Алексей Лютый - Запрещенный угар

— Эй вы, сатрапы! Что за ерунда происходит? — завопил Орлов, глядя в потолок, где, по его расчетам, должны были находиться камеры наблюдения. — Почему моя группа все еще здесь, а не в пути к Земле?

Крик этот, однако, должного впечатления не произвел. И единственным последствием страстной речи Орлова было то, что подчиненный ему личный состав начал приходить в себя. Часть бойцов застонала от яркого света, часть начала материться, но все дружно заткнулись, стоило только капитану прикрикнуть на них. Бойцы затихли, и лишь лейтенант Боков, поднявшись со своей кровати, перебрался к командиру.

— Товарищ капитан, что-то я не въехал, — удивленно проговорил он, потирая глаза. — Почему мы еще здесь?

— А вот этого я и сам не знаю, лейтенант, — недовольно буркнул Орлов, хотя Боков раздражения у него не вызывал. Если в данный момент вообще хоть что-то не вызывало у него раздражения. — Сейчас попробуем все выяснить.

Однако и следующие попытки землян узнать причину продолжения своего ареста и невыполнения инопланетянами собственных обещаний не принесли успеха. Сколько Орлов ни взывал к тюремщикам, сколько его бойцы ни колотили в зеркала и ни пытались что-нибудь сломать внутри, никто в стеклянной тюрьме не появился и хоть каких-либо разъяснений не дал. В конце концов, поняв всю бесполезность своих попыток, Орлов приказал бойцам успокоиться и поудобнее устроился на кровати, пытаясь обдумать создавшееся положение.

Знать планы инопланетян капитан, конечно, не мог, но было понятно, что не все пошло так, как их тюремщики задумывали. Было очевидно, что за стенами темницы — или светлицы, если учитывать уровень внутреннего освещения, — что-то произошло. И как бы Орлов ни желал погибели всем врагам человечества в общем и своим тюремщикам в частности, думать о том, что за стенами камеры весь тюремный персонал вымер, капитану не хотелось. Хотя бы потому, что Орлов совершенно не представлял, как без помощи тюремщиков выбраться из заключения самому и вывести отсюда своих людей. Поэтому капитану только и оставалось, что надеяться на какие-то временные неполадки оборудования инопланетян или какие-либо иные технические проблемы. И в этом он был не одинок!

— Товарищ капитан, похоже, у этих уродов что-то не срослось? — предположил Боков, вновь перебираясь со своей кровати к командиру.

— Ты прав, — ответил Орлов. — По крайней мере, я и сам так думаю.

— Надеюсь, инопланетяне не сбежали отсюда, позабыв о нас? — продолжал расспрашивать командира Боков.

— Прекратите эти панические настроения, лейтенант, — официальным тоном потребовал Орлов. — Сбежать просто так инопланетяне не могли. Нас они бросили бы только в том случае, если бы их атаковали и вынудили отступить. Сделать это могли только наши войска, а они бы нас освободили. Отсюда вывод — раз мы по-прежнему в плену, то у инопланетян случилось что-то такое, что помешало им отправить нас на Землю.

— А может быть, они просто решили, что мы им не нужны, и бросили нас подыхать? — выдвинул новую оптимистичную идею лейтенант.

— А смысл? — поинтересовался Орлов. — Зачем им понадобилось нас будить, когда проще было бы прикончить всех во сне. К тому же и помещение бы освободилось. Ведь не для нас одних его готовили?!

— Тоже верно, — вздохнул Боков.

— Ты ничего не чувствуешь? — после недолгого молчания поинтересовался у подчиненного капитан и, увидев выражение недоумения у него на лице, пояснил: — Ну, изменения в голове у тебя никакие не произошли? Нормально себя чувствуешь? Родину предать не хочется?

— Нет! Конечно, нет. — Если, слушая первые два вопроса, Боков еще в чем-нибудь и сомневался, то на последний ответ у него был один, и лейтенант его озвучил. — И мыслей даже таких не было, товарищ капитан! Да и вообще, мне кажется, что ничего во мне не изменилось. Прямо как в песне поется: «Каким я был, таким я и остался».

— Ты, — поправил Орлов, но лейтенант его не понял.

— Что я? — удивленно спросил он, с подозрением посмотрев на своего командира. Дескать, а с вами-то, товарищ капитан, все в порядке?

— Не сам ты, а в песне поется «ты», — развеял подозрения подчиненного Орлов. — «Каким ты был…» Ну и так далее. Впрочем, это сейчас значения не имеет. — Капитан задумчиво почесал затылок. — Что же это такое получается? И что дальше будет, хотел бы я знать.

— И я тоже, — поддержал командира Боков. — А может быть, это все-таки наши напали и скоро нас освободят?

— Может быть. Поживем — увидим, — вздохнул капитан. — Будем ждать.

И, откинувшись на подушку, Орлов приготовился ждать. Боков последовал его примеру. То есть лейтенант, конечно, не сразу откинулся на подушку, а сначала добрался до своей кровати, но общее положение вещей это не меняло. Группе капитана Орлова предстояло ждать неизвестно чего, не имея совершенно ни малейшего представления о том, что может с ними случиться в следующую минуту!..

Плод сюрреалистических фантазий господа, в просторечии именуемый Лоной. Номер года неизвестен, да никому и не интересен. Казармы гарнизона маммидов, хотя как раз в этом никто и не был уверен. Местное время: рассвет или около того — под землей это определить довольно трудно.

Развилка в подземном тоннеле сама по себе вещь, конечно, вполне обычная. Но когда этот тоннель является запасным выходом из личных покоев начальника гарнизона, лицезреть в нем ответвления земным спецназовцам было, мягко говоря, странно. Во-первых, потому, что подобные проходы всегда делаются с единственной целью — вывести командира кратчайшим путем в то место, где он будет в безопасности, а значит, должны быть прямыми, как стрела. А во-вторых, чем больше ответвлений и развилок будет в коридорах тайного хода, тем меньше шансов у строителей сохранить секретность тоннеля. Тут и время на постройку увеличивается, и больше людей в строительстве будет задействовано, и шанс случайного обнаружения посторонними точки выхода из тоннеля растет, и… В общем, проблем возникает вполне достаточно. Но это у людей. У инопланетян на этот счет, видимо, имелось свое собственное мнение.

Шныгин, мчавшийся до развилки почти семимильными шагами, остановился так резко, что спешивший следом Кедман едва не свалил его с ног. Остальная часть процессии, успевшая отстать от авангарда, с торможением справилась нормально, и, хотя в тоннеле мгновенно образовалась пробка, никто не был затоптан, раздавлен и покалечен. Пару синяков и шишек у одного из толпотоидов можно не считать. По крайней мере, кроме него самого, их никто считать и не собирался. Ну а когда пришибленный прикладом лазерного ружья толпотоид попытался возмущенно завопить, то получил от Хаарма такую крепкую ментальную взбучку, что напрочь забыл о том, как рот разевать.