Александр Маслов - Сапожок Пелесоны

– Господин Булатов! – вскричала она. – Сейчас я тебе объясню, почему у мужчин так коротка жизнь!

– А что собственно случилось? – я разыграл на лице младенческое недоумение, но под ее убивающим взглядом все-таки признал. – Ну… да, поправляли вам платье на попке. Признаем. Дереванш поправлял. А то у вас там платье смялось. Спрессовалось под задницей.

– Я ничего не делал, госпожа Элсирика! – архивариус испугано замотал головой, от чего синий огурец заметался в веселеньком танце. – Клянусь, с места этого не вставал!

– Последнее предупреждение лично тебе, Булатов, – уведомила меня Элсирика, кладя косметичку на стол. И позвала: – Господин Дереванш, пожалуйста, сядьте здесь, лицом к окну.

Кенесиец повиновался. Пока Элсирика занималась его мордашкой, с увлечением накладывая на него белые, коричневые и розовые зелья, размазывая их щеточками и тампонами, я тихонько открыл дверь и выглянул в коридор. Людей Марга там не было, как и самого виконта. И рога библиотекаря на полу тоже не было – видимо копатели, забрали его и теперь натужно гадали над происхождением этой штуки. Конечно, я вполне понимал, что успокоение Аракоса и его людей – штука временная и очень обманчивая. Возможно, они лишь дожидаются других членов братства Селлы, и как только те прибудут, так сразу таверна «Хрустальная нора» станет для нас чрезвычайно неуютным местом.

– Булатов, где ты там? – позвала меня Рябинина. – Ну-ка посмотри, как наш господин Дереванш?

Я прикрыл двери и вернулся в комнату.

После макияжа кенесиец выглядел намного лучше. Нельзя сказать, что он стал похож на себя, но на человека он был чем-то похож. Остатки волшебных кучеряшек и синее сморщенное образование на его макушке скрывал шелковый платок, повязанный на голове тюрбаном. Лицо страдальца покрывал заметный слой какой-то косметической «штукатурки», щечки были подрумянены, брови и ресницы подведены тушью. Словом личико Дереванша напоминало усредненную физиономию мужчины э-э… нетрадиционной ориентации.

– Ну, как? – нетерпеливо спросила Анька.

– Хорош, – признал я. – Похож на Борю Моисеева. Ты бы ему еще губы накрасила.

– Фу, дурак! – возмутилась Рябинина. – Уж лучше так, чем как после твоих волшебных превращений.

– Да, гораздо лучше! – разглядывая себя в маленькое зеркальце, согласился библиотекарь. – Конечно, Лясерак меня сразу не узнает, но я знаю, как мне к нему подойти и как освежить его память, – при этих словах, кенесиец моргнул подведенными ресницами и хитренько улыбнулся.

«Ну, точно педик», – подумал я, а вслух сказал:

– Так, мальчики-девочки, давайте с вещами на выход – время больше не терпит.

Спустились мы с третьего этажа совершенно без проблем. Я шел впереди, держа наготове посох и молчаливо сожалея, что не зарядил его дюжиной боевых заклятий. Оставалось в нем еще парочка, только если нам было суждено встретиться с бандой копателей, эти заклятья все равно, что плевки в волчью стаю. Дереванш шел за мной, неся сумку и втянув в плечи голову, украшенную цветастым тюрбаном, делавшим его черепушку очень большой и очень умной. Шествие замыкала Элсирика с пустой корзиночкой, которую писательница надеялась наполнить свежими съестными припасами – консервы отчего мира ей уже надоели. Ни в коридоре, ни на лестнице мы не встретили ни одного человека, если не считать кастеляншу и двух полотеров. Зато в нижнем зале прямо у входных дверей стоял виконт Марг собственной персоной и пара типчиков, тех самых, которых я просил передать мое словесное послание Аракосу на предмет задницы демона.

