Руслан Белов - Сердце Дьявола

На тринадцатый день тренировок с неба спустилось письменное распоряжение перебазироваться в подземную лабораторию известным нам путем (через вентиляционную шахту). Ознакомившись с распоряжением, мы взглянули друг другу в глаза и поняли, что либо умрем там, в подземельях, либо вырвемся на волю, предварительно разотря все, что пахнет Худосоковым, в мельчайший порошок.

Полет по вентиляционной шахте закончился удачно – свалка в ее забое состояла на этот раз из скомканных листов оберточной бумаги и целлофановых пакетов, набитых... человеческим волосом.

– Смотрите... – пробормотала Вероника, рассматривая один из пакетов. – Женские, длинные... И мужские разного цвета... Стригут, что ли здесь, как в немецких концлагерях?

– Вши, наверное, их заели... – улыбаясь, предположил Бельмондо. – Вот и остриглись...

Его слова сдули нас с кучи моментально. Отряхнувшись и осмотревшись, мы пошли к столовой. Она была закрыта. Встреченные служащие в синих халатах на наши вопросы о местонахождении Худосокова не отвечали. И мы решили уйти из подземелья. Лавиной рванули к выходу, но он был перекрыт массивными стальными дверьми.

– Нет, так нет, – прошипел бледный от злости Бельмондо, – пошлите мочить Худосокова!

Собравшись в кулак, мы вооружились металлическими скобами, выдранными из стен, и пошли назад, заглядывая в каждую дверь. Но все проверенные нами помещения были либо пусты, либо населены безмолвными существами в синих халатах. В седьмом помещении на нас набросились три охранника, вооруженные дубинками и пистолетами, но их на нас не хватило. Начисто лишив их сознания (на это ушла секунда), мы связали их телефонным проводом и пошли во внутреннюю комнату.

– Там Худосоков, сердцем чую! – сказал Баламут, разминая рукоятку пистолета.

В комнату мы ворвались так, как в фильмах-боевиках пробивается к цели спецназ. Первым туда вкатился Бельмондо с беснующимся пистолетом в вытянутых вперед руках.

Но комната была пуста... Вернее, пуста, но не совсем – в центре ее находились люди (шесть человек), но людьми их можно было назвать лишь с большой натяжкой. Одетые в свитера-безрукавки и короткие шерстяные шорты, они сидели друг против друга в узких, вплотную придвинутых креслах с высокими спинками... Голов их не было видно – они таились в лежащем на их плечах стеклянном торе, наполненном голубоватым светящимся газом... Оголенные колени каждого касались колен соседей, руки их были сплетены, как в хороводе, да хороводе, хотя каждый из его участников был совершенно неподвижен. Ощущение бешеного движения создавалось нервным миганием голубого газа, и особенно – каким-то особым напряжением тел сидящих. Казалось, что движутся они по кругу незаметными зрению скачками. Да скачками: вот только что я, неподвижный, пристально рассматривал грудь и плечи одного из них, а теперь перед глазами совсем другой...

Насмотревшись на это неприятное зрелище (да, оно всем показалось именно таким) мы забегали глазами по комнате и увидели, что у стен ее стоят столы с дисплеями, принтерами, модемами, сканерами и другой компьютерной периферией. Не было только компьютеров.

– Интересные шляпки носила буржуазия... – нахмурился Баламут. – А где же у них системные блоки?

– А ты, Чингачгук Большой Змей присмотрись, куда кабели от дисплеев идут, тогда поймешь, – пробурчал я.

Глаза моих товарищей побежали по интерфейсным кабелям. Бежали он разными путями (по полу, по стенам, по потолку), но прибежали к одному месту – к тору.

– Биологический компьютер!!! – воскликнула София, пораженная своей догадкой...

– Да... Похоже... Ничего сверхъестественного и вполне в современном духе... – проговорил я, стараясь скрыть волнение. – Человеческий мозг в миллионы раз превосходит любой компьютер по многим параметрам, но, в отличие от него, плохо управляем... Как снаружи, так и изнутри...

– Да уж... – вздохнул Бельмондо, вспомнив как трудно ему давались английский, геохимия, и математическая статистика. – Я даже в голливудских фильмах такого не видел.

– А что в этом такого? – пожала плечами Вероника. – Я имею в виду – что здесь нового?

– Понимаешь, обычные компьютеры зависят от людей, их надо программировать... Если то – то сделай то, а если это – то то... Компьютеры, настроенные на ведение ракетно-ядерной войны также запрограммированы на выполнение четких задач. И стоит случиться чему-нибудь экстраординарному, особенно когда счет идет на миллисекунды, то ситуация станет неконтролируемой – компьютерщики не успеют ничего изменить... А представьте себе биологические компьютеры, соединенные в сети... Они могут мгновенно реагировать на изменение ситуации. Целые коллективы высококлассных программистов сложную компьютерную программу составляют и отлаживают многие месяцы, а биокомпьютер сделает это за доли секунды... К тому же любой железный компьютер делает только то, что может ему приказать человек, а биологический сам сможет генерировать идеи и руководить их претворением в жизнь. И его всегда можно обесточить простым нажатием кнопки пульта...

– Кнопки пульта!!? – ужаснулась Вероника.

– А ты забыла, как Ленчик жал на кнопки и его подручные бездумно все исполняли? – вспомнил Бельмондо факт, поразивший его воображение. – И еще я не удивлюсь, если этот биологический компьютер может врубаться в компьютерные сети... В том числе и Космических сил, в банковские сети и просто в твой домашний компьютер...

– Начитался фантастики... – Баламут хотел злорадно усмехнуться, но у него не вышло.

– Это не фантастика! – раздался от двери хорошо знакомый нам голос. – Далеко не фантастика. Вы почти все угадали, но не все. Это биокомпьютер, да, но современные процессоры в нем есть. Человек во многом превосходит компьютер, но только не в быстродействии...

– Ну-ну, – не удержался Баламут. – 90% процентов всего, что делает человек – это глупости. А быстродействие при таких пропорциях никому не нужно.

– Вы не совсем правы... – усмехнулся Худосоков. – Все в живой природе рождается из глупостей и ошибок... Однако позвольте мне продолжить... Так вот, человек и компьютер дополняют друг друга, но связь между ними односторонняя, почти односторонняя. Но ваш покорный слуга смог установить связь бесконечно полную. И в этом мне помогла "нервная энергия" или, как я ее называю – Душа. Даже глубоко неверующие классики мирового коммунизма признавали, что Душа, в их понимании разум – вещь чудесная, нематериальная. Но они ошибались. Душа – это особого рода низкотемпературная плазма, состоящая из ионизированных частиц вакуума. Именно она обеспечивает работу всех человеческих органов. Я и мои генеализированные сотрудники научились извлекать и сохранять эту плазму с помощью так называемых Волос Медеи. Дальнейшие наши исследования показали, что с помощью этой плазмы можно объединять людей в фактически единый организм. Когда мы это сделали, я задал себе вопрос: "А зачем мне все это? Пять, шесть, тысяча, миллион человек с единой душой, но с этим громоздким тором на плечах?" Но я нашел удивительное продолжение этой увлекательной партии игры в человека. Случайно взгляд мой упал на простой персональный компьютер. Незадолго до описываемых раздумий мой главный исследователь назвал его тупицей.