Юрий Сильвестров - Волшебник Лукоморья, или Волкодав возвращается

Между тем из пещеры вышел тот, кто назвался финном. Был он смуглым и золотоглазым; одет же он был в синие штаны с белесыми разводами и такую же куртку. Волосы его были зачесаны на косой пробор, а золотые зубы, видневшиеся в глубине рта, показывали, что человек он солидный и на мелочи размениваться не станет.

Тут Руслан смутился и вспомнил о вежливости.

— Здоровеньки були! — поздоровался он и протянул хозяину руку.

— Хэллоу! Меня зовут Финн, Гекельбери Финн, хотя друзья называют меня Гек, просто Гек! Ведь мы, я надеюсь, станем друзьями? — проговорил Финн, изо всех сил тряся протянутую ему руку.

Руслану этот словоохотливый человек пришелся по душе.

— А меня зовут Русланом, — назвался витязь. Он хотел было рассказать о себе побольше, но спохватился, — а вдруг этот Финн — монголо-татарский шпион? «Оно, конечно, — подумал Руслан, — Финн говорил, что американец; и даже в посольство жаловаться обещал… Но ежели с другой стороны посмотреть; одежда на нем странная, на нашенскую непохожая; говорит, опять же, с акцентом, да еще и зубы эти золотые… Надобно проверить!» Руслану очень кстати вспомнился грозного вида витязь с плаката, висевшего над рукомойником в княжеской гриднице. Витязь словно бы смотрел на тебя и указывал перстом. Под плакатом славянской вязью было написано: «Первого облика будь достоин! Ворог не дремлет!». И подпись: тысячник Пронин. [5] Плакат «Будь бдителен!» находится сейчас в запасниках музея Харьковского Высшего Училища Милиции.

— А как Вы здесь оказались? — спросил Руслан, делая заинтересованное лицо.

— О, это долгая история, — ответил Финн. — Во всем виновата христианская наука Мэри Беккер Эдди…

Финн задумчиво замолчал.

— Продолжайте, продолжайте, — подбодрил его витязь.

— Да, — повторил Финн, — во всем виновна Мэри Беккер Эдди. А все началось с того, что…

Руслан и Финн сидели около костра и смотрели в огонь. Финн палочкой помешивал какое-то варево в стоящем на огне котелке.

— Итак, все началось с того, что я встретил ее, — проговорил Финн.

— Кого — ее? Мэри Беккер Эдди? — нетерпеливо переспросил Руслан.

— Молодой человек, вы можете меня не перебивать?! — возмутился хозяин. — Какую Мэри Беккер?!.. Нет, я встретил ее, когда она звалась Наина. Наина Иосифовна…

Финн ненадолго замолк, но затем продолжил:

Она была замужем за каким-то полупарализованным китайцем по фамилии Сосна-цзян. Он с трудом говорил и не мог ходить, его всюду возили в инвалидной коляске, а она — она была молода и красива… И удивительно ли, что я полюбил ее, едва встретив! О, как сейчас помню бал, на котором я впервые увидел ее! Ростовы устроили тогда роскошны прием в честь восемнадцатилетия Натали, и пригласили туда пол-Москвы! О, помню как сейчас! Как сейчас помню! Помню! Помню!.. Помню… Простите, молодой человек, о чем это я?

— Вы рассказывали о бале у Ростовых, — ответил донельзя заинтригованный Руслан.

— Да, да! — воскликнул Финн. — Помнится мне, танцую я с Наташей, и рассказываю эдак небрежно: «Знаете ли, Наташа — имел я как-то ночью козла!» А она и говорит: «Фи, коммандер, какой вы пошлый!» и бросает со мной танцевать. Мне назло подходит к полковнику Исаеву и отплясывает с ним мазурку. Я подхожу ближе, предвкушая развязку — и точно! Ну, Наташа ему и говорит: «Представляете, полковник, какой этот коммандер Финн пошлый!» А полковник ей и отвечает: «Он, мадам, не только пошлый, он еще и подлый! Вы только представьте — имел я как-то ночью козла!..»

Тут Финн залился каким-то совершенно ненатуральным смехом. Он смеялся несколько минут и лишь потом соблаговолил заметить, что Руслан даже не улыбнулся.

— А Вы чего не смеетесь? Неужели не смешно? Ах да, вероятно, Вам не известно значение слова «козел»!

Тут пальцы Руслана самопроизвольно сжались на рукояти его верной богатырской булавы по прозвищу «бандельерос», что, как известно, означает «злой стрелок».

— Ты че, старикан, в натуре из меня лоха клеишь? За козла ответишь! — Волнуясь, Руслан всегда переходил на «ты».

— Нет, нет, что Вы, Вы меня не так поняли, — испуганно замахал руками Финн.

— Ты ручками-то не махай, а то час неровен нынче… Ох, неровен! — произнес Руслан, грозно хмуря брови, но, будучи человеком незлобивым, долго серчать не умел.

— Ну, ладно, — проговорил витязь, к которому наряду с весельем стала возвращаться и обыкновенная манера разговора. — Ты уж прощай, коли что не так. Мы, русские, всяким новомодным штучкам не обучены, в университетах не бывали, консевраторий не знаем… Люди мы не злые, однако отходчивые. Так что не обижайся уж. Лады?

И Руслан протянул Финну свою широченную ладонь, которую тот поспешил схватить обеими руками и затрясти из стороны в сторону.

«Не, точно шпион монголо-татарский!» — Решил Руслан. — «Ишь, как руку трясет: перепугался, морда вражья! И опять же, зубы золотые… Надобно его на чистую воду вывести!»

А вслух проговорил:

— Так ты про эту, как ее бишь… Про Наину рассказывай.

— Ах, про Наину!.. — протянул Финн. — А что про нее рассказывать? Ну, встретились, ну, переспали, ну еще раз встретились, ну, еще раз переспали, ну в третий раз встретились…

Тут Финн замолк, словно бы потеряв нить разговора.

— В третий раз переспали? — поторопил Финна Руслан.

— Нет, — с гордостью ответил Финн, — в третий раз я ее трахнул!

— Ну, а муж? — спросил Руслан.

— А что муж? — заюлил Финн. — Ему что, жалко, что ли?

Потом подумал и добавил:

— Хотя, наверное, жалко. Вот, помнится, имел я как-то ночью козла…

Руслан поспешил перебить чересчур словоохотливого хозяина.

— Ты не про козла рассказывай, ты скажи, как здесь очутился!

— Ну, ты понимаешь… В общем, после того, как я его трахнул… Ну то есть ее, Наину в смысле, мне во сне явилась Мери Беккер Эдди, и объяснила, что по законам христианской науки я совершил смертный грех, поскольку усомнился в ее могуществе, или что-то вроде этого.

— Ну и что?! — вскричал витязь.

— Ну и все, — в тон ему ответил Финн. — Наутро я проснулся здесь, — Финн кивком указал на пещеру.

— И давно ты здесь? — полюбопытствовал Руслан.

Финн стал загибать пальцы на руках, но их явно не хватало; тогда Финн стал бормотать что-то вроде «Интеграл от нуля до шестидесяти трех дэ экс… Это сколько же будет? Шестьдесят? Или шестьдесят один? Шьёрт побьери, мне всегда с трудом давалась эта высшая алгебра!»

Руслан, в принципе не желавший иметь никакого дела с колдовством, опасливо отодвинулся.

Финн победоносно оглянулся.

— Шестьдесят три! — объявил он.

— Что шестьдесят три? — спросил Руслан.

— А что приборы? — не совсем понятно ответил Финн. — Я здесь уже шестьдесят три дня!