Дмитрий Кружевский - Магфиг

Во шпарит. Видать граф при жизни еще был неплохим оратором, а тут уж совсем разошелся, однако судя по общественному настроению — народу нравится.

— А теперь на площадь вступает местное ополчение…

Толпа молодых парней с вилами, дубинами, лопатами и старыми дедушкиными ружьями модели "карамультук обыкновенный доисторический едва стреляющий". Идут, кое-как попадая в ногу, но рвение проявляют изрядное, чем вполне компенсируют вышеуказанный недостаток. Все. Я краем уха выслушал объявление Фурина о том, что парад окончен, а теперь начинаются массовые празднества и гуляния в честь гостей и, извинившись, покинул балкон.

Неделя работы ради каких-то тридцати минут самого действия. Я вздохнул и, улыбнувшись миленькой служанке, направлявшейся к балкону с подносом, уставленным различными бутылками и фужерами, отправился в свою комнату.

Из открытого окна доносилась веселая музыка и я, прикрыв его не раздеваясь, завалился на кровать. Почему-то страшно захотелось домой, холодного пива и… бананов. Тьфу ты, сколько уже месяцев прошло после тех приснопамятных опытов Гоймерыча, так нет, все еще хочется иногда скушать парочку другую. В дверь постучали. Я вздохнул и, приняв вертикально — сидячее положение, разрешил войти.

— Можно, нер? — спросила Эрнеста, заглядывая в приоткрытую дверь.

— Конечно, заходи, — я подождал пока юная вампирша зайдет в комнату и обеспокоенно спросил — Что-то случилось?

— Нет, — мотнула она головой, от чего одна из ее прически вылетела одна из заколок и исчезла где-то под стоящим у стены шкафом. Девочка проследила взглядом за ее полетом и, пригладив выбившуюся прядь, улыбнулась. — Я пришла сказать вам спасибо. Герцог в восторге и зовет отца с собой в столицу, дабы вынести на всеобщий пример при личном присутствии его Верховенства.

— Ну, значит все хорошо, — я облегченно вздохнул. — Как там ребята?

— Веселятся, — махнула рукой Эрнеста. — А Гай вон за дверью ждет, прилип как хвост. — Девочка фыркнула.

— Что ж ты его так? — улыбнулся я.

— А что он…сам такой…, - пробормотала вампирша, отводя глаза и густо краснея.

— Эрнест, — во все еще приоткрытую дверь просунулась голова Гая. — Ребята ждут, ты скоро… ой, нер, здравствуйте.

— Сгинь! — рявкнула девочка, заставив голову мальчика исчезнуть.

— Эрнест, ну так же нельзя, — покачал я головой. — Видно же, как он к тебе относится, ты с ним как то поделикатней бы что ли.

— Я стараюсь, — вздохнула та, — но он… он, непутевый он какой-то.

— Ясно.

Я пристально посмотрел на девочку, стараясь сдержать рвущуюся на лицо улыбку.

— Кстати, я думаю, что ты ко мне не просто так пришла поблагодарить, говори уж, что опять задумали?

Вампирша покраснела еще больше и несколько секунд молчала, бросая в сторону двери красноречивые взгляды.

— Ну, в общем, Гай хочет попросить разрешения остаться у меня на каникулы, — наконец протараторила она, набравшись храбрости.

— Эээ, — я оторопело посмотрел на девочку, затем в сторону двери, за которой топтался Тори и, задумчиво почесав верхушку своей "тыковки", спросил. — А родители в курсе?

— Да, — кивнула Эрнеста. — Мой отец не против, а отец Гая, сказал, что пусть он сам за себя решает и обязательно спросит у вас разрешение.

Вот уж спасибо, подставил, так уж подставил. Скинул решение проблемы на плечи учителя, типа если что случиться, то во всем я буду виноват, а он останется на коне и весь в белом… повелитель добра и света блин, не может даже со своим сыном решить. У парня тут первая (или какая там по счету) любовь, гормоны из ушей, а папочка просит чужого дядю решить данный вопрос… зла не хватает.

