Ксения Чайкова - Принцесса и ее рыцарь.

Подбадривая себя сладкой мыслью, что где-то этот подземный коридор рано или поздно закончится и там, возможно, будет лестница наверх, по которой я смогу сбежать, я медленно двинулась вперед, ведя кончиками пальцев свободной руки по каменной стене. Вскоре мне попалась дверь. Я прижалась ухом к щели между косяком и створкой, послушала тишину и, набравшись храбрости, рынком дернула на себя ручку. Отважно перепрыгнув через порог, я попала в уютненький кабинетик, обставленный с большим изяществом и вкусом. И совершенно безлюдный, а также безыллиатадный, так что мой героический порыв пропал втуне. Едва не плюнув от разочарования и облегчения, я прикрыла дверь и двинулась дальше, нервно сжимая ласково-теплую рукоять Тэрриэт.

Однако квартирный вопрос здесь явно не существует — подземный коридор поражал высокими потолками и длиной, а также изобилием дверей, в которые я врывалась с отчаянной храбростью, впрочем тут же давая задний ход — во всех с такой отвагой штурмуемых помещениях не было ни одного живого существа, только удивительной красоты резная мебель и какие-то непонятные предметы, напоминающие небольшие подиумы. Я уже начала порядком уставать и даже подозревать, что проклятый иллиатад куда-то свалил из своих подземелий. Но за восемнадцатой дверью (я от нечего делать считала их, чтобы потом не заблудиться) мне улыбнулось счастье. Вернее, не улыбнулось, а ехидно выщерилось прямо в лицо, продемонстрирован отнюдь не голливудскую улыбку, а некое подобие кровожадного крокодильего оскала.

Эло

Мы сошли с ума. Мы с Арианом определенно сошли с ума, отпустив девчонку одну в замок иллиатада, вооруженную лишь ниратой, стилетом в сапоге да острым язычком, за который она легко может поплатиться жизнью. Высказан эту мысль вслух, я получил в ответ укоризненный взгляд светло-голубых глаз рыцаря его терзали те же сомнения. Как мы могли?! Я вспомнил прощальный взгляд иномирянки — острый, резкий и какой-то болезненный, хлестнувший, как плетью,— и чуть не застонал от бессильной злости на самого себя.

— Как ты думаешь, она еще жива?

— Принцессу так просто не одолеть! — тихо отозвался Ариан, убеждая скорее себя, чем меня.— Мы ее тренировали, с ней ее нирата...

— Да, конечно. Но иллиатад — это не какой-то увалень-наемник, которого можно уложить с одного удара! — Я подорвался с кресла и в бешенстве забегал по комнате, из которой был столь нагло выселен иномирянкой прошлой ночью.

Ариан. сидя на постели с собачиной в обнимку, следил за мной грустными глазами. Псина нервно крутилась, мела хвостом по вышитому покрывалу и поминутно поводила мордой, словно надеясь учуять запах приближающейся хозяйки.

— Почему мы не пошли с ней?! Втроем бы было безопаснее!

— Да, но Пророчество...

— К демонам Пророчество! Ты хоть понимаешь, что мы отправили ее на верную смерть?! Как мы могли отпустить ее одну?! Ведь она наверняка даже не осознает, насколько опасен ее соперник! — Я рухнул обратно в кресло и в упор уставился на Ариана.

Тот только вздохнул, вынимая что-то из кармана. Неужели опять драгоценный платочек, подаренный невестой?! Но нет, это что-то довольно плотное, кажется, листок какой-то странной бумаги...

— Осознает. Она была уверена, что не вернется,— тихо сказал рыцарь, перебрасывая мне непонятный предмет.— И отдала мне это на память.

