Дмитрий Гришанин - Мах-недоучка

— М-да, не повезло, — машинально пробурчал себе под нос Мах и тут его осенило: — А сможешь бултыхнуть меня в Подводье океана?

— Океана? — недоумевающе пожала плечами Твоха.

— Да, океана. Там, откуда я родом, так называют огромное Подводье, куда несет свои воды Серебрянка, — пояснил рыцарь.

— А, Необъятные Просторы, — догадалась девица.

— Во-во. Сможешь туда меня бултыхнуть?

— Запросто. Хотя, по-моему, это самоубийство. Во-первых, тамошняя вода малопригодна для дыхания. От нее задыхаешься и начинается мучительный кашель. Во-вторых, на Просторах во множестве водятся ужасные Черные Спруты — твари совершенно неподвластные магии водяных. Они необыкновенно агрессивны и жестоки. Как-то раз на моих глазах один такой забрел в Подводье Серебрянки и всего за полчаса истребил несчетное количество рыбы и раков. К счастью, наша вода тоже непригодна для дыхания Спрута и, накуролесив, злобное страшилище убралось восвояси.

— И все же я, пожалуй, рискну, — твердо заявил Мах.

— Ладно, как хочешь, — кивнула мавка. — Но я плохо ориентируюсь в Подводье Необъятных Просторов, так что уж не обессудь…

— Ничего страшного, у меня есть карта. — Мах извлек из сумки листок с подробным изображением океанского дна и, указав пальцем на окрестности Паучьего Острова, пояснил: — Бултыхни меня куда-нибудь сюда.

— Ага. Понятно. Попробую, надеюсь получится, — заверила Твоха. После чего озорно ему подмигнула и промурлыкала: — Ну а теперь, грубый, безжалостный водёнок, хрупкая, беззащитная мавка целиком в твоей власти!..

— Ну спасибо, сынок, порадовал старика! — ликовал призрак. — Какой напор, какая страсть! До сих пор перед глазами стоит, как ты ее…

— Заткнись, а, — перебил красный, как вареный рак, Мах. — И так тошно.

Удовлетворенная Твоха выполнила свою часть договора, и Мах очутился на покатом склоне горы, на вершине которой, должно быть, находился Паучий Остров. Насколько длинным и широким был этот склон определить Маху не удалось по той простой причине, что до рассвета еще оставался добрый час времени, а лунный свет едва просачивался сквозь толщу воды, отчего в Подводье океана царил таинственный полумрак.

«Воздух» здесь, в Подводье Веселого океана, заметно отличался от речного. Он был не зеленоватый, а какого-то грязно-бурого оттенка, и как будто сильно запыленный, как в пустыне. Иллюзию пребывания в пустыне поддерживал и песок, всюду, куда не кинь взор, ровным слоем укрывавший склон. Никаких приступов удушья, обещанных мавкой, рыцарь не испытал, правда, чтобы напитать легкие достаточным количеством кислорода, вдыхать и выдать здесь ему приходилось гораздо чаще, чем в реке. Нечто подобное Маху уже приходилось переживать в пустынном Мире Оборотней, но там воздух был обжигающе горячий, здесь же он был непривычно прохладным.

Вновь из-за спины раздалось жизнеутверждающее:

— Ну да, тошно тебе, как же, так я и поверил! — ухмыльнулся дед Пузырь.: — Мне вот, будучи призраком, действительно тошно. Как говорится, глаз видит, а зуб неймет. А тебе-то грех жаловаться на судьбу.

— Старик, твои грязные, похабные шутки уже у меня в печенках! — озлобился рыцарь.

— Ой-ой-ой, какие мы неженки, — всплеснул руками призрак. — А между прочим, и десяти минут не прошло, как девку снасильничал. Негодяй, подлец, мерзкий тип!

— Сама напросилась, ей понравилось, — оправдывался Мах.

— Еще бы не понравиться, когда такой здоровенный детина норовит руки из плеч выдрать. Бедняжка была просто перепугана до смерти.

— Пузырь, достал!

— Что, не нравится? Правда глаза колет?

— Все было совсем не так!

— Так, так. Я свидетель!

— Пузырь!

— Да, ладно, не переживай, я никому не расскажу, — осклабился призрак. — Ведь благодаря твоим… гм… решительным действиям, я наконец вырвался из капкана заколдованных стен и снова свободен, как вольный ветер. Спасибо тебе, Махуня!

— Так-то лучше, — проворчал рыцарь.

— Ну что, пошли, что ли? — предложил дед.

— Да погоди, дай хоть толком оглядеться. Все-таки первый раз в Подводье океана.

— А чего, собственно, ты собрался разглядывать? — усмехнулся призрак. — Под ногами у тебя песчаное дно, однообразное и скучное, на него ты и в речке вдоволь насмотрелся. А чего там дальше, ты в такой темноте все одно не разглядишь. Так чего же попусту время терять? Мой тебе отеческий совет: кончай бестолку топтаться на месте и начинай штурмовать горку. Неизвестно сколько еще до вершины топать придется.

— Ладно, уговорил, — нехотя согласился Мах. И строго наказал: — Пузырь, будь начеку! Не забывай о Черных Спрутах!

— Не учи ученого, — отмахнулся призрак.

И восхождение началось.

Рыцарь без приключений отшагал примерно половину пути. До выхода из Подводья на берег оставалось всего ничего — сотни полторы шагов — Мах уже поздравлял себя с благополучным окончанием подводных злоключений. Как вдруг…

— Сзади! Берегись! — разрезая окружающее безмолвие, стеганул по ушам отчаянный крик призрака.

Мах мгновенно отпрыгнул шагов на пять в сторону, в прыжке извлекая из ножен меч.

В следующую же секунду на место рыцаря плюхнулось черное нечто. У страшилища не было ни лап, ни хвоста — лишь огромная, отдающая матовым блеском голова, из нижней части которой выходило множество здоровенных длинных щупалец.

— Так вот, значит, какие они, злобные чудища Необъятных Просторов, Черные Спруты, — пробормотал себе под нос ошарашенный коварным нападением Мах.

— Не боись, Махуня, прорвемся, — подбодрил верный призрак.

Подводное чудище, никак не ожидавшее от тихоходной двуногой жертвы подобного проворства, после неудачной атаки несколько секунд пребывало в растерянности.

Воспользовавшись заминкой, Мах со всех ног бросился к спасительному берегу.

Осознав, что законная добыча пытается подло ускользнуть, Спрут оттолкнулся от песка и кинулся вдогонку.

— Внимание, Мах, он настигает, — тут же предупредил рыцаря призрак.

Маху удалось пробежать всего шагов пятнадцать. Он развернулся и, выставив перед собой меч, приготовился защищаться.

Пятиаршинные черные щупальца Спрута, с внутренней стороны, как бородавками, густо усеянные сотнями розовых присосок, обрушились на рыцаря все одновременно. Чудище попыталось заключить жертву в свои смертельные объятья, но не тут-то было. Ни одна из присосок не достала тела Маха, потому что за мгновенье до удара призрачный воин исчез — и снова возник, но уже в тылу у злобного страшилища. И что есть мочи рубанул по беззащитной голове твари.

От страшного удара правая рука Маха по локоть отнялась, а на твердой, как сталь, шкуре Спрута осталась лишь крохотная ссадинка, из которой выступила капелька грязно-желтой крови чудовища.