Дмитрий Кружевский - Магфиг

Я помнится тогда задумался. Действительно, на остальных уроках своих учеников, я как-то не разу не присутствовал, хотя если честно, тут такого и не принято. Помнится единственный раз заглянул к Герберту, так потом такое было… до сих пор нос болит, хотя, в принципе, после того случая мы-то как раз и сдружились. Однако как-то больше меня по чужим урокам ходит не тянет, да и вообще народ тут в академии какой-то необщительный, все сидят по своим домам как сычи в дупле и фиг знает, чем по вечерам занимаются. Зато теперь понятно, почему о магах идет слушок, дескать, они необщительные и вообще страшно занятые личности решающие какие-то глобальные проблемы межмирового масштаба. Угу, знаю я эту занятость, особенно грешит у нас этим Дорофеич, он после третьего бочонка эльфийского такие теории может двигать, только успевай записывать и подливать, а уж о межмировых проблемах думать… м…дя… не бережет он себя, все о судьбах мира, да о судьбах мира. Печени ему своей не жалко, хотя, по авторитетному заявлению самого завхоза, у него такая часть организма отсутствовала напрочь, дабы в гномьем теле она как бы лишняя. Впрочем, судя по выпитым им гекалитрам, я начинал подозревать, что так оно и есть на самом деле.

Так о чем это я? Ах да….

Сидим мы короче, все такие наевшиеся, причем Батон уже расплылся по стулу аки блин, но все еще пытается волевым усилием запихнуть себе в пасть кусок колбаски. Сидевший с ним рядом Гай, аж отодвинулся чуток, видимо всерьез опасаясь, как бы его не забрызгало при взрыве котейко от его жадности. Колбаса лезть дальше не хотела и наш кот так и застыл с нею в зубах, сильно напоминая мне своим обликом старинную карикатуру на буржуя с сигарой во рту. Правда надо отметить, что еда действительно была вкусной, а уж когда принесли десерт, мои детишки аж застонали от подобного издевательства, но все же дружно потянулись к ложкам, ибо соблазнительный вид разноцветных шариков мороженного, посыпанного сверху орешками, подействовал даже на меня. Пришлось срочно ослаблять брючный ремень на пару дырок.

А вот Эрнеста вполне спокойно вынесла данное пиршество, причем съев в несколько раз больше меня. Впрочем, ее аппетит я давно заприметил, еще в академии ребята над ним частенько подшучивали, говоря, что Эрнеста проглотит и дракона, особенно если его хорошенько полить ее любимым кисло-сладким соусом. Но главное при этом девочка была довольно худенькой и болезненной на вид, так что у меня всегда оставался вопрос; куда в нее вмещается подобное количество съеденной пищи? Хотя возможно тут все дело в ее метаболизме, — она все же вампир и нуждается в крови, точнее сказать не в самой крови, а в некоторых ее составных элементах… блин, грубо говоря, девочке не хватает витаминов или чего-то типа этого, так что, чтобы наесться, ей приходится поглощать обычную пищу в удвоенном количестве. В принципе вампирам в академии кровь выделяют, но по моему скромному мнению Эрнесте просто нравится вкус обычной пищи куда больше, чем те кровавые смеси, что подают ей в студенческой столовой. Бррр, я один раз видел поглощаемый ею супчик, в котором плавали чьи-то подрагивающие лапки и прекрасно понимаю, почему девочка садится за отдельный от всех столик.

Ладно, как бы там ни было, но на этот раз девочка кушала вместе с нами, а вот ее отец, встречавший нас на вокзале, отсутствовал и появился лишь после того как слуги унесли со стола последние блюда.

— Ну как, надеюсь, господин учитель и друзья моей дочки довольны угощением? — поинтересовался он.

— Спасибо, вполне, — ответил я за всех, одновременно косясь на Батона, который все еще упорно боролся с хвостиком колбаски, затем тяжело вздохнул и, вынув его изо рта положил на стол, с тоскою во взоре наблюдая как слуга, убирающий со стола, смахнул его тряпкой в мусорное ведро.

Я покачал головой и, бросив укоризненный взгляд на кота, который буквально возлежал на стуле, лениво обмахивая себя тряпичной салфеткой, повернулся к хозяину замка:

— А теперь, господин Валиус Гадриан, я хотел бы услышать объяснения по поводу задержания меня и моих учеников в вашем мире.

— Задержания? — вампир сделал удивленное лицо. — Помилуйте, господин учитель, о каком задержании идет речь, просто доченька столько о вас рассказывала, что я не мог упустить случая, чтобы не познакомиться с вами лично, извините, если что-то не так.

— Значит, мы можем в любую минуту уехать?

— Конечно, конечно, как только захотите, правда поезд будет только завтра, да дочка?

— Да, пап, — кивнула девочка. — Нер, вы извините, пожалуйста, моего отца, но тут полностью моя вина, я действительно хотела бы, чтобы ребята побыли у меня в гостях, только мы не знали, как это вам сказать, ну и… — Эрнеста виновато потупила глаза.

Я внимательно оглядел своих притихших ребятишек во взглядах, которых читалось полное раскаянье, вперемешку с озорными чертиками и только махнул рукой.

Вечером, когда дети собрались в комнате и занялись каким-то своими делами, мы с отцом Эрнесты уединились в его личном кабинете, где неторопливо беседовали за стаканчиком превосходного вина. Кот, кстати, на этот раз увязался за мной и тоже не отказался от бокала вина, чем порядком удивил хозяина.

— Понимаете, господин Крас, моя жена ушла из жизни в юном возрасте, ей едва перевалило за вторую сотню лет, и девочку я растил в одиночестве, так что возможно я ее порой балую, потакая прихотям, но, увы, ничего поделать с собой не могу, — вампир развел руками.

— Вполне понимаю вас, — кивнул я, уже другими глазами глядя на этого маленького лысоватого человечка, который к моему удивлению оказался любящим отцом.

В принципе это было понятно уже по количеству фотографии Эрнесты, что буквально заполонили стены его кабинета.

— И все же, думаю тут дело не только в этом.

Отец Эрнесты несколько минут молчал, крутя в пальцах тонкую ножку бокала, затем тяжело вздохнул и согласно кивнул:

— Вы правы, господин учитель, в прозорливости вам не откажешь…

Блин, да какая тут прозорливость, просто у меня очень обостренное чувство своей пятой точки, она буквально предсказывает мне все мои приключения заранее, оповещая об этом не очень приятным чувством в районе копчика. Впрочем, сейчас вроде ничего страшного не предвидится, но все же, когда нас вежливо выставили из поезда, что-то ниже спины зазудело, однако как-то легонько легонько. Наверное, поэтому на душе было как-то спокойно, и гаденький червячок сомнений что-то усиленно грыз в правой пятке, заставляя ее иногда почесывать, хотя скорей всего это мне просто сапоги натирали.

Дверь неожиданно скрипнула и внутрь просунулась голова Эрнесты, девочка обвела глазами комнату и спросила: