Александр Житинский - Хеопс и Нефертити

– Да оно, вроде, не должно гнуться, – отвечал Мыльников.

Если бы они знали, что это – слоновья нога!

На следующий день после встречи с Непредсказуемым в зоопарке я пришел к нему в приемную и попросил секретаршу доложить. Я помнил о вызове.

– Карл Карлович в исполкоме, – сказала она. – Его сегодня не будет.

«Хорошо… вызовет сам, если надо», – подумал я и больше в приемную не спускался.

Через неделю Андрюша ворвался в лабораторию после обеденного перерыва в крайнем возбуждении.

– Тихон, – заорал он. – Ну ты даешь! Одно слово – Тихон! Тихарь! Ловко ты все устроил. А еще товарищ и друг! Некрасиво с твоей стороны…

Он сплюнул от возмущения и уселся за коленный сустав Нефертити.

– В чем дело? – спросил я.

– Не прикидывайся, – строго сказал Мыльников.

– Ребята, что случилось?! – взмолился я.

– Ну и тихарь! – покачал головой Андрюша.

– Ты приказ не читал? – спросил Мыльников.

– Какой приказ?

– Пойди почитай. Почитай…

Сломя голову я кинулся на второй этаж к доске приказов.

Там висел свеженький листок папиросной бумаги, на котором было написано:

«Ой! – крикнул мой внутренний голос. – Не надо… – прошептал он. – За что?»

Рядом стояли незнакомые сотрудники с других этажей. Они читали приказ.

– Карл мечет икру, – сказал один.

– А кто этот Первозванский? – спросил другой.

– Черт его знает! Видно, ловкий парень. Из конструкторов в начальники отдела…

– Да… везет же людям!

– В струю попал…

Я бочком отошел от доски и побрел в приемную Карла. Секретарша, взглянув на меня, сказала:

– Проходите в кабинет. Карл Карлович вас ждет.

Это меня уже не удивило. Я чувствовал, что в скором времени под руководством Непредсказуемого совсем разучусь удивляться. Собственно, так оно и вышло.

Карл встретил меня, будто ничего не случилось. Он сообщил, что отдел у меня будет совсем небольшой – три человека. По существу, группа.

Однако для повышения веса Карл решил дать группе статус отдела и подчинить лично себе. Нам выделили комнату на десятом этаже. Карл вручил мне штатное расписание. Там было три должности, не считая моей: инженер-экономист, инженер-программист и секретарь.

Рядом с должностями стояли незнакомые мне женские фамилии.

– На вас ложится большая ответственность, – сказал Карл и подвел меня к голубой занавеске на стене.

Он раздвинул шторки и под ними обнаружились две схемы. На первой был изображен контур слона, разделенный линиями на части. Это было похоже на схему разрубки говяжьей туши, которую можно видеть в мясных отделах гастронома. Каждая часть была снабжена номером. Соседний лист занимала блок-схема «Нефертити». Здесь уже части слона изображались системой прямоугольников со стрелками между ними. В каждом прямоугольнике стоял номер отдела или лаборатории, ответственных за орган.

На прямоугольнике, обозначавшем левую заднюю ногу, я увидел номер своей родной лаборатории.

– Я ценю догадливых людей, – сказал Карл. – Насколько мне известно, в КБ имеются три человека, представляющих характер работы в целом. Это я, главный инженер и вы. Сейчас мы заканчиваем рабочее проектирование и приступаем к монтажу и отладке отдельных органов. Вы сами понимаете, что в процессе сборки всего устройства возможны всяческие неувязки и рассогласования. Ваш отдел должен координировать работу других отделов, чтобы мы смогли в кратчайшие сроки смонтировать машину и провести испытания.

– А в чем они будут заключаться? – спросил я.

– Это отдельный разговор, – сказал Карл. – Сначала нужно собрать. Ваши сотрудники по роду своей работы будут иметь полную информацию. Позаботьтесь о неразглашении.

Карл сел в кресло, и в его облике появилось нечто неофициальное.

– Не робейте, – сказал он, улыбаясь. – Это прекрасно, что вы разводили свинок и знаете, где у слона хвост. Нам нужно сделать замечательного слона. Заме-чательного! – повторил Карл, зажмурившись. – Неужели мы не сможем сделать такую простую машину, как слон?.. Но нам нужен такой слон, чтобы родная мама, как говорится, не отличила его от настоящего. Чтобы его искусственное происхождение можно было определить только при вскрытии, – засмеялся Карл.

Я вздрогнул, весьма живо представив себе картину вскрытия слона.

– Это вопрос престижа и, если хотите, принципиальный вопрос. Пора нанести решительный удар по идеалистам! – воскликнул Карл, вскакивая с кресла. – Идите и работайте!

Я пошел на десятый этаж и отыскал комнату своего отдела. Там устраивались три мои новые сотрудницы. Они обживали комнату. Женщинам очень важно, чтобы на работе было уютно.

– Здравствуйте, – сказал я. – Меня зовут Тихон Леонидович. Я назначен начальником отдела координации.

Самая молоденькая, конечно, хихикнула. А две другие, постарше, выпрямились и оценивающе посмотрели на меня. Мне стало не по себе. Я понял, что не оправдал их первых ожиданий.

Мы познакомились. Самая старшая, женщина лет пятидесяти, была программисткой. Звали ее Варвара Николаевна. Экономиста лет тридцати пяти звали Людмилой, причем отчество она скрыла. Секретарша именовалась Галей и была молоденькой девушкой спортивного вида с мальчишеской стрижкой.

Женщины вытирали пыль со столов, развешивали занавески, расставляли на полках какие-то папки и книги. Я тоже занялся хозяйством. Настроение у меня было самое мрачное. Я с трудом представлял себе характер новой работы и взаимоотношения с подчиненными. До сих пор под моим руководством не было никого, кроме маминых кошек. Я всегда предполагал, что руководить женщинами непросто. Действительность подтвердила самые пессимистические прогнозы.

После того как я рассказал сотрудницам о задачах отдела и предупредил о неразглашении, начался процесс деятельности. Он начался со скрытой борьбы за влияние. Мои сотрудницы, как я догадался, старались установить надо мною контроль. Я угадывал их ходы, но это не меняло сути дела. Женщины с первого взгляда поняли, что в лидеры я не гожусь, и каждая старалась занять вакансию.

Внешне все выглядело безобидно. Галочка козыряла молодостью и комсомольским задором. Людмила пустила в ход бывшую молодость и красоту, а также приобретенный с годами интеллект, Варвара же Николаевна имела большой опыт и несомненные деловые качества.

Очень скоро каждая приобрела собственную манеру обращения с начальником. Галя звала меня по имени-отчеству и на «вы», Людмила быстро перешла на «ты» и называла Тишей, что давало ей некоторые преимущества, а Варвара Николаевна обращалась то на «ты», то на «вы» и звала только Тихон.

– Тиша, как тебе понравился последний Катаев? – спрашивала Людмила.

А я, надо сознаться, не читал даже предпоследнего Катаева и был знаком только с книжкой «Белеет парус одинокий», которая в детстве мне нравилась. Поэтому я уводил разговор от интеллектуальных тестов и старался максимально приблизить его к работе. Это удавалось плохо. Поддерживала меня только Варвара.