Джон Макдональд - Искатель. 1992. Выпуск №3

В ту давнюю ночь Сэнди осторожно проехал через Монро. Снова гнать он начал только после поворота на 813-е шоссе. Было приятно мчаться на большой скорости. Я хотел, чтобы между мной и Кэти стало как можно больше пространства и времени. И еще отъехать подальше от продавца и всего прочего.

Мир продолжал меняться все быстрее, двигаясь к какому-то неизвестному нам концу. Я старался не думать ни о прошлом, ни о будущем, а сконцентрироваться только на настоящем. Бессмысленно думать о возвращении в нормальную жизнь. Я выпросил у Сэнди побольше таблеток. Они уносят туда, где не происходит ничего плохого. Примерно то же бывает в ранней юности после трех банок пива, когда вы и ваши пятнадцатилетние друзья мчитесь ночью с пляжа домой.

Как только Сэнди затормозил перед белым светом фар стоящего на обочине автомобиля, словно поднялся занавес театральной сцены под открытым небом.

Сначала парень думал, что мы собираемся ему помочь, и мы, может, даже помогли бы, если бы он вел себя по-другому. У нас не существовало никакого плана. Происшедшее оказалось импровизацией. Крепкий и сильный парень очень беспокоился за девушку. Он повел себя неправильно, и через некоторое время, как только у них с Шаком завязалась драка, я знал, что мы убьем его.

Когда я влез в драку, он ударил меня в ухо так сильно, что небо закружилось, а колени ослабли. Как здорово, что он сделал это! Удар вызвал во мне всплеск ярости и обеспечил некоторое самооправдание. Я участвовал в убийстве, моя личность растворилась в группе. Словно проснувшись, я увидел, как Нан вонзает в него нож. Я словно заглянул на самое дно ада. Кровь на ее кулаке и запястье казалась черной. Я ногой столкнул тело парня в канаву, чтобы он был подальше от нее. Нан вся дрожала.

Девушка, которая была с убитым парнем, выглядела ошеломленной и покорной. В свете фар я увидел шишку у нее на голове, спутанные и запачканные кровью белокурые волосы.

— Маленькая леди вытащила счастливый номер и выиграла путешествие пол луной. Отведите ее к машине, — приказал Сэнди.

Мы посадили девушку на заднее сиденье между мной и Нан. На переднем сиденье Шак, пригнувшись, считал при свете лампочек приборного щитка деньги убитого парня.

— Мы разбогатели! — прокаркал Сэнди, когда Шак назвал сумму. У меня дрожали колени. От удара разболелась голова. Костяшки пальцев правой руки распухли и тоже болели.

— Одним болваном на свете меньше! — объявил Сэнди.

— Я думал, что ты любишь их всех, — сказал я.

— Люблю, люблю, дорогой мальчик. Бог их тоже любит, поэтому и наделал так много. Нан, дорогая, повернись и посмотри в то черное окно. За нашей новой подругой кто-нибудь может приехать. Я хочу подальше уехать. Промычи, если увидишь свет фар, Нано.

— Какого черта мы берем ее с собой? — возмутилась Нан.

— Рыцарство, дорогая, старомодное, благородное рыцарство. У нее нет ни средств передвижения, ни кавалера. Что я еще мог сделать?

— Нам нужно больше женщин, — заявил Шак. В этот момент девушка заговорила.

— Пожалуйста, я хочу домой, — вежливо сказала она очень тихим, чистым детским голосом. Я слышал такой голос раньше. Это было на вечеринке, где один из гипнотезеров-любителей обнаружил, что моя девушка хорошо поддается внушению, и перенес ее в прошлое, кажется, в третий класс. Она говорила таким же детским голосом.

Навстречу нам проехала машина, и я разглядел в свете фар лицо девушки. Блондинка вежливо и серьезно смотрела на меня, но мне показалось, что она вот-вот расплачется.

— Как тебя зовут, дорогая? — спросил я ее.

— Хелен Вистер.