— Да уж, — я вздохнул.

— Ага, — кивнула Эрнеста и тоже вздохнула.

— И что, все так серьезно?

Девочка пожала плечами.

— Не знаю, нер, я в себе еще не разобралась, однако мне с ним как-то…, - она замялась. — Не знаю, как сказать, нер, но Гай такой непутевый и порой беспомощный, что иногда охота защитить его ото всех…

Вот она женская сущность. Мы мужики, ради их ласкового взгляда и нежной улыбки, будем гордо выпячивать грудь, бить в ее своими кулаками и вообще изображать дикий первобытный ужас, дабы показать, какие мы могучие, сильные и готовы на любые подвиги ради прекрасных дам, на вид таких хрупких и ранимых. А если не дай бог падем духом, оступимся или проиграем в бою… хе… Это мы мужики наивно думаем, что они слабый пол, — однако влюбленная женщина способна на многое… Да ради своего защитника… да если кто его обидит…, да на британский флаг, или японское солнышко, нужную часть организма супостата — одним рывком, а потом еще по кумполу, да в рыло напоследок, но исключительно в качестве профилактики, ибо ведь не злодейка какая-нибудь. А после полного уничтожения противника вновь прикинется ласковым, нежным и чрезвычайно ранимым существом, будет заниматься домашним хозяйством и с любовью в глазах слушать о подвигах своего "любимого и нежного зверя", что тот совершает… (в офисе, на войне, в соседней забегаловке — нужное подставить), о которых он ей неизменно поведает тихими уютными вечерами, сидя в своем удобном кресле. Эх…как же я когда-то мечтал о подобной жизни: работа, уютная ухоженная квартирка, любящая жена, вечера с друзьями за стаканчиком холодного пива при просмотре футбола… Впрочем, я не жалуюсь. Друзей у меня много, работа интересная (порой даже очень, на кефир должны за вредность доплачивать), невеста замечательная (если конечно не считать что она дракон) и вообще моя жизнь полна романтики и приключений (а так же синяков, ссадин, царапин, кучи потраченных нервов и десятка седых волос, причем не только на голове).

Я вздохнул и, посмотрев на смущавшуюся девочку с легким прищуром и улыбкой всезнающего мудреца, махнул рукой:

— Хорошо, разрешу, где наша не пропадала, надеюсь, вы его тут не съедите?

— Нер… — Эрнеста бросила на меня укоризненный взгляд.

Я рассмеялся.

— Ладно, ладно, пошутил. Иди, скажи своему рыцарю в сверкающих доспехах, впрочем, — я покосился в сторону приоткрытой двери. — Он и сам все уже слышал.

Провожали меня бурно, ну в смысле с оркестром и натуральным шествием, так что на платформе даже образовалась некоторая толкучка. Причем все на прощание лезли меня дружески приобнять, в результате чего в вагон я садился в несколько помятом состоянии, втаскивая внутрь Батона буквально за хвост. Кот всю ночь гулеванил непонятно где и заявился буквально под утро, весь пахнущий чем-то приторным, томно вздыхающий и почему-то с прокушенным в двух местах правым ухом. Буквально пред самым нашим отъездом из замка он вновь куда-то исчез и на перроне уже появился в сопровождении двух девиц с очень хорошими си… кхе, короче вот с такенным богатым внутренним миром. Девицы были высокие, и Батон шел между ними, хозяйски приобняв красоток где-то повыше колен. Красавицам это было явно неудобно, но они стойко терпели, изредка почесывая котейко между ушей от чего тот буквально млел, а на его усатой морде отражалось просто-таки неземное блаженство. Блин, ловелас в кошачьей шкуре нашелся. Поезд уже дал второй гудок, а кот все еще тискал ножки своих подружек, а посему был нелюбезно мною оторван от данного занятия, путем хватания его за шкирку.