Татьяна Форш - Сумасшедший отпуск

Дарн ответил мне долгим взглядом и усмехнулся.

– Я не знаю, как это называется, но очень хочу, после того, как исполню свою миссию, снова вернуться на эту планету. Сюда. К тебе.

– Но… я уеду в город.

– Я найду тебя. – Он помедлил и, обняв меня за плечи, притянул к себе.

Наслаждаясь жаром, идущим от его тела, я смотрела, как серость вечера сменяется ночью, и впервые в жизни чувствовала себя счастливой.

Галина

Ждала я недолго. Вскоре раздался шум и к базе подъехали две машины. Ворота открылись. Я поднялась, но, видя суету, подходить не спешила. Что-то оживленно обсуждая, несколько мужчин столпились у грузовой машины, на которой высился золоченый шар. Еще четверо вывели из микроавтобуса высокого рыжеволосого парня и худощавую, подстриженную под каре, темноволосую девушку, которая мне напомнила…

– Лиза?

Я бросилась к сестре, которую уже завели в ворота, но передо мной тут же выросли двое в камуфляжных костюмах.

– Вам сюда нельзя.

– Уходите.

– Девушка, которую сейчас привезли, – это моя сестра!

– Уходите. – Меня словно не услышали.

– Позвоните Петру. Скажите ему, что у ворот вашей базы его ждет Галина. Он вам все объяснит!

– Петр Михайлович здесь больше не работает.

– Освободите ворота.

Меня бесцеремонно отпихнули в сторону.

– Как не работает?! Он приказал вам искать мою сестру! Петр Мельников! – Зря старалась. Машина, в которой находился золотистый шар, начала разворачиваться, заставляя меня вернуться к облюбованному стогу сена.

Может, я что-то не понимаю, но мне ясно одно – Лиза здесь. А значит, я буду ждать до тех пор, пока не вернется Петр, а то, что он вернется, – я чувствовала! Знала!

Вскоре машина въехала во двор. Ворота закрылись, оставив меня наедине со сгущающимися сумерками.

Сколько я просидела – не знаю. Наконец темноту прорезали два луча. Машина! Сердце тревожно екнуло. Я поднялась и подошла к воротам. Машина подъехала, окатив меня светом фар, и остановилась.

Я подошла. Заглянула в окно.

– Привет.

– Ты давно здесь ждешь? Почему не зашла на базу? – Петр выбрался из машины и бросился ко мне.

– Не пустили. – Я улыбнулась, отвечая на его поцелуй. – Но они нашли Лизу. Она внутри. А еще мне сказали, что ты здесь больше не работаешь. Бред!

– Кто сказал? – Петр выпустил меня из объятий и прищурился, не сводя с меня требовательного взгляда.

– Невысокий. В очках. Он приехал вместе с Лизой и командовал, когда во двор базы сгружали шар.

– Значит, Федоров заранее все рассчитал. – Петр поморщился и, отступив от меня, облокотился на машину. – Галь, меня действительно уволили. В тот день, когда ты заплатила за меня деньги. Во всяком случае, в документе об увольнении стояло именно то число. Когда я показал снимки, Федоров просто попросил передать все материалы Вересову. Когда-то мы вместе работали, но вскоре он перебрался в город, и я его больше не видел. Говорили, что он устроился где-то в столице.

Петр помолчал.

– Галь, я приехал забрать вещи.

– А что потом? – Я подошла ближе.

– Меня не увольняют окончательно. Федоров предоставил на выбор две базы – для нового места моей дальнейшей работы. Одна в Казахстане, вторая на Севере.

– Далековато. А еще варианты есть?

– Есть. – Он посмотрел на меня. – Забыть о профессии, которой я посвятил всю жизнь. Остаться с тобой и найти другую работу.

– И что ты выбираешь? – Я постаралась сказать это безразлично, но обмануть его не смогла.

– Я в любом случае останусь с тобой. Пойдем, заберем Лизу и уедем отсюда.

Петр притянул меня к себе, вздохнул и вдруг замер. Я почувствовала, как напряглась его спина, как руки больно сжали мне плечи.

– Что? – Я подняла на него глаза.

Не объясняя, он подтолкнул меня к забору и изо всех сил забарабанил в ворота.

– Откройте! Это Мельников. Немедленно открывайте!

– Петр, ты можешь мне объяснить? Что случилось?

– Если сейчас не попадем, потом будет поздно! – рявкнул он, не прекращая колотить в ворота. За стенами раздался оживленный гул, который перерос в панические выкрики и шум. Странное серебристо-синее свечение раскрасило оживающую темноту.

Лиза

Мне казалось, что я плыву на волнах – теплых и восхитительных в своем бесконечном течении. Происходящее стало неважным и каким-то нереальным. Единственное, что сейчас было важно и нужно, – присутствие Дарна. Его мягкие губы, горячие руки, сияющие призрачным светом глаза…

Чьи-то пальцы вцепились в плечи, заставляя распроститься со сказочным сном. Я спала? И все это мне лишь снилось?!

– Лииза! Проснись! Вставай!

Я сонно поморгала, не отводя взгляда от встревоженных глаз Дарна. Счастье ушло, а взамен него душу оплел страх.

– Что? Что случилось? – Я отстранилась от него и села, только сейчас заметив странный мертвенный свет, вливающийся в нашу тюрьму через узкий прямоугольник окна.

– Раски пришли за своим. Теперь все, кто находится здесь, или умрут, или пополнят штат дешевой рабской силы для услужения Альянсу. – Дарн рывком поднял меня, стремительно пересек комнату и припал к оконцу, загораживая свет.

– Умрут? Как умрут? – Меня уже колотила мелкая дрожь. Ненавижу этих тварей! Ненавижу!!! И поняла, что выворачивающие наизнанку путы страха стали слабее, позволяя думать, думать… – Дарн, что делать?

– Если они высадят своих охотников, то нам лучше оставаться здесь, потому что через стены они не увидят наше тепло, а значит, и не увидят нас, но это не гарантирует, что они не станут обыскивать все помещения.

– У тебя забрали все оружие?

– Нож и парализующий Луч.

– Нет, Дарн, ты меня не понял. – Я вцепилась в его руку, заставляя отвлечься от происходящего за окном. – Что, кроме этого, ты можешь использовать как оружие? Например, у меня, – стянув рюкзак, я задумчиво покачала камень в руке, – у меня есть увесистый булыжник. Ты тоже можешь использовать что-нибудь для прямой атаки в глаз!

Дарн внимательно меня оглядел.

– Что? – Я отвела его руку, легонько коснувшуюся серебристой ткани моего костюма, и бросила быстрый взгляд в окно. Паника, творившаяся на улице, почему-то уже почти не пугала. Зато кровь переполняли пузырьки злости.

– Все встречи с расками ты переносила довольно тяжело, а сейчас если в тебе и есть страх, то он настолько незначительный, что ты даже можешь думать. Действовать. Твой мозг не подчинился их атаке, почему?

Действительно, почему? Если раньше, когда эти твари были рядом, мне просто хотелось спрятаться, исчезнуть, то сегодня во мне было больше ярости, чем тупой животной паники. Что-то происходит… или произошло?

– Не знаю. – Я растерянно пожала плечами, как будто он ждал от меня ответа. – Но меня это радует. А вдруг мне просто надоело их бояться?