Елена Картур - Эльф и вампир

Только подхожу к костру, ребята без разговоров вручают мне очередной шампур. Улыбаются все. Даже позыркать подозрительно и пугливо забыли. Ну надо же, и их пробрало. Похоже, эти суровые воины теперь готовы моему ушастому свой ужин без разговоров отдать. Даже я уже не страшный.

Тэй, наевшись, попросил умыться и одежду. Воду я раздобыл с легкостью, после всего происшедшего в караване осталось достаточно лишних бурдюков, вот с одеждой пришлось повозиться, подходящего размера ни у кого не оказалось. Еле собрали со всего каравана, воины не пожадничали, поделились, кто чем смог. Пока ушастый умывался, тщательно ощупывал свои шрамы. Я все ждал, когда он начнет задавать вопросы.

– Ужас какой, – наконец сказал, закончив осмотр, – так теперь и останется?

– Нет, рассосутся через какое-то время, – отвечаю. Есть у меня подозрение, что он чего-то не понял. Ведет себя довольно странно, этакое приподнято-безразличное состояние. Вопросов не задает. Так за весь день и не спросил. Впрочем, такое бывает, обращение в первое время вызывает что-то вроде изменения сознания, разум не воспринимает перемены, произошедшие с телом, и просто их игнорирует. Защитная реакция, в некотором смысле, чтобы разумом не повредиться. Далеко не каждый человек вот так с ходу может примириться с тем, что он стал вампиром. К тому же, изначально, новообращенные вампиры часто появлялись прямо на поле боя, и многие при этом были уже при смерти. Сознание предпочитает обходить этот факт какое-то время.

А к вечеру нам обоим стало не до расспросов. Наконец объявились мои вампиры со вторым эльфом. Вообще-то они еще вчера прислали мне Зов с сообщением, что почти нас нагнали, но мне тогда было не до них, ушастого выхаживал.

Их было трое. Трое старых и очень сильных вампира вынырнули из вечерних сумерек этакими угрожающими тенями, заставив слегка понервничать людей. В седле одного из них сидел эльф. Мы с Тэем одинаково потрясенно уставились на этого ушастого. Он был точной копией Тэя, только какой-то, гм… зеленоватый. Больной, что ли? Или ребята из него всю кровь выкачали, пока не убедились, что несъедобный?

Наблюдая краем глаза, как оба эльфёнка ходят кругами и недоверчиво тыкают пальцами друг в друга, щупают, приказываю старшему из тройки:

– Докладывай.

– Мы укрепились в замке, уже начали постепенно истреблять окрестных тварей.

– Сколько там вампиров?

– Десять. Шестеро старших, и четверо – молодняк. Обращенные не менее пяти лет назад. Уже удалось изъять несколько ценных артефактов. Работаем. – Он пожимает плечами и смотрит на меня, ожидая дальнейших приказаний. А я раздумываю: отправить их обратно или приказать нас проводить?

Странные у меня отношения с моими вампирами. Они ведь действительно мои, целиком и полностью. Я имею над ними полную и безграничную власть. Но не правлю ими, стараюсь в их жизнь вообще не вмешиваться. Я могу приказать любому вампиру все, что захочу, даже умереть. И он умрет на месте. Какие-то мои приказы они выполняют охотно и без возражений, а если не хотят… все равно выполняют. Только превращаются в безынициативных роботов. Просто безмозглые механизмы, следующие программе. Так что я стараюсь вообще не лезть со своими приказами. У меня другая функция: я – скорая помощь, последняя защита и строгий папаша для своего народа. То есть должен таковым быть, и, вероятно, буду. Лет этак через полтораста, не меньше.

А эти вот ребята моя личная команда. Они добровольно согласились служить мне. Правда, текучка кадров в этой команде просто сумасшедшая. Одни уходят, другие приходят, совершенно без всякой логики и объяснений. Вот сейчас, например, у меня в команде оказывается тринадцать вампиров, а перед тем как меня в Вейлан понесло, было только девять.

Решил все-таки, пусть эти ребята меня проводят. А то у меня теперь на руках целых два эльфа. Вот на кой мне, спрашивается, еще один? Мне что, Тэя не хватало? А теперь, понимаешь, целых два, и хоть бы один нормальный. Первый стал вампиром, а второй – присматриваюсь повнимательней – растение?! Блин, чего ж я такой везучий?

Тихо ухмыляюсь, представив, что будет, если нас все-таки нагонят эльфы и потребуют выдать им детеныша. И я им обоих предъявлю, пусть выбирают – который их.

И возникает у меня один интересный вопрос: который из них, в таком разрезе, настоящий?

Чего-то в данной ситуации я определенно не понимаю. Очень, однако, ценная мысль! Но ведь действительно не понимаю. А главное, чего не понимаю – тоже не понимаю. Ничего себе каламбурчик, да?

Помню прекрасно, как меня чуть не сожрали заживо. Такое, пожалуй, забудешь – это пострашней сосульки будет! Очнулась спустя двое суток после этого знаменательного события с кучей жутких шрамов, но в целом вполне себе живая и здоровая. Ну и… соединить эти два события в логическую цепочку никак не удавалось. Терялось что-то в промежутке. Да и думать об этом не получалось. Мысль постоянно переключалась на другое, как будто кнопку кто нажимал. И настроение было такое замечательное, что заморачиваться просто не хотелось. Я жива, вокруг такие замечательные ребята, тоже рады, что я жива. И Антон рад, вон как заботится. Да ну их, эти мысли, потом подумаю!

Потом не получилось. В смысле, я об этом просто забыла. Все стало настолько интересно, что свои проблемы я временно отложила в сторону. Нас нагнали трое вампиров и привезли с собой эльфа. Точнее, эльфенка. Я бы ему больше четырнадцати человеческих лет не дала. Тихий такой застенчивый мальчик и испуганный немного. Наверняка эти зловредные вампиры его затерроризировали совсем. Впервые со стороны увидела, как выгляжу. В прямом смысле. Этот мальчишка оказался моей точной копией. Или это я его копия? Только вот зеленоватый он какой-то. Как будто от морской болезни страдает. Эльфы, вообще народ бледнокожий, загар не цепляется, сколько на солнце ни пробудь, но этот зелененький выглядит откровенно нездоровым. Еще и печальный. Хотя это понятно, в компании вампиров ему, наверное, неуютно.

Плюнув на общающегося со своими вампирами Антона, пытаюсь познакомиться с парнишкой поближе. Пообщаться, разговорить немного. Какой-то необщительный, долго стеснялся и отвечал односложно на любые вопросы, но я все-таки его разговорила. И сразу почувствовала себя очень виноватой. Вроде бы ничего такого и не делала, но все равно нехорошо получилось. Чужое тело заняла. Пусть бесхозное на тот момент и потому умирающее, но все-таки чужое.

Мальчишку кстати зовут Мэйвель, я сократила до Мэя. А он не спорил. Мы прямо как близнецы. Я Тэй, он Мэй.

Самое странное, что он на меня за наглую узурпацию тела совсем не сердится. Оказывается, он все равно не смог бы вернуться в родное тело. Хотя и нынешнее его как бы не очень устраивает. Я не очень поняла – чем? Дефектное, что ли? С виду точно такое же, как и прежнее, которое теперь мое. Нет, я понимаю, конечно, что чужое тело, какое бы оно ни было, все равно хуже родного. Но меня в данный момент интересовали чисто практические вопросы. Чем именно это тело его не устраивает?