Джоди Най - МИФОнебылицы

– Хорошо, – согласился я. – Ты меня убедила. Твоя принцесса вроде бы все уловила совершенно правильно.

Маша подпрыгнула и в очередной раз заключила меня в объятия.

– Так, значит, ты согласен?

– Согласен, – выдохнул я, хватая ртом воздух. Глип в полном восторге вновь прыгнул на меня и принялся лизать. – Черт возьми, да прекрати же ты!

Всю последующую неделю, проведенную на Брейкспире, я был вынужден щеголять в дурацких штанах до колен и куртке, к которой оставалось разве что пришить рукава подлиннее, чтобы их можно было завязать у меня за спиной, и получить идеальную смирительную рубашку. Я наотрез отказался напялить на голову шлемоподобную шляпу, в каких щеголяли другие участники охоты, полагаясь на свой крепкий извергский череп. Тем самым я заодно спасал свою репутацию. Ведь неизвестно, что потом о тебе скажут. Единственное, что мне понравилось в этом дурацком костюме, так это сапоги: черная, до блеска начищенная кожа; невысокий каблук, предназначенный для того, чтобы нога не выскальзывала из стремени. Если же вам надо спешиться, в них удобно ступить и на твердую почву.

Мой взятый напрокат скакун, гипгиппогиппус по имени Огонек из конюшни самой принцессы Глориннамарджоли. Выносливый конек, вернее, помесь лошади и носорога. По огромному бочкообразному туловищу тянулся высокий гребень, уходя наискось от середины спины вниз примерно на расстояние вытянутой ноги под холкой – этакое естественное седло. Для столь массивного тела мой скакун обладал довольно тонкими ногами, зато плечи и ляжки украшали крепкие, рельефные мышцы, делавшие из него отличного прыгуна. Уши этого чудо-коня, похожие на ложки, чутко прядали взад-вперед.

Я забрался на гиппуса, чтобы проверить, удобно ли мне будет на нем. Естественный гребень на спине оказался на редкость удобным седлом. Впереди на загривке болталась упряжь, включавшая в себя поводья и стремена. Конюхи с двух сторон укоротили кожаные ремни, пока ноги прочно не встали в стремена. Здесь, на Брейкспире, мне не попался на глаза ни один взрослый житель моего роста. Все они были хотя бы на голову выше меня, а иногда и на две-три. Когда принцесса провела нас сквозь ряды дворцовой стражи, мне казалось, будто я шагаю сквозь аллею мохнатых деревьев.

Да и сама принцесса Глориннамарджоли оказалась не малышкой. Нет, до Маши ей, конечно, далеко, но и она была довольно высокой и ширококостной. Было видно, что принцесса так и пышет здоровьем – розовые щеки, верный знак того, что большую часть времени ее высочество проводит на свежем воздухе, длинные светлые волосы и зеленые глаза – ужасно похожие на глаза волколисов; на них охотятся в других измерениях.

Обитатели Брейкспира очень напоминают пентюхов с той единственной разницей, что уши у них не круглые, а заостренные, а пятый палец представляет собой нечто среднее между большим и рудиментарным добавочным, напротив которого на другой стороне ладони сидит еще один. Это дает им возможность самых изощренных манипуляций, и если учесть, что кисть крепится к крепкой жилистой руке, то силы и ловкости им не занимать. Резьба, что украшала деревянные и каменные поверхности по всему королевству, в любом другом измерении была бы признана высоким искусством.

– Вы готовы? – спросила принцесса.

Она высилась надо мной, сидя на белом звере, голову которого между ушами венчал целый ряд острых рожек. Глянув в мою сторону, скакун ее высочества поднял верхнюю губу, обнажив в усмешке крепкие зубы. Я тоже оскалился и порычал в ответ. Гиппус принцессы предпочел бочком оттанцевать на безопасное расстояние, и я развернул своего Огонька.

– Готов! – доложил я.

– Тогда поехали!

