Ольга Мяхар - Новая жизнь

— Тысяча двести тридцать девять.

У Иревиля отвисла челюсть, я икнула. Смотрю на свое отражение. А я… вполне даже ничего. Гм… а если уточнить?

— Исключить зверей, птиц и всех особей негуманоидного типа.

Легкая заминка, до нас донеслась тихая мелодия.

— Семьдесят три.

Иревиль заржал, попросил дать и ему спросить. Не жалко. Мне вообще сейчас плохо.

— Гхм! Исключить всех, кто не понравится самой Иле.

Еще одна заминка.

— Десять.

Ну… уже что-то.

— Исключить тех, кого не смогу полюбить я.

— Ноль пять десятых.

Тупо смотрю на свое отражение. Это как?

— Поясни, — сжимая и разжимая кулаки в попытке успокоиться. Иревиль убеждает, что половина мужчины — неплохо. Сейчас можно неплохой протез сварганить. Главное, чтобы было основное. Мозг, к примеру, — неважен.

Духу явно лучше.

— Найдена особь мужского пола, гуманоидного вида, способная к размножению, — я отчего-то покраснела, — способная влюбиться в объект Илия настолько, что под угрозой оказываются все жизненные функции в случае полного прерывания контакта двух особей.

— Ниче не понял, — хмуро. На ухо.

— Без меня умрет, — пояснила я.

— А-а…

— Индекс ноль пять десятых означает равное процентное соотношение вероятности вызова как положительных, так и отрицательных чувств взаимной любви со стороны объекта Илия.

Тишина.

— Че? — тихо. Слева.

— Либо я в него влюблюсь и все будет хорошо, либо нет и он опять же умрет.

— Кто умрет? — из-за воротника, выбираясь на подгибающихся руках.

Помогла, посадила бледного анрела к Иревилю. Тот тут же его обнял, не давая свалиться на пол и заботливо щупая лоб то ему, то себе. Заодно анрелочка ввели в курс дела.

Я же крепче сжала кулаки, зачем-то кивнула своему отражению и медленно произнесла пересохшими губами:

— Прошу перенести сюда последнего найденного из общей выборки человека.

Легкая заминка.

— Он не человек.

Рёва и Феофан заткнулись.

— А кто? — Феф, испуганно.

— Тырг.

Тишина. Иревиль тихо просит фотку или видеозапись, а то мало ли… какие там тырги бегают.

— Ваше время истекает. Просьба ответить утвердительно или отрицательно на перенос объекта в эту комнату.

А он здесь хоть выживет? Мало ли, русалка какая…

Кусаю губы, глядя в диковатые глаза отражения.

— При условии нормального функционирования тела в температурном и прочих режимах этого мира ответ… положительный.

— Ответ принят, — прошептал хрустальный голос. И все стихло.

Стою, жду. Чувствую себя — глупо.

Час спустя.

— Что-то тырк опаздывает.

— Рёва, тихо. Не видишь: нашей девочке и так плохо. И не тырк, а тырг, сколько можно повторять?

Я возилась с зеркалом, разыскивая микросхемы, контуры магии или еще что-нибудь. Но если таковые и были, то уж слишком хитро спрятаны. Так что в итоге я просто взяла раму и начала трясти зеркало над полом, надеясь, что объект из него все-таки выпадет, а то застрял.

Оба мелких духа сидели на полу у окна и задумчиво за мной наблюдали.

Приближался рассвет, но энергии, полученной мною за спасение кошки (дело-то доброе), должно было хватить еще дня на два жизни. По крайней мере, мне так Феофан сказал. Вот никто и не торопился.

— Не вылазит? — Рёва. Печально.

Я обиженно поставила стекло на место, подошла к ним и тоже села.

— И сколько еще ждать? — Иревиль за ночь совсем поправился и теперь явно был очень голоден, — Небось в конторе скоро завтракать будут. Опоздаем же!

— Ты ж недавно помирал. — Феофан удивленно разглядывал угрюмого нечистика.

— Во-от, столько сил потратил — жуть! Мне требуется дозарядка.

— Постойте. Смотрите.

Духи послушно замолчали и тоже уставились на зеркало, поверхность которого только что пошла рябью.

— Думаешь, это оно? — сверкая алыми глазками.

— Не знаю.

Утыкаюсь носом в колени и жду, глядя исподлобья. Я очень надеялась, что это оно.

Полчаса поверхность волновалась, потом мы уснули. Лично мне уже было все равно. В конце концов, если во всем мире есть всего один, кто может меня полюбить, но и тот не сможет здесь выжить… какой смысл волноваться?

— Переход завершен. Подтвердите заказ.

— Переход завершен. Подтвердите заказ.

— Переход завершен. Подтвердите заказ…

Сонно сажусь, протирая глаза и не понимая, что за шум. Зеркало же упорно повторяло одну и ту же фразу, но с каждым разом все тише и тише…

— Э-э… заказ подтверждаю! — на выдохе, подползая к стеклу и хватаясь за раму.

Тишина. Щелчок.

— Заказ подтвержден. Спасибо, что воспользовались услугами компании "Я и Ты".

— Что? — растерянно.

— Компания "Я и Ты" более тысячи лет соединяет сердца. Ваш заказ не требует оплаты, так как эта модель была выпущена на юбилейный — тысячный — год существования компании, в том числе и в рекламных целях. Мы желаем вам приятной жизни вдвоем и всего наилучшего в вашей дальнейшей судьбе. И просим не забывать номер нашего визофона… — Далее последовала полная абракадабра из цифр и звуков.

— Да-а, такое запомнишь. Иль, ну че? Его уже видно?

— Иревиль, успокойся. Ты что-нибудь наколдуешь в ажиотаже, и мы так и не увидим мистера тырга. — Феф явно был на нервах.

Смех Иревиля. Кажется, дух послушно сел на место.

Вот наконец и он!

Поверхность расступилась. Я встала и отошла назад.

А прямо из зеркала, словно из вертикального озера ртути, медленно выходил… Гриф…

Парень рухнул на пол и затих. Я же так и не смогла закрыть рот.

— Прошу подтвердить заказ, — прошептало зеркало.

— Э-э… — все трое.

— Прошу подтвердить…

— Принятие заказа подтверждаю, — пересохшими губами, осторожно трогая Грифа кончиком сапога.

Зеркало успокоилось, рябь исчезла. Тишина.

— Феф, как считаешь: тырг влюбился в нашу Илечку до или после того, как она им пропахала пол-арены?

— Не язви. Любовь всегда неожиданна и… желанна.

— Ну и я о том же. Она ему морду подправила, он в нее втюрился, ибо ранее столько ни от кого не огребал. А тут такой хук справа-а. Красота!

— Иревиль, прекрати немедленно, он может нас услышать.

Тяжелый вздох.

— Какой ты, Фефа, все-таки неромантичный.

— Я? Я очень даже романтичный! И тут… я… я просто не хочу это обсуждать!

— Да? Ну вот ты уже целовался? Алые щеки анрелочка.

— Шо? Ни разу?! А Марго? Зря я вас, что ли, знакомил?

— Я от нее сбежал, — еле слышно. Хрюканье Иревиля.

— А хоть есть кто на примете? — откашлявшись и все еще улыбаясь.

— Не скажу, — хмурясь.

— Гм… значит, есть. И кто она? Учти, не скажешь — всем знакомым анрелочкам растреплю, что ты влюблен конкретно в каждую.

Лицо Феофана посерело.

— Не… надо.

— Колись, — подползая ближе.

— Ну…

— Ну?

— Ну… ее… ее зову-ут…

— Я сейчас рожу. Как зовут-то?