Олег Шелонин - Ищу спасителя

— Ты не поверишь — в прошлое. В прошлое моего народа. Последний бой у сфинкса. Во времена, когда вокруг него цвели сады. Это сейчас там сплошь пустыня. Неудивительно: там, где прошел Анурис со своей ратью, жизни приходит конец. Я бы там и остался, если б не Жак. А тебя куда засосало?

— Знаешь, не хочу рассказывать, но тоже было несладко. Если б не Жак... Кстати, что-то он подозрительно затих.

Оборотень с драконом покосились на своего спасителя. Рыцарь стоял около стены, поближе к факелу, чтоб светлее было, и увлеченно читал какую-то книгу, не обращая внимания на друзей.

— Ты только посмотри на него,— умилился дракон,— спас нам обоим жизнь и, вместо того чтоб пыжиться, раздуваясь от гордости, читает какой-то научный трактат. Вот теперь повернется у тебя язык сказать, что люди — презренная раса?

— Отдельные ее представители...

— Отдельных неуважаемых представителей и в других расах навалом. Скажешь, не так?

— Так,— вынужден был согласиться Борюсик и прикрыл глаза.— Однако хотел бы я знать, какая сволочь на дверях тюрьмы такие ужасы рисует. Убил бы! Могли ведь и не выбраться.

— А что, здорово придумано. Психологический барьер. Охранники наверняка посвящены и проходят эту зону с закрытыми глазами, а узники завязнут. И придется им ждать, пока стража не придет и дверь не откроет.

— Это если повезет,— вздохнул Борюсик.— А скорее всего их в этой иллюзии насмерть забьют!

— Ну, это ты загнул! Как может убить иллюзия?

— Элементарно. Сам видел. Когда Жак под удар свою грудь подставил и меня из драки вышвырнул, я в себя вмиг пришел и видел, как ему грудь не понарошку, а в натуре располосовало и кровь из нее хлынула. Хорошо, его на тебя шатнуло и... короче, восстановился он. Я тебе больше скажу. Любого, кто моего рыцаря обвдеть посмеет, я теперь на куски порву!

— Никак раздумал его по дешевке продавать? — тихонько рассмеялся дракон.

Оборотень сердито засопел.

— Раздумал. Как такого продавать? Это, знаешь, себя не уважать после всего, что было. Интересно, чего он читает? Да так быстро!

Рыцарь их не слышал. Он с головой углубился в чтение, сканируя глазами захватывающие строки, спеша охватить главное, пока книжку не отняли.

«...возмущенный бредовыми идеями неведомого ученого, благоразумии скрывавшего свое настоящее имя под неблагозвучным псевдонимом Баранель, граф де Руфто поклялся, что развенчает его еретическую теорию естественного отбора, и, не дожидаясь субсидий от Королевской Академии Наук, за свой счет организовал экспедицию в знойную пустыню Гафрики. Он был уверен, что у подножия полузасыпанного песками величественного сфинкса это доказательство будет найдено. Глава Королевской Академии Наук свято верил в предание: тайна бытия откроется, когда сфинкс заговорит. Он знал, что мифы и легенды на пустом месте не создаются. Чаще всего они основывались на исторических фактах, а потому первый хотел услышать, о чем заговорит сфинкс...»

— Не мешай. Пусть читает, а мы пока отдохнем. И его покараулим. Он ведь и меня спас.

Дракон напряг слух, не желая еще раз быть застигнутым врасплох дворцовой стражей либо еще какой напастью.

— Пусть читает,— согласился Борюсик,— еще немного времени есть. Минут через пять я восстановлюсь и смогу перекладываться. В этом облике дальше идти нельзя.

Жак краем уха это услышал, сообразил, что времени совсем мало, торопливо открыл книгу посередине и вновь уткнулся в нее носом.

«...Запасы воды были на исходе. Волнения среди местных аборигенов, нанятых графом для раскопок, нарастали.

— Хозяин,— вождь племени бубийцев почтительно склонился перед графом де Руфто,— уходить надо. Вода нет. Еда нет. Источник далеко. Плохо. Помирать будем.

Граф оторвался от изучения глиняной таблички. Единственной находки, которую они сумели за это время откопать.

— Я, кажется, понял, это на санхрите,— поделился с вождем своей радостью граф де Руфто,— древнем санхрите. Потому я его сразу и не распознал. Праязык, на котором говорили когда-то все расы. Если я все правильно перевел, то мы не там ищем!

— Хозяин, уходить надо.

— Разумеется, надо! Они сумели спасти самое ценное и переправить в горы! Неужели легенда о Шамбмяуре находит свое подтверждение?

— Что тебе сказала эта табличка, хозяин? — Видя возбуждение графа, вождю стало интересно.

— Многое. Написано здесь мало, зато нарисовано много. Это карта, мой дикий друг! Она приведет меня к храму святого Шявмура. Ну, Баранель, погоди! Так, сворачиваем лагерь. Раскопки можно прекращать. Здесь нам делать больше нечего. И побыстрее, меня ждут горы! Именно там находится храм!»

Жак покосился на друзей и, видя, что Борюсик уже начал потягиваться, пропустил еще пару сотен страниц.

«...Может, вернемся, граф?

Граф де Руфто отрицательно потряс головой, горестно глядя на тяжеленную каменную плиту, из-под которой торчала рука его помощника. Да, строители храма хорошо позаботились о безопасности своей святыни. Сколько еще ловушек на пути к цели? Теперь они остались вдвоем.

— Нет, Леон, я пойду дальше. А ты возвращайся. Жди меня на выходе. Если не вернусь... сделаешь доклад в Академии, и обязательно организуйте сюда хорошо подготовленную экспедицию.

— Я не позволю вам рисковать своей драгоценной жизнью!

Граф не успел перехватить своего помощника, рванувшегося вперед. Тот благополучно добежал до конца коридора, метнулся за поворот, и оттуда до графа донесся его предсмертный вопль.

— Леон,— простонал граф,— ну зачем...

Ученый поднял повыше факел и поспешил на помощь, прекрасно понимая, что она Леону уже не понадобится. Он оказался прав. Тело его последнего помощника лежало на полу, пронзенное острыми шипами рухнувшей с потолка металлической решетки. Осторожно; вдоль стеночки, обойдя тело погибшего друга, граф двинулся дальше. Ему повезло. Это была последняя ловушка на пути к цели. Поход вывел его в просторный зал, в глубине которого на каменном постаменте стояла уменьшенная копия сфинкса. От своего оригинала, каменного гиганта в песчаной пустыне Гафрики, он отличался лишь размерами и третьим глазом во лбу. Граф подошел поближе, поднес к сиреневому кристаллу факел, и в его недрах замерцали золотые искры.

— И это вот сокровищница знаний древних рас? — потрясенно воскликнул ученый.— И ради этого погибло столько человек? Чтоб я еще поверил всяким предсказателям! Кассандра. Знать бы, кто ты есть!

Разгневанный, он швырнул на пол книжку предсказательницы, которая долго служила ему путеводной звездой, протянул руку и вырвал кристалл из глазницы, расцарапав руку о каменное веко. Капля крови упала на третий глаз сфинкса, и мир перед глазами графа завращался...»

— Пора,— вздохнул Борюсик, покопался в мешке, выудил оттуда подвенечное платье Вилены.— Всем отвернуться. Я переодеваться буду.