Дмитрий Гришанин - Мах-недоучка

— М-да, славно ты его отделал, — снова заговорил Силика. — И как это оборотни успели от тебя, недоверчивого, ускользнуть?

— Сам удивляюсь, — пожал плечами Верд. — Видимо сказались последствия недавней встряски, будь она трижды неладна. Моя реакция еще оставляет желать лучшего. А перевертыши — ребята шустрые, как увидели, что с Махом беда, тут же перекинулись зверями и деру. Лишь семерых успел прищучить, остальные сбежали. Оно и к лучшему. Вон, тебя упредили.

Тем временем ворожба Силики приносила свои плоды. Мах почувствовал, что может говорить и поспешил этим воспользоваться.

— Что со мной? — спросил он.

— Хвала Создателю, наш папа ожил! — раздался откуда-то справа радостный вопль Влада.

— Тихо ты, горлопан, — прикрикнул на перевертыша Силика и, повернувшись обратно к Маху, успокоил: — С тобой ничего страшного. Верд оглушил тебя «Белым громом».

— А что такое «Белый гром»?

— Заклинание… Мах, лежи спокойно, я уже заканчиваю.

К изголовью Маха подбежал отец и, срывающимся от волнения голосом, покаялся:

— Сынок, прости меня, дурня старого. Я не знал, не хотел, так вышло…

— Верд, не отвлекай, — цыкнул на друга Силика, — я уже заканчиваю. Если хочешь заслужить прощение сына, займись-ка лучше исцелением пораженных «Громом» оборотней.

— Силика, ты в своем уме! Вокруг столько изувеченных людей, а я, по-твоему, должен тратить время и силы на каких-то мохнозадых? — возмутился Верд.

В ответ на его слова справа донеслось раздраженное рычание.

— Думаешь, раз колдун можешь безнаказанно над братками глумиться, да? — озвучил общее недовольство Влад.

— Дожили! В моем собственном замке какие-то грязные оборотни смеют на меня, благородного барона, рыцаря-мага, свои поганые зубы скалить!

Рычание переросло в угрожающий утробный рык.

— Ах вы злобные твари, угрожать мне вздумали! — взъерепенился Верд. — Ну я вам сейчас… — Старый барон резко взмахнул руками, но слова заклинания замерли у него на устах — перед ним, закрывая широкой спиной рычащую пятерку уцелевших перевертышей, стоял исцеленный Мах.

— В чем дело сын?! — задыхаясь от ярости проорал Верд.

— Извини, отец, но эти оборотни присягнули мне на верность. Теперь они мои вассалы, и я их в обиду не дам! — твердо заявил молодой рыцарь.

Воспользовавшись замешательством мага, Влад гаркнул:

— Братва, папа с нами! Вали старикана! — И ломанулся было в атаку, но Мах неуловимо быстрым движением обнажил меч и, приставив его к горлу оборотня в законе, приказал:

— Не тронь!

— Папа, ты чего, — забормотал попятившийся Влад. — Я хотел как лучше, ведь он, гад, в натуре хотел!..

— Ты поклялся не обсуждать мои приказы, а выполнять их, — напомнил Мах.

— Лады, без базара, — понурив голову смирился оборотень в законе.

— Это что шутка? — обратился к другу потрясенный Верд. — Силика, неужели все эти оборотни и впрямь…

— Именно, — кивнул толстый барон. — Мах принял от них клятву верности в моем присутствии. Верд, ты часом не забыл, что наш король пожаловал Маху титул и земли? Теперь он точно такой же полноправный, владетельный барон, как и мы с тобой, а, значит, может иметь собственных вассалов.

— Да, но оборотни…

— Так уж получилось, — развел руками Мах.

— Ну а теперь, когда мы, наконец, все выяснили, давай-ка, дружище Верд, помоги мне расколдовывать вассалов сына, — предложил Силика и склонился над неподвижным телом одного из оборотней.

Верд брезгливо поморщился, но, пересилив себя, подошел к другу и стал помогать. Вдвоем рыцари-маги управились со всеми оглушенными перевертышами за считанные минуты.

Тем временем Мах внимательно огляделся по сторонам. Заглянул под стол. Не спеша прошелся по столовой, без суеты осматривая все, что попадалось на пути. Он даже пошарил за занавесками. Но искомого, а точнее — искомую, так и не обнаружил, и, обращаясь к баронам, растерянно поинтересовался:

— А где же Лула?

— Где, где… В небе. Улетела твоя Лула, — ответил Верд.

— Чего?.. — нахмурился Мах.

— Твоя невеста снова стала драконом, — пояснил Силика.

— Видишь разбитое окно — ее работа, — добавил отец.

— Мах, да ты выгляни в окно — и сразу ее увидишь, — предложил Силика. — Она как раз над замком кружит.

— Вот те на! А меня заверяла, что курасы редко оборачиваются. И уже второй раз! А ведь с того, первого обращения, еще и недели не прошло! — пожаловался Мах, подходя к разбитому окну и всматриваясь в голубое небо.

— Когда я вошел в столовую, Лулы уже здесь не было, — объяснил Верд. И предположил: — Вероятно, она стала драконом под воздействием заклинания разрушения. Ей, как и всем находящимся в замке, вдруг стало очень плохо, она почувствовала, что умирает — вот и обернулась…

— Да, скорее всего, так оно и было, — кивнул Силика. — Она стала драконом и тут же исцелилась, ведь на дракона магия не действует.

— Силика, вы не до конца меня расколдовали — у меня в глазах двоится, — пожаловался Мах. — Мне мерещится, что вместо одного над нашим замком летают два дракона!

— Все правильно, — поспешил успокоить молодого рыцаря Силика. — Ты видишь свою Лулу и дракона моей дочери, Плевуна.

— Зачем Плевун! Не надо Плевуна! — возмутился Мах. — Барон, попросите дочь, что бы она отозвала своего дракона!

— Плевуна ни в коем случае нельзя отзывать, — возразил Силика. — То, что твоя Лула до сих пор все еще кружит над замком, заслуга Плевуна. Если бы ни дракон моей Лики, кураска бы уже давно улетела с глаз долой, за тридевять земель.

— Но так тоже нельзя оставлять, — застонал Мах. — Вы только полюбуйтесь, как они друг к другу прижимаются! А вдруг они, ну это самое… понравятся друг другу?

— Махуня, приятель, что я слышу, неужели ты приревновал свою девушку к этому зубастому чудищу? — как всегда неожиданно раздался из-за спины лучащийся от ехидства голос деда Пузыря.

— Исключено, — обнадежил Маха Силика. — Плевуну строго-настрого приказано не отвечать на заигрывания Лулы.

— Заигрывания моей Лулы! — взвился Мах.

— Ну да, — невозмутимо кивнул Силика. — Только посмотри, как она вокруг него увивается.

— Ай-яй-яй, какая ветреница наша Лула, — раздался из-за спины смеющийся голосок. — Всего-то на три дня оставил одну — глянь, она уже тебе замену подыскала. Уже дракону глазки строит перед всем честным народом. Эх, Махуня, Махуня, а ведь я предупреждал: не пара тебе кураска, лучше бери в невесты благородную Анюту. Не послушался. Вот красней теперь тут перед всеми!

— Отец, сэр Силика, ради Создателя, сделайте же что-нибудь! — взмолился Мах.

— А что мы можем, — пожал плечами Верд.

— Да хоть «Драконьим смерчем» ее захомутайте!

— Извини, Мах, это невозможно сразу по двум причинам, — возразил Силика. — Во-первых, едва ли у нас с Вердом получится сотворить столь мощное заклинание…