Терри Пратчетт - Бац!

Ваймсу до этого не было никакого дела. Во всем этом было столько же смысла, сколько в том, во что верит большинство людей, а гномы могли служить показательным образцом горожанина, за исключением их размеров. Но предоставить им самим разбираться с убийством? — подумал Ваймс. — Никогда, пока глава Стражи — я!

Через десять минут замок открылся и в комнату вошел другой гном. На взгляд Ваймса, он был одет, как типичный городской гном, то есть на нем была кольчуга, шлем и кожаные штаны, но только вместо боевого топорика или кирки, он держал дубинку с шипами. Гном заметно нервничал.

— командор Ваймс! Ну что я могу сказать…. Приношу свои глубочайшие извинения за оказанный прием.

Ага, очень глубокие, глубже и некуда. Вслух же Ваймс сказал — Кто вы?

— Ах, простите! Я Умноруль, и я… наиболее подходящим словом будет, пожалуй, «Лицо, обращенное к свету»? Я занимаюсь всеми делами, которые необходимо сделать на поверхности. Пожалуйста, пройдемте в мой кабинет! — он торопливо вышел, им ничего не оставалось, как последовать за ним.

Кабинет был под лестницей, в каменном фундаменте. Он выглядел довольно уютно. Одна стена была заставлена ящиками и мешками. Как-никак, глубоко под землей было не так уж много пищи; неприхотливая жизнь глубинных гномов была обеспечена довольно сложной работой гномов на верхних уровнях. Похоже, что Умноруль был немногим больше, чем слуга, следящий за питанием хозяев, хотя сам он, вероятно, считал свою работу более благородной. За занавеской в углу вполне могла скрываться кровать, гномы обычно не гоняются за роскошью.

Стол был завален бумажными листами. На стоящем рядом с ним маленьком столике лежала восьмиугольная доска, заставленная фигурками. Ваймс вздохнул. Он ненавидел игры. Они слишком упрощали мир.

— О, вы играете, командор? — спросил Умноруль с голодным видом истинного энтузиаста. Ваймс знал это тип. Стоит проявить из вежливости интерес и ты застрянешь тут на всю ночь.

— Лорд Витинари играет. А меня они никогда не интересовали, — ответил Ваймс. [6] Ваймс никогда не преуспевал в любых играх, более сложных, чем дротики. В особенности его раздражали шахматы. Его всегда задевала эта тупая резня между пешками, в то время как короли прохлаждались, ничего не делая; если бы только пешки смогли объединиться и может даже убедить ладей последовать за ними, вся доска могла бы стать республикой через десяток ходов.

— Умноруль – это необычное имя для гнома. Вы случайно не родственник Умнорулей из Сального Переулка?

Все, что он хотел, это чуть-чуть разрядить обстановку, но с таким же успехом он мог бы и выругаться. Умноруль уставился вниз и забормотал: — Э… Ага, но… для скальта, даже для ученика, все гномы одна семья… Нет. В самом деле нет.

Он запнулся и замолчал, и тут какая-то часть его мозга взяла верх. Гном оживился: — Хотите кофе? Я сейчас принесу.

Ваймс открыл было рот, чтобы отказаться, но не стал этого делать. Гномы варили отличный кофе и из соседней комнаты доносился его запах. Кроме того, нервозность, излучаемая Умнорулем, наводила на мысль, что он целый день сидит на кофе. Никакого вреда не будет, если поощрить его выпить еще немного. Именно об этом он всегда говорил своим офицерам: полицейские всегда вызывают беспокойство у людей, особенно, если офицер знает свое дело, а нервные люди легко проговариваются.

Пока гном отсутствовал, Ваймс осмотрел комнату и заметил надпись «Кодекс Кумской Долины» на корешке книги, наполовину зарытой в бумагах.

Опять эта проклятая долина, только на этот раз с примесью сверхъестественности. Вот и Сибилла присоединилась к большинству читающего населения города и купила книгу, а затем потащила его в Королевский Музей Искусств посмотреть на кошмарную картину того бедолаги. Картина с секретом? Неужели? Ну и каким образом этот безумный молодой художник, живущий какую-то сотню лет назад, cмог узнать секрет битвы, произошедшей тысячи лет назад? Сибилла сказала, что в книге утверждается, будто художник нашел что-то на поле битвы. Но оно было населено призраками и голоса свели его с ума, заставив поверить, что он стал цыпленком. Что-то в таком духе.

После того, как Умноруль принес и поставил кружки, пролив при этом немного кофе на стол, потому, что его руки дрожали, Ваймс сказал: — Я должен увидеть Скальта Мясодробилку, сэр.

— Сожалею, но это невозможно.

Гном ответил спокойным и уравновешенным тоном, как будто заранее практиковался, как он это скажет. Но в его глазах что-то промелькнуло и Ваймс покосился на большую решетку вделанную в стену. В это момент Ангва легонько кашлянула. Ясно, подумал Ваймс, нас кто-то подслушивает.

— Мистер Умно… руль, — сказал он, — у меня есть все основания считать, что на территории Анк-Морпорка произошло серьезное преступление. — Он добавил — Или, лучше сказать под ней, но так или иначе, это тоже Анк-Морпорк.

И снова странное спокойствие Умноруля выдало его. Как и какая-то затравленность в его глазах: — Прискорбно это слышать. Чем же я могу помочь в вашем расследовании?

Ах вот как, подумал Ваймс, я предупреждал, что не играю в игры.

— Тем, что покажете мне мертвое тело, находящееся у вас там внизу, — ответил Ваймс. И он с каким-то неприличным удовлетворением увидел, как Умноруль весь сжался. Что ж, пришло время завинтить гайки… Он достал свой значок.

— Вот мои полномочия, мистер Умноруль. Я обыщу это место. Я предпочел бы сделать это с вашего разрешения.

гном затрясся то ли от страха, то ли от гнева, а может и от того и другого одновременно: — Вы вторгнетесь в наши владения? Вы не имеете права! Гномьи законы…

— Это Анк-Морпорк, — сказал Ваймс, — всю дорогу вверх и весь путь вниз. Поэтому вопрос о вторжении вообще не стоит. Значит вы действительно говорите, что я не имею права обыскать подвал? Немедленно отведите меня к Скальту Мясодробилке или к любому другому, заменяющему его! Сейчас же!

— Я… — Я отказываю вам в вашей просьбе!

— Это не просьба!

Вот мы и добрались до нашей собственной Кумской Долины, думал Ваймс, глядя в глаза Умноруля. Теперь отступать некуда. Каждый из нас уверен в своей правоте. Но он неправ! Его внимание привлекло какое-то движение. Умноруль водил дрожащим пальцем по разлитому кофе, придавая ему форму круга. И пока Ваймс смотрел, он добавил две линии, крест накрест перечерчивающие круг по диагонали. Ваймс снова поглядел в глаза гнома, полные гнева, страха и… еще чего-то еле уловимого…

— Командор Ваймс, не так ли? — сказала фигура, появившаяся в дверном проеме.

Так мог бы сказать лорд Витинари. Это была именно его манера говорить, дающая понять, что тебя заметили и с немного унизительным оттенком объясняющая, что ты не больше, чем его рутинная обязанность. Но эти слова произнес гном, а не человек, несмотря на то, что он был одет в высокий остроконечный капюшон, увеличивающий его рост до человеческого. Он был плотно упакован – и это было очень подходящим словом – в заходящие друг на друга кожаные пластинки, оставляющие только узкую прорезь для глаз. Если бы не тихая властность в голосе, фигуру, стоящую перед Ваймсом, можно было принять за очень мрачное страшдественское украшение.