Татьяна Форш - Сумасшедший отпуск

Пусть он мало знал об этом аспекте отношений, но услышать неприязнь, прозвучавшую в ее голосе, смог. Интересно, почему это не отпугнуло парня?

Меж тем тот прошел по дну оврага и, найдя пологое место, начал выбираться, но то ли случайно, то ли нарочно, уже выбравшись, упал вместе с девушкой в траву.

В следующее мгновение в разум вплелось чувство отвращения и паники. Девушка! Не раздумывая более, он бросился к ним, машинально скрывая свой истинный облик иллюзией.

Галина

– Ну что за неуважение? Сколько можно это терпеть? Я устала! Противная девчонка! – выпалила я в плечо Петру, когда тот, ворвавшись в комнату, в прыжке перехватил готовую вот-вот вылететь в окно Лизину сумку с вещами и крепко прижал меня к себе. – Ведь попросила же! Раз в жизни попросила! Ну что, я не имею права на две недели отдыха и на мужчину, который… ап…

Сообразив, что сболтнула лишнего, я замолчала и теперь стояла, вдыхая упоительный аромат явно дорогого одеколона.

Господи! Вот ведь дура! До такой степени потерять над собой контроль! Никогда никто не мог меня заставить разозлиться так , как сегодня это сделала Лиза. Единственный родной мне человечек. И меньше всего я бы хотела, чтобы свидетелем моего срыва стал этот… Петр. Зачем мы договорились встретиться именно сегодня?

Ну все. Я вижу его в последний раз. Кто захочет иметь дело с психопаткой, у которой налицо все признаки шизофрении?

Что ж, тем лучше!

Я дернулась, вырываясь, и тут же обрела свободу.

– Прости, – стараясь не смотреть ему в глаза, я принялась поднимать разбросанные в порыве гнева вещи, – но мне кажется, что сегодня с прогулкой на пляж ничего не выйдет.

– Ты расстроилась из-за сестры? – Он подобрал выпотрошенную сумку и услужливо подставил ее мне.

– Да. Извини за концерт. Вообще-то я не буйная, – бросив на него взгляд украдкой, я сосредоточенно принялась набивать найденными вещами сумку, – но за те три дня, что мы здесь, с позволения сказать, «отдыхаем», я становлюсь ею.

– Я заранее извиняюсь за советы. И вообще за то, что лезу, куда меня не просят, но… – Он помолчал, помогая мне застегнуть замок. – Может, стоит дать ей свободу?

– В смысле? – тут же вскинулась я. – Да она через секунду после того, как я ей об этом намекну, сядет в джип – и только ее и видели! Она с самого начала не хотела ехать в эту…

Я возмущенно выдохнула и, забрав сумку, все же с наслаждением швырнула ее в стену.

– Ну во-первых, Лиза не уедет. – Петр проследил бросок и невозмутимо обернулся ко мне: – Я видел ее глаза. Она боится тебя потерять. Не знаю, в какую тайну вашей жизни я пытаюсь пролезть, но до тех пор, пока она будет видеть во мне врага, она будет тебя защищать.

– От кого? – Я уставилась на него, глупо моргая.

Не ожидала от него таких откровений!

– От меня. – Он улыбнулся и вдруг подмигнул: – Но я буду очень стараться завоевать ее доверие. Пойдем?

– Куда?

Что-то у меня сегодня на редкость удачно получается изображать идиотку.

– На Русалочье озеро – жемчужину этого края! – Не переставая улыбаться, он широко распахнул почти закрывшуюся дверь и предупредил мой готовый вот-вот сорваться с губ ответ: – Только не отказывайся и не говори, что ты собралась искать Лизу.

Я кивнула:

– Собралась. Но, возможно, ты и прав. Пойдем.

Лиза

Дом лесника стоял на большой залитой солнцем поляне. Хотя домом эту провалившуюся в землю по окна постройку назвать можно было с большим трудом. Рядом с домиком стоял колодец, чуть в стороне – покривившийся сортир. А вот ограда, на удивление, оказалась хорошей.