Я развернул листок и замер. Это была одна из тех невероятно четких и подробных блестящих картинок, которые Ксенон носила в кошельке. Я потрясенно вглядывался в счастливые, беззаботно смеющиеся лица двух людей, сидящих на ярком полосатом покрывале, постеленном на песок,— самой Ксенон и молодого мужчины, ее старшего брата. Еще раз я отметил, что они совершенно не похожи друг на друга, да и солидная, по людским меркам, разница в возрасте, лет тринадцать — пятнадцать, не меньше, сразу бросалась в глаза. На заднем плане виднелась огромная масса воды, сливающаяся с горизонтом,— наверное, это было море.

— Почему?

— Что почему? — удивился Ариан, протягивал руку за картинкой.

— Почему она не оставила ничего на память мне?

— А тебе так нужно что-то, чтобы помнить ее?

Да уж, пожалуй, это невероятное создание захочешь — не забудешь... Но все-таки?! Ксенон и обожаемого щенка, и свое изображение отдала Ариану. А мне?! Я что, завидую рыцарю?! Или ревную?!

Ксенон

Распахнув очередную дверь, я шагнула через порог и замерла. В этом кабинете, почти не отличающемся от всех предыдущих, кто-то был. С чего я это взяла — не знаю, но, уверенная, что наконец-то набрела хоть на кого-то живого, я не таясь вытащила Тэрри и прижалась спиной к стене, чтобы хоть сзади на меня никто не смог наброситься. Но все было тихо. Не отлипая от стены, я медленно двинулась в глубь кабинета, пытаясь одновременно охватить взглядом все помещение. Ничего не указывало, что эта комната служит обиталищем неведомому чудищу — скорее, она напоминала кокетливую гостиную, принадлежащую молодой обеспеченной барышне века этак восемнадцатого. На полу пушистый светло-голубой ковер, стены обиты шелковой тканью цвета морской волны, уютные кресла с бархатной обивкой и диванчик в тон так и манит присесть и отдохнуть, изящный трехногий столик завораживает удивительной красоты резьбой... Больше всего мне не понравилась какая-то занавеска в одном из углов, достаточно пышная и длинная, чтобы укрыты десяток здоровых мужиков. Как не хочется оставаться на месте, похоже, придется все-таки подойти и выяснить, что скрывается за ней...

— Не бойся, девочка... Наконец-то ты пришла...

Тихий, какой-то бесплотный и бесполый голос мягко толкнул меня в висок, и я чуть не присела от неожиданности, с ужасом думая, что, кажется, теряю рассудок — слова, по-моему, не прозвучали вслух и были восприняты на каком-то ином уровне.

Нервы сдали.

— Кто здесь?! — истерично выкрикнула т, взмахивая ниратой и глядя на загадочную занавеску, словно пытаясь приподнять ее только силой мысли.— Кто здесь? А ну выходи!

— А ты смелая девочка. Не испугаешься?

— Уж как-нибудь! — нервно отозвалась я, на всякий случай отступая к двери.

— Ну смотри! Только, сделай милость, не падай в обморок и не бросайся на меня с этой железкой...

Занавеска зашевелилась. Я расширившимися от ужаса глазами смотрела, как из-за нее выползает нечто совершенно невероятное. Какая-то часть разума холодно отметила, что просьба не терять сознание была очень своевременной и актуальной — чудище, вылезающее из своего укрытия, казалось бредовым порождением нездорового рассудка запойного алкоголика, обчитавшегося на ночь дурных книжонок-ужастиков и страдающего кроме всего прочего делирием, в просторечии зовущимся белой горячкой... да только вот я не пила ничего крепче травяных отваров и молока со дня развеселого празднования своего дня рождения. Вывод напрашивался сам собой: я схожу с ума. «Было бы тебе с чего сходить, так ты бы это сделала уже давно!» — насмешливо уточнил внутренний голос, явно не проникнувшись важностью происходящего. Я на провокации не поддалась и угрожающе подняла Тэрриэт, жадно рассматривая прущееся ко мне невероятное чудище. Н-да, не надо было, видимо, в свое время с таким удовольствием читать Стивена Кинга, особенно на ночь, теперь вот вполне серьезно воспринимаю какого-то невероятного кошмарика, который, наверное, даже королю ужасов не снился...