Владислав Былинский - Розыгрыш

Согласно решению от 29.02.08 г., направляю на архивное хранение нижеперечисленные документы:

– - копию паспорта, выданного на имя гр. Володина Г.Д., 1984 г.р.;

– - рукописные материалы, предположительно -- личные дневники пропавшего;

– - показания электросчетчика за 31.12.07 г. и 1.01.08 г;

– - записку, обнаруженную по месту проживания гр. Володина.

Летим куда-то, хвосты задрав. Зачем?

В гонке нет победителя. Есть отставшие, есть сбившиеся с пути, но победителей нет и быть не может. "Ибо путь бесконечен", как сказал кто-то, умеющий сказать. Бесконечен, ибо закольцован, -- добавлю.

Одни носятся по временам, как рокеры по рытвинам, другие в подходящем месте осторожно и солидно съезжают с Магистрали в какие-нибудь приболотные кущи, где и застревают навек, а третьи… Третьи -- как я: смотаюсь, мол, туда-сюда ненадолго, раз тачка под боком.

Смотался…

Это вначале, на старте, все прекрасно и розово: и трасса прямая, и движок басово тарахтит. Ну и уносишься незаметно вперед, в туманную даль. Колесо рулевое само собой крутится, тормозная педаль выскальзывает из-под ноги. Никто не догонит лихача, никто больше не увидит его. Даже попрощаться не получится. Не судьба!

Не пользуйтесь хронокаром. На своих двоих -- вернее.

К новогодним праздникам друзья преподнесли мне портативную машинку времени. Привезли издалека, с Той Стороны. Узнали о моих пространственно-временных проблемах и решили помочь.

Я был растроган. Диковина! И как кстати! В моем прошлом остались превосходные места, вот бы посетить их сейчас. Набраться молодости впрок.

Первого января, ближе к вечеру, затеял я пробный пуск. В одиночестве, в тишине. Зашторил окна, заправил в приемный лоток стопку чистых бумажных листов: экологическое сырье, незамаранное. Использовать газеты -- пачкать прибор. В газетах и свинец, и отруби, и вообще черт знает что: в руки брать опасно. Я не стану кормить подобным силосом контрабандное детище сверхчистых технологий. Я даже мои старые исписанные тетрадки не рискну запихнуть в пасть детища. Неровен час, застрянут они на какой-нибудь словесной корявости, на густо исчерканной фразе, в которой и смысла-то как кот наплакал. Чем больше чернил в тексте, тем меньше от него толку. Знатным замыслам к лицу белоснежные страницы. Чистые, как безмолвие.

Нажал я на кнопку -- и взвыл аппарат. Задергались рычажки, замигал неоновый глаз. Прибор, тарахтя, поскакал по столу. Бросившись ловить его, я упустил миг выхода на режим. Прозевал, проворонил, -- увы мне, увы! Режим -- страшная, неуправляемая стихия. Хоть столбом стой, хоть криком исходи, ничего уже не переделаешь.

Породив кубометр прошлого, машинка звякнула, хрюкнула, вильнула мимо моей руки, взревела, испустила дух -- дух чудовищной струей дыма взлетел к потолку -- и грохнулась о паркет. Зло хрустнули пластмассовые кости. Разлетелись по комнате электронные потроха. Стало ясно: никто и никогда больше не включит ее.

Дух качался над столом. Лиловое времечко струилось в воздухе. Я охотился за прошлым. Боевая стойка. Азарт ловца. Хитрость шахматиста. Виртуозные комбинации. Разнообразие техник: то пируэт, то хук. Набоков В.В. с сачком в руках. Классик, танцующий с бабочкой. Ах, ну при чем тут бабочки? Они беспечны… Я долго пытался загнать прошлое в мутные полиэтиленовые мешочки, из которых предварительно вытряхнул рукописи. Веником пытался, ковриком для мыши, одеялом, пылесосом. Тщетно! Ловить время -- все равно, что арканить убегающие вдаль буруны.

В итоге вредная эта лиловость сжалась в компактный светящийся шар, в радужный трескучий файербол размером с кошачью голову, и принялась разгуливать по стенам. В руки она не давалась. Своенравная субстанция! Потом, набравшись наглости, шар сунулся в одежный шкаф. Подозреваю, что его привлекли мои тертые джинсы и серый противохимический плащ, хранимый в память о службе. Ровесники, понимаешь…

Я запер минувшее в шкафу, сел и стал думать, что мне с ним делать. Как извлечь выгоду из прошедшего времени? С горечью понял я: не за тот рычажок схватился, не в ту сторону свернул. Что мне стоило изготовить немного будущего? С использованием будущего никаких проблем. Плановые доходы от тотализатора, верняк в знакомствах с девушками… В девушках я всегда ошибался. В тотализаторе тоже, но там я не чувствовал себя белой вороной: другие ошибались точно так же.

Эх, сообрази я вовремя, куда стопы свои направить, стал бы везунчиком!

Минуточку! Что значит -- вовремя? В недавнем прошлом, что ли? Но ведь прошлого у меня хоть отбавляй! Вернусь на час назад и все исправлю.

И я смело полез в шкаф.

Теперь я нахожусь в собственном прошлом. Прекрасно помню, что со мной произойдет, но вновь и вновь с маниакальным упорством запираюсь в своей комнате, включаю машинку времени, гляжу на разбитое корыто, гоняюсь за лиловым миражом и ныряю в темный шкаф.

Все повторяется! Начало круга -- бодрящий запах белых листов бумаги; конец круга -- робкое прикосновение к прошлому. Призрак ускользает, смеясь; в затхлой темноте, средь старых вещей, я на несколько секунд предоставлен самому себе.

Сейчас меня вытолкнут назад, в закольцованную реальность. Перенос во времени требует некоторого времени, -- парадокс! -- после чего шкаф, будто лифт, снова уносит меня в прожитое мгновение. Когда-то -- на первой сотне циклов -- я использовал эти несколько секунд для обдумывания дальнейших действий; тогда я еще не был фаталистом. Теперь -- видите? -- просто пишу. Записываю фразу, иногда несколько слов. Спешить мне некуда. Однажды данное сообщение обнаружат компетентные органы и спасут меня.

Вы спросите: почему бы мне самому не попробовать что-то изменить? Я пробовал. Я и сейчас пытаюсь. Только и делаю, что пытаюсь. Ответ прост: невозможно изменить прошлое.

Можно переделать себя, можно переделать мир -- но только не прошлое. Мы прикованы цепью к исчезнувшим годам. Все массивнее цепь, все тяжелее влачить ее, но мы обычно не ощущаем веса оков, -- значит, дорога наша не вверх, а вниз.

Вернуться по той же дороге невозможно. Всего на один час назад я вернулся, а звенья уже пересеклись. Сцепились звенья цепи. Все, что мне дозволено, -- несколько слов на этом листе сырья. Закончится листок -- придется подыскивать иное занятие.

Не забывайте о моем печальном опыте! Прошлое не поддается переделке. Остерегайтесь чудовищного водоворота, в который так легко угодить по глупости или неосторожности. В этой воронке, образованной упущенным временем, век равен часу. Одному и тому же часу, умноженному на число оборотов, одинаковых бессмысленных оборотов вечности, равнодушной и к людям, и к богам, и к самому времени.