Александр Дихнов - Хотелось как лучше

— Спасибо, — морщась, пробормотал он. — Нэтта, если не сложно, я хотел бы остаться один.

— Чуть позже. Сейчас нам нужно поговорить.

— О чем? — удивился он.

— Как ни странно, о том же, о чем вы беседовали с капитаном Пардом. Точнее, о вашей дальнейшей судьбе. Если не секрет, как вы ее себе представляете?

— Довольно просто. — Мустафа аль-Рашид нашел в себе силы усмехнуться. — Меня или убьют, или освободят. Первое вероятнее.

— Тут вы правы. Только меня вариант или — или никоим образом не устраивает. — Я взмолилась: — Для вас ведь все равно игра закончена, пожалуйста, расскажите аркадианцам про заговор, и я даю честное слово, что сразу же вас освобожу. Мне совсем не хочется стать причиной вашей смерти, из-за меня и так уже погибло слишком много людей.

Долгое время он молчал, затем, едва касаясь, провел кончиками пальцев по моей щеке и спросил:

— Детка, а какое тебе вообще дело до моей судьбы? Забудь и смело иди дальше, держа под руку капитана Парда.

Неожиданно для себя я ответила честно, видимо, внутреннее чутье подсказало, что врать сейчас не следует:

— Ну… Во-первых, я совсем не уверена, что хочу идти по жизни именно с ним, а во-вторых, вы совершенно не заслуживаете преждевременной кончины. И Лейла с Лали горевать будут, а они такие милые.

— И это говорит моя бывшая наложница, — саркастически заметил Мустафа. — Ладно, я подумаю. Время еще есть.

— Спасибо, — пробормотала я и поспешила ретироваться.

Хотя куда было спешить? Встречи с разъяренным Этьеном я боялась как огня и поэтому мышкой проскользнула в свою каюту, где без помех смогла предаться невеселым размышлениям, время от времени оглашая помещение фразами вроде:

— Он же сам знал, куда меня отправляет!

Или:

— Ну чего я могла добиться, корча из себя закомплексованную святую невинность?

Обстановка каюты с сочувствием мне внимала, только вот легче от этого не становилось ни на йоту.

Пробегав из угла в угол час, я вспомнила о своих основных обязанностях и отправилась готовить обед. К этому моменту страх перед встречей с Этьеном сменился жгучим желанием его увидеть и все объяснить, так что, объявив по крейсеру общий сбор в столовой, я затаила дыхание и с надеждой встречала взглядом каждого вновь вошедшего. Однако капитан появиться так и не соизволил. Когда все поели, ко мне подошел Ким.

— Нэтта, капитан просил доставить ему обед в рубку. Собери, пожалуйста, я отнесу.

— Спасибо, Ким. Пожалуй, я сама.

Он нахмурился.

— Извини, нет. Этьен просил, чтобы это сделал именно я.

Смахнув предательскую слезинку, я наполнила тарелки и отдала поднос Киму. Поблагодарив, тот удалился.

Продолжая время от времени смаргивать слезы, я убрала со стола, кое-как засунула посуду в мойку и занялась ужином, после чего, оставив на столе записку, что и как греть, забаррикадировалась в каюте. Вечером пришлось выдержать настоящее паломничество. Дольше всех пинала ни в чем не повинную дверь Марси; чуть не плача, она просила объяснить, что происходит и почему мы с Этьеном заперлись по разным углам и никого не желаем видеть. Так и не получив в ответ ни слова, она наконец ушла. Наверное, стучать в дверь рубки.

Признаюсь, известие о том, что Этьен ведет себя столь же умно, как и я, почти сподвигло меня отправиться на его поиски, но… только почти. Вместо этого я приняла душ и улеглась с намерением поспать. Не получилось — всю ночь я проворочалась, борясь с невыносимым желанием встать и немедленно пойти поговорить с капитаном, поэтому когда в дверь вновь постучали, я ответила злым, невыспавшимся голосом:

— Ну и что вам на сей раз надо? Завтрак?

— Нэтта, — раздался несчастный голос Марси, — капитан зовет тебя в рубку.

Сердце предательски ухнуло вниз, я крикнула:

— Буду через секунду. — И заметалась по каюте.

По коридорам я шла, с трудом переставляя дрожащие ноги и гадая, чем меня встретит пират, а в голове крутились все мыслимые и немыслимые оправдания. Когда я появилась на пороге рубки, то обнаружила там нашу честную кампанию в полном комплекте. Этьен, по-прежнему избегая моего взгляда, сообщил:

— Дамы и господа, за нами летит яхта. Все, кто планирует отбыть на Аркадию, соберитесь с вещами в кают-компании через пятнадцать минут.

Услышав новость, Марси с Марком попытались было забросать Этьена вопросами, но он в довольно грубой форме отправил их паковать вещи. (Вот только откуда бы этим вещам взяться?) Ким, вспомнив о каком-то неотложном деле, испарился, и мы остались наедине. Некоторое время Этьен внимательно изучал приборы, а я столбом стояла у входа. Налюбовавшись на экраны и индикаторы, он спросил:

— Ты собираешься остаться на крейсере?

— Нет, я…

— Тогда иди собирайся.

— Но, Тьен, я…

— Уходи! — Его голос звучал настолько жестко, что я испуганно попятилась и, естественно, тут же навернулась с лестницы. Когда я кубарем скатилась с последней ступеньки, сверху раздался голос капитана:

— Ты цела? — Мне показалось или он правда беспокоится?

Встав, я ощупала бока и резюмировала:

— Цела.

— Тогда поторапливайся, — отрезал Этьен и исчез.

Поскольку укладывать мне было решительно нечего, я прихрамывая направилась прямо в кают-компанию и угрюмо устроилась там в самом дальнем углу. Через довольно продолжительный отрезок времени, даже отдаленно не напоминающий отведенные Этьеном пятнадцать минут, прибыла молодая семья, и, конечно, Марси тут же накинулась на меня.

— Что все-таки стряслось? — раз за разом вопрошала она.

— Ничего особенного, — упорно твердила я.

— Не делай из меня дуру, — довольно обоснованно возмущалась Марси.

Но мои бастионы оказались крепки, и вплоть до самого прихода Этьена я мужественно держалась. Капитана моя смелая сестренка встретила фразой:

— Мистер Пард, думаю, вам стоит выяснить отношения с мисс д'Эсте, а то на ней уже второй день лица нет.

Этьен, не меняя каменного выражения лица, равнодушно ответил:

— Большое спасибо за ценный совет, думаю, в ближайшее время мы решим эту проблему, — а затем, обращаясь ко всем, продолжил: — Яхта, которая доставит нас на Аркадию, уже ждет. Пройдемте.

— Погоди, — не вытерпел Марк. — А какие у нас планы после приземления?

Задумавшись на секунду, капитан довольно резко ответил:

— У нас — никаких. На этом плодотворное сотрудничество завершается. Вы летите домой, я занимаюсь своими делами.

— Ты уверен? — на всякий случай уточнил мой зять.

— Более чем, — подтвердил Этьен. — Наши дороги отныне расходятся, уж очень разным мирам мы принадлежим, а пытаться соединить их… Нет, ни к чему хорошему это не приведет. — И, как водится, опять не глядя на совершенно несчастную меня, он направился к дверям, на ходу бросив: — Марк, помоги мне отконвоировать пленника. Девушки, шагом марш в катер.