Терри Пратчетт - Удивительный Морис и его ученые грызуны

— Да, — подтвердил Кейт. — Извини, он как раз ест кого-то.

Морис быстро сглотнул. — Это не кто-то ! — зашипел он. — Мышь является кем-то только, если умеет говорить. В противном случае она просто еда!

— Это был тайный стук! — резко заявила Малисия. — Уж в этом я разбираюсь! И вы должны отвечать на тайный стук!

— Но если кто-то постучится просто так, от нечего делать, а мы ответим стуком… — сказал Морис. — Что тогда подумает тот, кто стучался? Что сюда, наверх, забрался особенно тяжёлый жук?

Малисия на несколько секунд замолкла, что само по себе уже было удивительно.

— Разумное возражение, — сказала она наконец. — Ну хорошо. Сначала я закричу: — Это я, Малисия, — и только потом постучусь секретным стуком, и тогда вы сможете мне ответить, потому что будете знать, что это я. Так пойдёт?

— А почему мы не можем просто ответить «Привет, мы тут, наверху»? — спросил Кейт невинным тоном.

Малисия вздохнула. — У тебя что, вообще нет никакого чувства драмы? Ладно, мой отец уехал в ратхаус, чтобы поговорить с другими членами городского совета. Он сказал, что разбитая посуда была последней каплей!

— Посуда? — спросил Морис. — Ты ему рассказала про Сардины?

— Я вынуждена была сказать, что меня напугала очень большая крыса, пытавшаяся взобраться на буфет, — ответила Малисия.

— Ты соврала?

— Я всего лишь рассказала историю, — спокойно ответила девочка. — К тому же хорошую историю. Она звучала правдивей, чем настоящая правда. Крыса, танцующая чечётку?

Кроме того, мой отец всё равно не проявил большого интереса, потому что сегодня и без того было много жалоб. Ваши дрессированные крысы тут настоящий переполох устроили. Вы можете быть довольны.

— Это не наши крысы, — ответил Кейт. — Это их собственные крысы.

— И они шустро работают, — добавила Малисия не без гордости в голосе. — Они не делают глупостей, когда речь идёт о том, чтобы, э, делать глупости.

— В том городе, в котором мы были в прошлом месяце, уже на следующий день люди начали поиски магического крысолова, — сказал Кейт. — Это всё была работа Сардины.

— Мой отец разгневался и послал за Блунихом и Шпоттелем, — сказала девочка. — Это крысоловов так зовут. Вы понимаете, что это значит?!

Морис и Кейт обменялись взглядами. — Считай, что мы этого не знаем, — ответил мальчик.

— Это означает, что мы можем пробраться в их хижину и разгадать загадку фальшивых крысиных хвостов! — Малисия посмотрела на Мориса критическим взглядом. — Конечно, мы должны были бы быть четыре ребёнка и собака, это правильный состав для приключения, но нам придётся обойтись тем, что есть.

— Слушай, мы воруем только у правительств, — сказал Морис.

— Э, естественно, только у правительств, которые не являются ничьими отцами, — добавил Кейт.

— И? — спросила Малисия, странно глядя на него.

— И поэтому мы вовсе даже не преступники! — заявил Морис.

— А, но если у нас будут доказательства, мы сможем показать их городскому совету, и тогда мы будем не преступниками, а героями, — терпеливо объяснила Малисия. — Конечно, возможно и такое, что городской совет, стража и крысоловы заодно, поэтому нам лучше никому не доверять. Боже мой, вы что, никогда не читали книг? Скоро стемнеет. Я вернусь сюда и заберу вас с собой, тогда мы сможем взломать эту большую штуку.

— А мы сможем? — спросил Кейт.

— Да, при помощи шпильки, — ответила Малисия. — Я знаю, что это возможно, потому что я сто раз об этом читала.

— А что за большую штуку ты имеешь в виду? — осведомился Морис.

— Большую, — ответила девочка. — Что существенно всё упрощает, естественно. — Она резко развернулась и выбежала из конюшни.

— Морис? — спросил Кейт.

— Что? — отозвался кот.

— Так что это за большая штука? И как её взламывать?

— Без понятия. Наверно, она имеет в виду замок.

— Но ты сказал…

— Да, но я просто хотел дать ей возможность выговориться, чтобы помешать ей набрести на какую-нибудь очередную идиотскую идею, — ответил кот. — У неё не все дома, если хочешь знать моё мнение. Она как… как актриса. Ты понимаешь. Как кто-то, кто всё время играет роль. Она вообще не живёт в реальном мире. Для неё всё — одна большая история. В этом смысле она похожа на Опасного Боба. Очень опасная личность, на мой взгляд.

— Но он очень дружелюбная и рассудительная крыса!

— Ну, да, но проблема в том, что он верит в то, что все такие же как он. Такие люди легко могут устроить неприятности другим, мой друг. И что касается Малисии: она верит, что жизнь устроена как сказка.

— Ну, это довольно безобидно, или? — спросил Кейт.

— Да, но если в сказке кто-то умирает… то это всего лишь слово.

Третья группа Тяжёлых Мочителей остановилась на отдых — у них закончилась амуниция. Никто из них не хотел идти к стене, по которой текла вода, потому что пришлось бы проходить мимо ловушки. И никто не хотел смотреть на то, что лежало в ловушке.

— Бедный старый Свежесть, — сказала одна из крыс. — Он был хорошей крысой.

— Ему надо было быть осторожней, — ответила другая крыса.

— Он думал, что он всё знает, — добавила другая крыса. — Достойная крыса. Хотя от него и пахло немного.

— Надо его, пожалуй, вытащить из ловушки, — сказала первая крыса. — Это неправильно, его там оставлять.

— Да. К тому же мы голодны.

Одна из крыс сказала: — Опасный Боб считает, что мы не должны жрать крыс.

Другая ответила ей: — Нет, мы не должны жрать тех крыс, о которых мы не знаем, от чего они умерли. Потому что они могут быть отравлены.

Третья крыса сказала: — Но мы знаем, отчего он умер. Он умер от того, что его расплющило. А это не заразно.

Они посмотрели в сторону мёртвого Свежесть.

— А что происходит с тем, кто умирает? — медленно спросила одна из крыс.

— Его съедают. Или он высыхает. Или плесневеет.

— Что, и это всё ?

— Ну, обычно лапы остаются.

Крыса, задавшая вопрос, сказала: — А что же с тем, что внутри?

На что крыса, упомянувшая лапы, ответила: — О, ты имеешь в виду зелёную желеобразную штучку? Это лучше не трогать. На вкус ужасно .

— Нет, я имею в виду ту часть внутри, которая и есть ты . Куда исчезает это ?

— Извини, я тебя не понимаю.

— Ну, я имею в виду… ну ты знаешь… как сны?

Крысы закивали головами. О снах они всё знали. Сны оказались для них большим шоком.

— Когда во сне тебя преследуют собаки или ты летишь и тому подобное… С кем это происходит? Не с твоим телом, потому что оно спит в этот момент. Значит, в нас должно находиться что-то невидимое. И быть мёртвым — это почти как сон, верно?

— Нет, не совсем как сон, — неуверенно ответила одна из крыс, покосясь на довольно плоское тело, которое когда-то называлось Свежесть. — Когда ты спишь, нет столько крови, и ничего не торчит. И ты просыпаешься.