Елена Лобанова - Предел

У Сульса, а, значит, и у Нофера Руалона, было только три книги. Первая — тяжелый фолиант в кожаном переплете: «Различные вяжущие растворы для кладки камня на долгие годы. Сочинение Мастера Свейда из клана Кайла и Лопаты». Сульс, скрепя сердце, отдал девятнадцать серебряных за сочинение гнома и читал его три раза от начала и до конца. Он не оставлял надежды восстановить Замок. Вторая: «Секреты рыцарских Замков. Сочинение Фар Локса», куплена была за название и страшно мучила совесть Сульса своей ценой. Книга содержала сущие глупости, порой откровенно неприличные. Оттуда была почерпнута идея о привидениях хоть на что-то сгодилась. Нофер не мог дать «деточке» сборник сомнительных рассказов про семейные убийства и семейное же распутство воображаемых ноферов. Эту красную книжку в тисненом переплете лучше было вовсе не открывать. Многочисленные искусно выполненные картинки даже его вгоняли в краску. Третья: «Дивные плоды земли, растущие на деревьях. Сочинение Гаэраля Аль Тириэля». Эту книгу Сульс купил по просьбе самого Криста: господин мечтал сварить варенье из дивных яблок и не менее дивных вишен. Ценными наставлениями из эльфийского труда Нофер лично мучил трех крестьян-садовников. Деревенские олухи кивали, но ни сливы, ни яблоки лучше не становились. Песню спелости никто из крестьян так и не освоил.

«Деточке» были предложены две книги на выбор. Вайола, естественно, выбрала сочинение гнома и отправилась наверх. Нофер Руалон не очень представлял как одна Благородная Дева, другой Благородной Деве будет читать про печи для обжига и нужную температуру спекания клинкера… Сульс ему что-то такое из этой книги рассказывал… Ничего, быстрее заснут. Сам Нофер обычно засыпал на первой главе: про обжиг гипсового камня. Его так и не хватило дойти до получения извести.

Воительница принесла книгу и перо с чернильницей из своей комнаты.

— Вот! Ценнейшая книга! Будешь по ней учиться!

Вайола не представляла, как эту громадину вообще можно прочитать. Но раз знающие люди… гномолюди… девогномы… говорят, что можно, значит — нужно! Пелли зажгла свечу и уселась за стол. Воительница встала рядом, тыкая пальцем в название:

— Вот это «Р». Рисуй такую же.

— «Р» — Пелли старательно выводила царапающим пером первую в своей жизни руну. «Эта буква есть в имени „Нэрнис“. Надо стараться» — твердила она про себя.

— Ладно, сегодня помучаешься, завтра я тебе свинцовый карандаш разыщу. Я сама пером сразу не начинала.

«А» из «Разные» тоже была нужной. Благородная Пеллиэ решила, что вышивка подождет.

За тот день, что они двигались то шагом, то рысью к тракту, Нэрнис проклял если не все на свете, то Чалого уж точно. Даэрос поставил задачу: выехать на дорогу к Дрешту на жеребце. Светлый пытался найти другие возможности. Как насчет загадочности эльфов, а? И их причуд? Например, ему Нэрнису, очень нравится костлявый мерин Черенок. И вообще все костлявые мерины. Полутемный возражал. Если бы они все ехали на костлявых и не очень меринах, то для стороннего наблюдателя картина была бы, пусть не возвышенная, но — нормальная. Но если эльф едет на костлявом, или вон на том толстом мерине, а мальчишка-слуга на жеребце, который — лучше, то это уже повод для удивления. Расти впитывал науку качественной слежки с восторгом и проникался страшной загадочностью путешествия.

Нэрнис носился вокруг отряда рысью, галопом, прыжками то вверх, то вбок — всеми способами, которыми его радовал Чалый. Иногда ему давали отдохнуть. Чалому, а не Нэрнису. И тогда Светлый благодарно гладил Черенка и свои ушибленные места. Даэрос, чтобы брат и его не возненавидел, взялся сам сводить ему синяки.

— А если Чалый все-таки зашибет его копытом, тоже можно — раз и все? — Расти искренне восторгался способностями «Седого».

— Можно. — Полутемный уже устал от назойливого мальчишки.

— А ну как если башку проломит?

— Голову, а не башку! Бескультурье! Не проломит. Садись-ка на Пегаша, ребенок!

Даэрос взлетел на Чалого и погнал его галопом. Такой подлости жеребец не ожидал. Расти восторженно засвистел вслед.

Погоняв коня по дороге, к огромной радости Нэрниса, брат не сразу пересел на Пегаша. Он ругался на старинном наречии длинными мелодичными фразами и Светлый благодарил Создателя за то, что никто из слуг не знает перевода. Похоже, что перевод знал Чалый. Он сник и присмирел. К полуденному привалу Нэрнис доехал на вполне «смирной лошадке».

— Даэр, я знаю, он только прикидывается. А что будем делать, если он такое при «плащеносцах» вытворит?

— Самое естественное — ругаться и проклинать тех, кто нам его продал.

— Не. Не надо проклинать! — Встрял Расти. — Кто ж знал, зачем Ноферу жеребцы. Его и проклинайте! А то, чуть что, так благородные и не виноваты!

— Молчи, правдолюбец! Никто никого не собирается проклинать всерьез.

Сделать так, чтобы мальчишка молчал, было сложно. Он не встревал в разговор, только если сам разговор его интересовал, в практической части. Ну, или почти не встревал. Сульс, не привыкший к бездеятельности и настроенный на подвиги, требовал героических рассказов. Хотя бы на привале.

Рассказ про разбойников как раз подошел. Расти попрошайничал «ножик на посмотреть». И на «покидать». И на «поучить» тоже. Сульс был против:

— Помилуйте, Благородные Принцы! Сейчас он хоть ворует! Убивать же начнет!

Несмотря на то, что мальчишка возился с лошадьми, хорошо с ними управлялся, а сам оруженосец пока был не у дел, ничто не могло убедить Сульса, что все так и будет мирно продолжаться. Рано или поздно «гром грянет». Только когда Даэрос рассказал в подробностях про маскарад и побег из Малерны, между слугами хоть беседа наладилась. Причиной были накладные волосы. Расти аж слюной захлебнулся. Вот как надо было! А бороды! А усы!

— Это сколько ж надо девкам кос-то состричь! — Его ум заработал в привычном направлении: как можно втихаря состричь девкам косы и при этом остаться целым. — Вот, к примеру, овечьи ножницы — щелкают сильно. А ножик заточить…

— Ну, зачем же девкам! — Сульс как опытный чучельник заинтересовался темой. — Можно и гривы лошадям. И паклю чесаную можно взять, к примеру…

Наконец-то Расти отстал от эльфа. Сульс и мальчишка наперебой обсуждали, что из чего можно сделать. Каждый дополнял методы своими «находками». Некоторые Даэрос даже оценил как «дикие». Оружейник настаивал на том, что ради совершения подвига допустимо все. И обриться налысо и приклеить «космы» прямо на кожу. Расти был согласен — обставить стражу на огромные деньжищи, это — подвиг. Ради такого и лысым походить можно. Полутемный настаивал на том, что шпильки и сетка — надежнее. У них даже вышел спор на троих. Нэрнис не мог отвлекаться. Они тронулись дальше, и он бдительно ждал закидонов Чалого.