Маша и Нунцио – последний держал на поводке рвавшегося вперед Глипа – отступили в сторону. Глори обмотала поводья вокруг обоих рудиментарных пальцев правой руки, левую же положила на бедро и ударила пятками в бока своего скакуна.

– Вперед, Сюзикью.

Я и мой Огонек потрусили следом.

– Смотри не свались, дружище! – крикнула мне вслед Маша.

Стиснув зубы, я сжал коленями бока моего скакуна. Мы устремились вперед.

Мы не имели права пересекать границу охотничьих угодий, однако Глори повела нас за собой по тропе в небольшой лесок, что протянулся вдоль реки, которая питала водой ров вокруг замка. Резкий ветер взбивал на поверхности воды белые гребешки. Вскоре я почувствовал, что у меня озябли кончики ушей.

– Свежий ветерок, однако! – воскликнула Глори, пытаясь перекричать очередной порыв ветра. – Давай подстегни своего скакуна. Увидишь, на что он годен!

Огонек уже и без того летел во всю прыть, и я даже успел слегка отбить себе мягкое место. Вскоре он разогнался до такой скорости, что я, чтобы не вылететь из седла – кстати, один раз это едва не произошло, – был вынужден буквально впиваться пятками в стремена. Не будь у меня опыта общения с драконами и не знай я, какую чудовищную скорость они способны развить, я бы ни за что не поверил, что этакий увалень окажется столь резвым. Лес вокруг меня слился в сплошной коричневый забор. Вскоре мимо пронеслось еще одно смазанное пятно – это меня обогнала Глори на своей Сюзикью. Донесся заливистый смех принцессы.

– Ха-ха-ха! Ну как, нравится? Эге-ге-гей, моя лошадка!

Вскоре мой скакун перешел на плавный бег, более щадящий мой зад, нежели карьер, но, с другой стороны, теперь мы двигались по лесу. Меня то и дело больно стегали по лицу нижние ветви деревьев, постоянно угрожая выбросить из седла. Я от злости стиснул зубы и, сжав поводья, пониже пригнулся к шее Огонька. Говорил же я Маше, что наездник из меня никакой. Вскоре я обнаружил, что носки моих сапог больно впиваются Огоньку в бок.

Правда, мой толстокожий конь, казалось, этого не замечал. Он был слишком увлечен тем, что мотал головой из стороны в сторону, отбрасывая прочь от глаз ветки. Я прильнул к его шее и попытался не упустить из виду Сюзикью. Случись мне отстать, я точно заплутаю в чащобе и тогда мне никогда не найти дороги назад. Эх, будь у меня с собой мои магические приспособления! Я бы тотчас вернулся назад в замок и заявил Маше, что с меня хватит.

Так мы и скакали по лесам и долам, продираясь сквозь подлесок. В принципе мы ехали по тропе, однако тропка эта уже почти вся заросла. Неудивительно, ведь ею пользовалась только Глори и ее семья. Где-то над нашими головами щебетали птицы. На меня откуда-то сверху то и дело сыпались листья и семена. Я еще крепче вцепился в загривок Огонька.

Какой-то сук больно полоснул меня по лицу, словно оголенный провод. Я взвыл от боли.

Сквозь ветви деревьев я различил, как врассыпную бросились какие-то силуэты – это зверье в испуге разбежалось, услышав мой трубный глас. Огонек взбежал на холм вслед за Сюзикью, и я различил еще один силуэт – на сей раз он двигался в мою сторону. Более того, существо стояло прямо на двух ногах, а не на четырех или шести, в отличие от остальной местной живности. Я прищурился, пытаясь разглядеть его подробнее. Тотчас по лицу больно хлестнули ветки. Я выплюнул листья, а когда снова посмотрел в ту сторону, загадочный силуэт исчез так же внезапно, как и возник. Кем бы или чем он ни был – тот, кто решил рассмотреть нас поближе, – он словно растворился в воздухе. Значит, перед нами разумная особь, вполне возможно, владеющая секретами магии.