Дмитрий Мансуров - Настоящие охотники за галлюцинациями

И без того более-менее стерильное пространство станет еще более стерильным, и на планету с легкостью сумеют приземлиться инопланетяне, давно мечтающие захватить мир и жить в нем в свое удовольствие. Правда, им придется избавиться от миллионов декалитров спирта, очистить атмосферу и заново насытить ее кислородом. После этого Земля по праву станет принадлежать им.

– Федор, чтоб тебе пусто было! – пригрозил Владислав и толкнул дверь посильнее. Та неохотно приоткрылась. Владислав толкнул еще сильнее – что-то с той стороны мешало отвориться. Он навалился на дверь всем телом, и та открылась, отодвинув тяжеленный ящик с цветметом, собранным Федором для дальнейшей сдачи в пункт приема металла. – Федор, ау!

Сосед не отзывался.

Только тараканы выглядывали из-за углов и смотрели на руки Владислава, надеясь, что хотя бы он принес немного закуски. Большие тараканы и вовсе прикидывали: не пойдет ли на роль закуски сам Владислав? Но по здравому размышлению решили, что не пойдет: слишком велик, да и ногах у него обувь с прочными и толстыми подошвами – такими легко давить попавшихся под ногу насекомых.

Всюду стояли и лежали бутылки из-под самогона. Часть огненной жидкости растеклась лужей по полу, кое-что еще осталось в бутылках. Спиртом разило так, что голова должна была болеть не то, что у тараканов, а даже у пылевых клещей и прочих микроорганизмов.

Владислав нерешительно потоптался на месте, а затем храбро двинулся вглубь комнаты, нещадно давя ботинками больных головой насекомых. Его посетила мимоходная мысль о тараканьих чертях, таких же шестилапых и державших в каждой лапке по кувалдочке.

«Надо спросить Липсика: не бегают ли среди них тараканьи черти? – подумал он. – И чем они их травят в случае чего?»

– Федор! – Владислав произнес эмоциональную фразу, услышанную в конце семидесятых в мультфильме «Приключения капитана Врунгеля». Итальянский гангстер в то время произнес целую тираду, из вертолета наблюдая за тем, как Фукс открывает футляр от контрабаса. – Хорош прятаться под шкафом, там пыльно и темно, как в могильном склепе. Выходи, дело есть!

Он заглянул на кухню, в ванную комнату, в туалет, но повсюду находил только тараканов. Казалось, вредные насекомые, измученные головной болью по вине Федора, за экстренно короткие сроки приобрели разум и сделали все от них возможное, чтобы избавить себя от причины этой самой головной боли.

– Да что вы его, съели, что ли?! – воскликнул Владислав. Тараканы, к которым он обратился, пошевелили усами. На этом беседа и закончилась. В дверь постучали, и в прихожую вошел сосед, живущий в квартире рядом.

– Федора нет! – сказал он громко. – И тебе здесь нечего делать. Уходи, откуда пришел, алкаш чертов!

– Не понял юмора, – Владислав повернулся и уставился на вошедшего немигающим взглядом.

– Ой, – удивился сосед, увидев, что перед ним стоит не выпивоха из числа любителей Федоровской самогонки. – Привет, Влад! Ты чего тут делаешь?

– Привет, Михаил! – ответил Владислав. Михаил, работавший в небольшой фирме, снимавшей здание недалеко от института, иногда возвращался домой вместе с Владиславом в одном автобусе. Работал он менеджером по оптовым продажам всего на свете. Судя по всему, звезд с неба он не хватал, но и на бедность не жаловался. Доходы позволяли отдыхать как в Европе, так и в Забайкалье, и квартира Михаила была наполнена привезенными из путешествий сувенирами. Владислав с семьей иногда заходил в гости, и Михаил с удовольствием показывал им слайды, видеозаписи и привезенные сувениры. Иногда даже звал с собой, но Владислав относился к путешествиям в дикие края скептически, а в края с развитой туристической системой – со скукой. Если заблудиться в диком лесу, то он не был уверен, что долго протянет на подножном корму, а сидеть на пляже среди сотен тысяч отдыхающих, слушать непрерывный человеческий галдеж и смотреть на унылое море, загрязнившееся благодаря купанию немытых туристов – какая в этом радость? – А ты чего сюда зашел?