— Сколько тебе лет, Хелен?

— Что?

— Сколько тебе лет?

— Мне… почти девять.

Сэнди заржал, а Шак пошутил:

— Это самая здоровая девятилетняя девка, которую я когда-либо…

— Заткнись! — велел я им. — От удара по голове иногда случается сильная амнезия.

— У меня болит голова, и я хочу домой, пожалуйста, — сказала Хелен.

— Странно, — объявила Нан.

— Сэнди, она могла получить сильную травму головы, — сказал я.

— Ах, какая досада! — усмехнулся Голден.

— Черт, какой тебе от нее толк? Мы могли бы оставить ее в одном из маленьких городков.

— Очень интересно, — насмешливо сказал Сэнди. — Начинается процесс расслоения общества. Она пришла из другого класса, и он сразу это признал. Неожиданно у него появилась сестра. Что она сделала, Кирби? Пронзила твое сердце?

— Ладно, как ты собираешься с ней поступить?

— Я расскажу тебе, добрый самаритянин. Мы возьмем ее с собой. Если ей станет хуже, выбросим, но не в городе. Если ей не станет хуже или она поправится, мы с ней позабавимся. Правильно, Шак?

— Позабавимся, Сэнди. Ты настоящий босс, — восторженно отозвался Эрнандес.

— Пожалуйста, отвезите меня домой! — взмолилась Хелен.

— Мы везем тебя домой, дорогая, — сказал я. — Но это далеко.

— Далеко?

— О, мы будем ехать долго, много часов. Почему бы тебе не вздремнуть, Хелен? — Я обнял ее и положил голову себе на плечо.

— Иисус Христос! — воскликнула Нан.

— Ревнуешь? — поинтересовался Сэнди.

— К этой полинялой чокнутой блондинке? Черт, нет, конечно! Женщина-ребенок устроилась поудобнее. Она несколько раз тяжело вздохнула и быстро, как маленькая, заснула. Мы мчались сквозь ночь, и Сэнди напевал:

— Фи фай фидлли-я-ох, фи фай фиддли-я-ох, ox, ox, ox, ox.

Мы попали в ловушку. Мы были обречены быть вместе как жертвы наводнения, плывущие на обломках крыши. То, что случится, произойдет со всеми нами.

Девушка спала. От ее влажного дыхания моей шее стало мокро. В ответ на ее беспомощность во мне что-то дрогнуло, и в то же время она вызывала раздражение. Я повидал очень много этих живых и блестящих девушек, таких очаровательных и несгибаемо честолюбивых. Эти роскошные девочки со стальным взглядом были самыми дорогими проститутками в истории человечества. Они предлагали сто двадцать фунтов здорового, чистого высокомерного мяса, а расплачиваться приходилось язвой или коронарной болезнью. Они не трудились подсластить сделку невинностью. В тот момент, когда вы, загипнотизированный, надевали кольцо на ее гордо вытянутый пальчик, этого старомодного достоинства уже не было и в помине, и его кончина праздновалась много раз — на вечеринках, лыжных уик-эндах, на яхтах и в круизах. Подобная признанная и извиняемая многими распущенность являлась фактически их преимуществом. Найдя свою дорогу в джунглях секса, они, вероятно, до такой степени испытывали сексуальный голод, что могли пойти на невыгодный брак с ничего не обещающим молодым человеком.

Я нашел ее руку, нащупал крохотный холодный камень на обручальном кольце. Интересно, кто оказался ее добычей? Я чувствовал, что это не тот крепкий тип, оставленный нами мертвым в канаве. Нет, она, как охотник в заповеднике, имела широкий выбор дичи. Он — дружелюбный, вежливый, хорошо образованный, высокий и красивый. Он остроумен, но не настолько, чтобы это могло повредить карьере. Его профессия даст им хорошее положение в обществе. Он зашел уже так далеко, что готов обменять свою бессмертную душу на постоянный, законный и неограниченный доступ к ее дорогому белью.