Сбитые между собой, невысокие толстые бревна частоколом окружали ветхие постройки.

Гришка сделал вокруг ограды полукруг, уверенно толкнул от себя незаметную для глаз калитку и шагнул во двор.

– Дед Савва! – послышался мне его окрик.

Постояв у ограды, я оглядела окружающий меня со всех сторон лес и вошла.

Гришка взбежал по рассохшимся, не знавшим краски ступеням крыльца, не утруждаясь стуком, распахнул дверь и, пригнувшись, шагнул в полумрак.

– Эй, деда! Вставай! Хватит спать, уже день на дворе!

Я снова огляделась.

Ощущение, словно тебя рассматривают, усилилось. Хотя чего я? Наверняка это та странная собака лесника, которая невероятно похожа на здоровенного волка. Неплохо она меня сегодня выручила!

Я передернулась, чувствуя, как отвращение и бессильная ярость снова отголоском сдавили сердце.

Ну Гришка! После его выходки желание уехать в город уже сегодня возросло в тысячи раз! Вероятно, это даже стало бы возможным, расскажи я обо всем сестре, но я не стану этого делать. Ее опека и желание самой выбрать для меня благоустроенную жизнь не способствовали доверительным отношениям и уже просто начинали злить!

– Эй, Лиз. – Из жилища показался Гришка и, махнув рукой, снова исчез. Я торопливо пошла к дому.

Оставив позади недовольно скрипнувшее крыльцо, я оказалась в душной, пропахшей медом и крепким табаком комнате. Хотя и комнатой-то это не назвать… берлога!

У почти не пропускающего свет узкого, затянутого паутиной окна стоял накрытый газетой стол, его подпирала некогда окрашенная в белый цвет коротенькая лавка. В углу чернела сажей печь, а у дальней стены притулилась сетчатая кровать, у которой я заметила грубо сбитый табурет.

Сейчас на нем сидел Гришка, усердно тормоша кого-то громко храпящего, накрытого темной скатавшейся шкурой.

Я подняла небрежно брошенную Гришкой куртку и, прежде чем усесться на лавку, опасливо провела по ней ладонью.

Нет. Страшные на вид пятна не липли к руке и, судя по всему, не угрожали моим и без того уже заляпанным джинсам.

Наконец активная побудка начала приносить плоды. Из-под шкуры появилась невероятно помятая физиономия в ореоле торчащих дыбом волос. Я для наводки четкости протерла глаза, пытаясь узнать в этом моего спасителя. Теперь он больше напоминал мне лешего.

– Чего нада? – Охриплый голос лишь издалека напомнил теплый баритон вчерашнего незнакомца.

– Дед Савва, мы тебе куртку принесли! – Гришка поднялся и, едва не касаясь макушкой потолочной балки, указал на меня. – Ту, которую ты вчера ей одолжил.

– Куртку? Я? Кому? – Лесничий сел, подержался за голову и с силой потер обезображенное шрамом лицо. Поднявшись с кровати, он, пошатываясь, добрел до лавки и, оглядев меня единственным глазом, плюхнулся рядом. – Чего надоть?

Я проворно вскочила и протянула ему многострадальную ветровку.

– Вот. Вы вчера дали мне. У реки. Спасибо, что помогли.

Старик взял ее у меня из рук и, развернув, некоторое время молча изучал.

– Я эту куртку уже дня три ищу! Где, говоришь, ты ее взяла?

– У реки. – Разглядывая его, я занервничала. Ну не могла я так ошибиться. Ведь вчера это был он! Он!!! И – в то же время не он. Манера говорить, повадки. Сияние, что ли, какое бывает у каждого человека. Все это говорило мне о том, что я пришла не по адресу, но разум, соотносящий лицо, голос и фигуру вчерашнего незнакомца с этим стариком, утверждал обратное.