Дмитрий Мансуров - Орден мраморной Горгоны

– Посмотрим, достаточно ли ты крут, чтобы иметь подобный герб? – вслух подумал о приезжем мужичок и нервно поежился.

Долгая минута ожидания прошла в полной тишине.

Понимая, что Снежная Королева будет караулить его у замка круглыми сутками, чтобы отобрать ключи – пусть не сама, а при помощи армии снеговиков – Кащей решил основательно усложнить ей задачу и отправился в теплые края, где о снеге слышали, но видеть толком не видели. Жару Снежана переносила неплохо, но недолго, и поиски Кащея в таких краях затянутся на долгие годы. А там – либо Снежана психанет и угомонится, как это было со многими желающими прибрать замок Кащея к рукам, либо придется-таки вернуться в замок, выйти упорной барышне навстречу и принять бой.

А пока что в отсутствии владельца замка Снежана пыталась убить двух зайцев разом: отыскать улизнувшего Кащея и взять замок штурмом. Снеговики в тех краях, где еще не завершилась старая или уже началась новая зима, прочесывали метр за метром, но могли похвастаться только обнаруженными запасами морковки на носы. Сама Снежная Королева неплохо проводила время в попытках протаранить ворота замка, но с каждым днем ее надежды на успех медленно, но неуклонно таяли.

– Она до сих пор пытается попасть в замок? – спросил Федор, выслушивая утренний рассказ Кащея о событиях с родным жилищем. Делясь произошедшими с ними событиями за последние годы, друзья сидели в старой беседке около двухэтажного деревянного дома, прихлебывали чай из небольших кружек и неспешно поедали еще горячие ватрушки.

– Сам удивлен, – ответил Кащей. – Я путешествую уже три месяца, но до сих пор ежедневно получаю сигналы с пульта охраны о попытках атаки замка. Терпения ей не занимать, но лучше бы потратила энергию с большей пользой.

– Ты ее жалеешь?

– Как бы не растаяла от усердной работы, – пояснил Кащей. – Без ее управления снеговики станут беспризорными, одичают и начнут сбиваться в банды. Будут нападать на деревни и города, отнимать у людей морковки для носа и ведра на головы – что в этом хорошего?

– Мрачная перспектива, – согласился Федор. – Но я думаю, со снегопниками мы как-нибудь справимся. Справлялись же мы со всякими монстрами в свое время…

Кащей кивнул. Двадцать три года они путешествовали по параллельным мирам, изучали тайны и сражались с противниками. В одном из последних путешествий группа с огромным трудом прорвалась из окружения, но при этом двое погибло, а остальные получили немало ран. После этого Кащей решил, что с перемещениями в другие миры стоит временно завязать, а участникам группы пора возвращаться в родные края и почивать на лаврах.

За прошедшие двенадцать лет Федор оправился от боевых ранений – насколько это было возможно, – и занимался самым что ни на есть мирным делом: наслаждался жизнью в собственном владенье и воспитывал внуков, поскольку троих сыновей толком воспитать не получилось – путешествия отнимали немало времени.

Федор знал о бессмертии Кащея, но по-настоящему поверил в это только сейчас, когда увидел его таким же молодым, как и три десятилетия назад, когда они столкнулись друг с другом в первый раз.

– Как дела у Доброй Феи? – спросил он. – Вы поженились, или как?

– Пока еще «или как», – ответил Кащей.

– А почему?

– Жизнь настолько суматошная и увлекательная, что нам не до этого. Вот остепенюсь малость, и тогда подумаю о женитьбе, – ответил Кащей. – К тому же, у нее сейчас важные дела в соседней Вселенной. Я только помешаю.

– При твоем бессмертии ты никогда не остепенишься, – подметил Федор.

– Не будь столь пессимистичен.

– Просто я надеялся, что мои внуки будут играть хотя бы с вашими детьми.

– Будут, – пообещал Кащей. – Вот состарятся и поиграют.

– Хи-хи-хи, – мрачно произнес Федор.

Кащей протянул руку к ватрушке и замер, увидев краем глаза идущих к дому людей.

– Смотри-ка, – воскликнул он, – к нам цыгане шумною толпой.

Федор вздрогнул, резко повернулся и пролил немного чая из кружки на пол.

– Опять?! – воскликнул он. – Мы ж еще с их прошлого визита не все дыры залатали и не все бреши заделали! Вот ведь зачастили-то по наши души, окаянные! Сейчас как нагадают неприятностей на сто лет вперед – хоть вешайся!

Дворовые забегали, закрывая окна и двери. Прислуга завела гавкающих собак в конюшню – чтобы лошадей не стало меньше, кто-то унес самовар и посуду, несколько человек забрали стол и стулья, и только объевшийся сметаной кот остался лежать на крыше сарая. Недосягаемый как дворовыми, так и пришлыми, он лениво повернулся на другой бок и приоткрыл один глаз, интересуясь, что за шум-гам начался там, внизу, в бесполезно-суетливом мире людей.

– Идешь в дом? – спросил Федор.

– Меня цыгане не пугают, – ответил Кащей. – Они год от года одни и те же страшилки рассказывают, у них репертуар не менялся со времен царя Гороха.

– Старые плохие новости от повтора лучше не становятся, – возразил Федор, – мне их мрачные предсказания как ножом по сердцу, я теряю покой и живу в ожидании неприятностей. А ведь мог бы жить и не тужить.

– Я останусь, – ответил Кащей. – Должны же они у кого-то выманить денежки перед тем, как убраться отсюда? Да и присмотрю заодно, чтобы они не унесли чего лишнего.

– И не жалко тебе отдавать честно заработанное жалким обманщикам?

– Смотря, что и как набрешут. За хорошую фантазию не грех монеткой обрадовать.

– Ну, как знаешь, – кивнул Федор и с напускным равнодушием – мол, что нам каких-то двести загребущих цыган во дворе собственной усадьбы… вот если бы хан Мамай прошел с войском, тогда дело серьезное, – вошел в дом и закрыл за собой дверь. Глухо стукнул засов, и цыгане могли попасть в избу, разве что применив таран или разобрав стену по бревнам. Но профессионалы обмана не любили выполнять тяжелую физическую работу без особой необходимости. Поэтому они не стали атаковать закрытые двери и окна усадьбы, а разбрелись вокруг нее в поисках домашней утвари и живности, позабытой прислугой в недавней суете. Однако местные жители, наученные горьким опытом прошлых встреч с представителями кочующего народа, не оставили на дворе ни кола, ни мочала. Искомое цыганами словно прибрал к рукам прошлый табор, настолько во дворе оказалось чисто и пусто.

В конюшне залаяли разъяренные собаки – молодые цыганята решили позаимствовать коней, но столкнулись с непреодолимой живой преградой, готовой вцепиться в посторонних и разорвать их в клочья.

Убедившись, что, кроме Кащея, заговорить зубы и вытряхнуть наличность не у кого, цыгане направили к нему своего представителя – молодую цыганку. Единственный оставшийся на улице человек не показался им богатым, но выбирать не приходилось.