Артем Тихомиров - Спригган

Уна красива, как все девы эльфийского рода, но до сих пор не нашла себе избранника. Кажется, ее эти вещи совершенно не интересовали. Почему – не знаю. Видно, это одна из загадок природы.

– Давай сюда, – сказала Уна, стаскивая с меня курточку и штаны. – Где ты так извозюкался?

Я сказал где, усаживаясь в кресло.

– Локи, ты в своем репертуаре. И когда ты только за ум возьмешься?

– Какой ум?

– Вот именно – какой? Брось это дело. Промышлять воровством недостойно.

– Мы уже говорили на эту тему, – напомнил я. – И ни к чему не пришли. Зачем поднимать ее снова?

Уна брызнула искрами, но промолчала. Постояв, она отправилась чистить мою одежду и вернулась через несколько минут, приготовив мне чай и кое-что из снеди. За это время я успел вздремнуть.

– Ты похож на скелет, который провел в шкафу лет пятьдесят. Расскажешь, в чем дело?

– Боюсь, что не могу. Это тайна…

Уна отлично готовила – и очень странно при этом, что до сих пор не проторила с помощью своего мастерства пути к сердцу какого-нибудь эльфа.

– По твоим глазам вижу, тебя так и подмывает все рассказать. Облегчи душу, брат.

Она меня знает, вот в чем проблема. У нас, спригганов, существует такая штука, как родство душ. Уна способна тонко чувствовать мое настроение.

В общем, я выложил ей все, что со мной случилось, начиная с этой полуночи и до момента, когда я выпал из кареты на площади.

– Мой тебе совет: скройся подальше. Уезжай из Кавароны в деревню. Обоснуйся на свежем воздухе и разводи овец. Брось свое ремесло, пока оно не взялось за тебя по-настоящему.

– Это все? От единокровной сестры я мог ожидать и более подходящего совета!

– Он самый подходящий! Я забочусь о тебе, но ты всячески отмахиваешься от моей помощи, – сказала Уна. – В один прекрасный день тебя так скрутит, что ты сразу вспомнишь мои слова!

– Утешила.

Уна подошла ко мне и поцеловала в лобик. Она бывает ужасно сентиментальной. Вся в нашу мать. Сестра посмотрела на меня с откровенным состраданием, нарочно, чтобы меня разжалобить и привить чувство вины.

Я чуть было не уступил. Еще секунда, и моя душа поплыла бы как воск и отбросила все сомнения. Видимо, где-то в глубине ее скрывался все-таки честный спригган, мечтающий завязать с криминалом. Увы, эта секунда прошла. Авантюрная часть моей натуры, как всегда, победила.

Жизнь в деревне и овцы – это, конечно, хорошо, но, по-моему, слишком экстремально для взломщика.

– Ты хотел узнать, что такое фронда? – спросила Уна.

– С некоторых пор мечтаю.

– Фрондеры – это вроде как заговорщики, ты правильно определил. Похоже, ты снюхался с дворянами, которые хотят свергнуть короля.

– Свергнуть?

– Обычно фронды для этого и создаются. Ее участникам требуется больше власти, чем уже есть, а достать эту власть можно только у монарха. Он ее не отдаст, поэтому единственный выход – свергнуть его. Вероятно, и прикончить тоже.

– Хорошенькое дельце. Это значит… я влип в заговор против короны?

– Не бледней так, Локи, не то мне становится страшно.

– Еще бы. Теперь мы двое знаем слишком много, чтобы спокойно ходить по улицам.

Уна повернула голову в сторону окна с голубыми занавесочками. Конечно, идеальной чистоты.

– Ты должен был предполагать, что рано или поздно это случится. Во всем виновато твое упрямство…

Так. Значит, ферма за городом, милые кудрявые овечки, пасторальный пейзаж…

Яркая и соблазнительная картина. Встаешь в четыре утра, чтобы задать скотине корма, потом умываешься ледяной водой из колодца.

Да ведь это просто шикарно, три тысячи демонов!

– Если бы ты… – продолжила Уна, но я ее перебил:

– Что ты еще знаешь о фронде?

– Ты видел целую кучу знатных особ, так? Значит, дело серьезное. Их много, они богаты. У них влияние, титулы, власть на местах.

– И будут еще богаче с моей помощью, – сказал я.

– Вероятно. Я читала, что для любого масштабного переворота нужны немалые деньги. Надо набрать и вооружить армию, купить на стороне пехоту, конницу, привлечь магов. Административно-финансовой работы много. Немудрено, что Виртольд облизывается на Черную Кассу. Она, пожалуй, решила бы все проблемы заговорщиков.

– Теперь мне понятно. Вся эта конспирация, все эти страшные морды, будто запором страдающие, эта безумная магия, эта машина времени…

– В конце концов, это только гипотеза, Локи, – сказала Уна, заметив, что я сижу с открытым ртом. – Тут ничего не предугадаешь.

– Но логика! А Гастон Арфи дважды нечаянно упомянул эту дурацкую фронду!

– Это мог быть только образ. Любая подозрительная компашка заслуживает подобное название.

– Но Виртольд тут же его осадил. Я думал, что барон выхватит шпагу и зарубит болтуна на его рабочем месте!

Уна пожала плечами:

– Как знать.

Ее долгий взгляд пробудил в моем сердце нехорошие предчувствия. Так, наверное, смотрят сивиллы перед тем, как выдать вам дымящуюся порцию плохих вестей, от которых у вас отнимутся ноги.

– Выходит, теперь я заговорщик. Но что, скажи на милость, их не устраивает в нашем короле? Я всегда думал, что Блофик Семнадцатый просто кроткая овечка в королевской мантии.

– Может, потому они и хотят его сбросить, – сказала Уна. – Главное, чувствуют возможность и уверенность в собственных силах. Правь наш монарх железной рукой, он бы давно их подавил, ибо тираны тонко чувствуют, когда рядом с ними копится угроза. Судя же по твоему рассказу, заговорщики нисколько не смущаются и не боятся.

– Не скажи. У них такой вид, словно они готовы в любую минуту сорваться с места и пробежать марафонскую дистанцию.

– Это издержки их положения. Решиться на такой шаг тоже надо иметь мужество. А если решился, только и смотри в оба.

– Откуда тебе знать?

– Я записываю бредни госпожи Лаваситэр, не забывай. Там на каждом шагу встречаются авантюристы в масках, таинственные незнакомцы, заговорщики, благородные герои и прекрасные дамы, чистые сердцем, чей взор не Замутнен пороками этого мира…

– С ума сойти. И ты все это записываешь?

– До последнего слова. Это моя работа.

Ага, подумал я, глядя на измазанные чернилами пальцы сестры. С этими пятнами ей приходилось мириться, ибо смывать их Уна просто не успевала.

– И в романах твоей госпожи есть фрондеры?

– Целая куча. Все сплошь благородные личности. Как раз в последнем ими заправляет таинственный герцог, подпольный мститель, защитник обиженных дев и оскорбленных вдов…

– Хватит, не то меня стошнит. Мои благородные коллеги ничуть не похожи на твоего герцога.

– Он не мой.

– Все равно.

– Тем хуже для него. Госпожа Лаваситэр сумасшедшая. Она когда-нибудь видела настоящих заговорщиков?

– Не думаю. Ей некогда выходить из дома. Целыми днями она отдается на волю вдохновения, а если вдохновение берет выходной, то Лаваситэр объедается жареной курицей, отбивными, плюшками и пирожными со сливочным кремом.