «сферу немецких интересов».

Но главное заключается в том, что благодаря Луне могла бы наконец наступить эра примирения и решился бы злополучный чешский вопрос. Чехию не пришлось бы рассекать надвое, поскольку истинная ее мать, чешская нация, предпочла бы оставить ее всю целиком немецкой, а сама согласилась бы переселиться на Луну, которая благодаря сравнительно небольшой удаленности от Земли и генеалогического родства с нами тамошнего населения, а особенно по причине установленного Броучеком полного отсутствия продуктов питания подошла бы досточтимому правительству для целей вышеупомянутого переселения гораздо больше, нежели, например, планета Венера, которую, если не ошибаюсь, недавно кто-то рекомендовал для тех же нужд..

На Луне чехи без ущерба для идеи австрийской государственности могли бы пользоваться полным равноправием и свободно развиваться как нация, и даже трудиться по своему усмотрению на ниве чешского просвещения разумеется, при условии введения так называемого необязательного немецкого во всех классах, словом, могли бы хоть на голове стоять, лишь бы исправно поставляли рекрутов и платили налоги, и ничего, абсолютно ничего не требовали от правительства, главное-никаких субсидий на благоустройство нового отечества, на превращение в плодородные нивы лунных кратеров, на освоение лунных каналов, на поощрение лунного сельского хозяйства, промышленности, торговли; и-никаких пособий для лунных творцов, никаких субсидий на строительство и содержание необходимого числа лунных школ и т. д.; тем более что эти суммы они в два счета могли бы собрать сами с помощью страстных воззваний, побуждающих население К добровольным пожертвованиям.