– Услышал, что кто-то сдвигает ящик. Я его специально поставил к двери, чтобы никто не мог войти в квартиру.

– И как ты поставил ящик, если оказался снаружи? Перебрался домой через балкон?

– Нет, притянул ящик за веревку. Старый метод, я о нем прочитал в какой-то юморной фэнтезийной книге про Кащея.

– Что, уже и про Кащея начали фэнтезятину сочинять? – изумился Владислав. В его понимании, фэнтези – это что-то такое, Толкиенское. Сказочные герои даже в толстых романах должны оставаться сказочными.

– Да буквально каждый второй автор только про него и пишет, – посетовал Михаил. – Прям беда какая. Куда ни плюнь – везде Кащей. А в одной книге и того хлеще: мало автору было одного Кащея, так он ему в противники еще и Кощея определил. И схлестнулись они в такой битве, что планету на уши поставили на несколько веков.

– Хм… Дашь почитать?

– В очередь запишу. Двадцатым будешь.

– О, это долго! – протянул Владислав. – Тогда я лучше в магазине куплю.

– А нет их уже в магазине. Быстро разбирают.

– Серьезно? Тогда уговорил. Двадцатым, говоришь? К зиме до меня очередь дойдет?

– Месяца через два, не позже.

– Отлично! – сказал Владислав. – С книгой разобрались, теперь меня интересует другой вопрос: куда делся Федор, и почему дверь закрыта ящиком, а не замком? Когда я уходил, Федор как-то странно себя вел. Носил бутылки и выбрасывал их в мусорку. Вот, любопытство заело. Решил узнать, какая муха его укусила, и нельзя ли найти эту муху и предложить ей укусить остальных алкоголиков.

Михаил хихикнул и указал на замочную скважину. Замок там когда-то стоял, но эти светлые времена прошли давным-давно.

– Замок пропит окончательно и бесповоротно, – пояснил он.

– Странно, что я в первый раз этого не заметил, – пробормотал Владислав. Ему казалось, что замок был на месте, когда пришлось войти в квартиру Федора, чтобы впервые в жизни увидеть настоящего черта. – Хорошо, замок – это мелочи жизни. Где его владелец?

– А он того, рехнулся, – ответил Михаил. – Значит, ты присутствовал при начале его сумасшествия… Везет же людям: они видят, как начинается чужая «рехнутость». Я лично вызвал Федору «Скорую помощь», потому что надоело слушать, как он ругается с белочкой.

– Вымышленные орехи не поделили?

– С другой белочкой, – уточнил Михаил. – Которая по водке специализируется.

Владислав вздохнул.

– М-да… – прокомментировал он сообщение Михаила и сделал скорбное лицо. Что Федор встретился с Горячкой, он хорошо знал и до этого, но не хотелось, чтобы посторонние что-то заподозрили. – И куда его повезли, врачи не сказали?

– А куда они могли его отвезти, кроме как в Беличий парк? – ухмыльнулся Михаил. Владислав кивнул головой: на самом деле, глупый вопрос. Больница, в которой содержали алкоголиков, была построена в тридцатые годы двадцатого века в глубине Беличьего парка. Человек, предложивший построить больницу именно здесь, оказался человеком с немалым чувством юмора, либо предпочитал порядок и хотел, чтобы все белки, как настоящие, так и являющиеся плодом вымысла алкоголиков, располагались в одном месте. Дальняя часть Беличьего парка плавно переходила в обычный лес, и человек, по незнанию решивший обойти весь парк от начала до конца, рисковал потратить на это дело не меньше двух недель. Финал прогулки по парку завершится обнаружением железной дороги и возвращением в город поездом дальнего следования. Если, конечно, уставший путешественник не перепутает стороны, и не уедет еще дальше от родных мест.