– Выше голову, Дереванш! Не робеть! – взбодрил я кенесийца, догадавшись по его тихим стонам, что он тоже заметил Марга.

– Мой вам совет, – продолжил я, не оглядываясь, – сделайте вид, что мы с вами не знакомы. Просто проходите к двери и шагайте к своему приятелю Лясераку. Встретимся, как договорились, вечером в «Теплом ключе».

– А сумка? – испуганным шепотом спросил библиотекарь.

– Ах, да! Тихонько отдайте ее Элсирике.

Едва мы спустились с лестницы в зал, господин Аракос тоже заметил нас. Он, конечно же, узнал меня и Рябинину, и на лице его появилась гаденькая улыбочка.

Когда между мной и потомком упыря осталось несколько шагов, я решил взять инициативу в свои руки и сказал:

– О, виконт! Какая неожиданная и какая приятная встреча! Как госпожа Клококо? Надеюсь, свадьба состоялась?

– Вы еще… – Аракос загородил мне дорогу, пыхтя от гнева, как паровозный котел, -… дерзите мне! Где мой сундучок?!

– Где сундучок, господин Блат? – присоединился с похожим вопросом крепыш с морщинистым ртом.

– Где?! Где сундучок виконта?! – атаковал меня второй дружок Аракоса (его плащ оттопыривала рукоять меча).

– Сундучок? Какой сундучок?

– Вы прекрасно знаете, о каком сундучке речь! Том самом, который вы украли у меня после аварии с каретой! – голос виконта шелестел, как злой ветер.

– Ах, тот несчастный сундучок! Извините, нету, – я довольно усмехнулся и похлопал по нижним карманам камзола. – Я его на дрова порубил. Книжки ваши пошли на розжиг костра. Цепь моей собаке подошла. В общем, извините, ничего полезного не осталось.

– Господин Блатомир, вы не понимаете, с чем имеете дело, – зло и тихо проговорил виконт. – Ваша жизнь висит на очень тонком волоске. В моей власти перерубить его прямо сейчас. Отдайте сундучок, и я даже забуду о поломанной карете.

– Зачем же забывать о карете? Очень веселенькая тема для вежливого разговора, – я рассмеялся, провожая взглядом Дереванша, наконец, решившегося обойти одного из приятелей Марга, раскланяться с привратником и выйти на улицу. – Отличная тема, виконт. Я два дня хохотал, вспоминая как разлетелась на куски ваша дурацкая карета. Обсудим это сегодня вечерком здесь в питейном зале, – я кивнул на ступеньки, ведущие в полумрак, пахнущий элем и винными парами. – А сейчас, нижайше извините, тороплюсь. Мы торопимся, – подчеркнул я, подмигнув Рябининой. – Госпоже Элсирике нужно купить бумагу для нового романа. Уже название придумали: «Путешествие виконта Марга под юбкой Клококо».

– Вы шага не ступите отсюда, пока я не получу сундучок! – Марг побагровел и развел руки, преграждая мне путь к двери.

– Ошибаетесь, господин. Очень даже ступлю. И спокойно выйду отсюда, – я размахнулся посохом – набалдашник стукнул Аракоса в лоб.

Тряхнув рыжими волосами Марг начал оседать на ковровую дорожку. Его шляпа покатилась к мраморной вазе.

– Караул! Убивают! – топая ногами, закричала кастелянша.

– Караул, – подтвердил привратник, вытянувшись и побледнев.

По залу за моей спиной прокатился возмущенный ропот. В ту же минуту субъект с быстрыми любопытными глазками, озаботившись здоровьем виконта, попытался поднять его с пола. А его дружок выхватил меч. Больше всего я испугался за свою сумку и Элсирику – она стояла ближе к нему. Но госпожа писательница, вместо того чтобы впасть в интеллигентную панику, бодренько вскинула ногу и ткнула острым носочком крепыша в пах. Тут же Рябинина рванулась к двери мимо озадаченного привратника.