Сергей Бадей - Лукоморье. Скитания боевого мага

Я кубарем скатился со спины шаршура, прокачивая энергию. Тюрон взмахом руки установил защитный экран. Очень вовремя! На границе сразу застряло несколько стрел и болтов. Один успел проскочить. А направлен он был прямо в грудь Гариэль. Вот тут-то я смог оценить, на что способна Ари. Она, войдя в темп, сцапала болт на лету.

Я, в полной уверенности, что экран односторонний, метнул в заросли пару пульсаров на звук. Судя по треску и воплям, в кого-то попал.

Вслед за пульсарами в заросли вломился обрадованный неожиданным развлечением Тартак. Он воодушевленно размахивал своим оружием, приглашая желающих встретиться с ним. Следом смертоносной тенью скользнула Аранта, уже доставшая свои смертоубийственные штучки. Гариэль и Морита тоже времени зря не теряли. Мгновенно оценив ситуацию, они быстро снарядили луки и внимательно всматривались в заросли, время от времени постреливая в подозрительные шевеления ветвей. Тимон с рапирой в руке замер на границе экрана со стороны наиболее густых зарослей, готовый встретить любого, кто попытается ее пересечь. Жерест быстро скатился со своего шаршура, с ловкостью обезьяны вскарабкался к Морите и, вытащив рогатку, тут же выстрелил в переплетение зеленых ветвей, откуда раздавался самый активный шум. Видимо, попал, раз радостно что-то крикнул. Я вскочил на ноги, благо широченная спина шаршура позволяла это сделать, и, приготовив пульсар, отслеживал трещащую ветвями массу людей. В общем, наша группа отреагировала на нападение с похвальной оперативностью.

Однако меня удивила наша охрана. Выглядевшие такими грозными воины, повалив пленников на землю, дружно прилегли с ними рядом и не выказывали никакой готовности предпринимать какие-либо действия по пресечению нападения на наш караван.

Впрочем, мы обошлись и без них. Рысканье Тартака вкупе с Арантой в зарослях принесло плоды. Точнее, принесло тела, которые с завидной регулярностью вылетали из зарослей. Их тут же, для верности, встречала стрела Гариэль или Мориты. Тимон, доказывая, что не зря стал у границы зарослей, вдруг резко выбросил вперед руку с рапирой. Довольно улыбнулся, отступив назад. Из кустов, захрипев, вывалился еще один закамуфлированный разбойник.

Наконец треск и крики в зарослях стихли. Возникла некоторая пауза. Потом раздался азартный вскрик Аранты, раздраженно рыкнул Тартак, и из кустов появились наши рейнджеры. Аранта самодовольно улыбалась, запихивая в чехлы остатки метательных ножей. За ней шел хмурый Тартак с палицей на плече и с покорно обвисшим мужиком в левой руке.

– Кусается, гхыр болотный! – буркнул тролль в ответ на мой вопросительный взгляд.– Я бы его палицей, но он был последним, а я вспомнил, что тан Тюрон «языков» любит. Повезло тебе! Слышишь? А может, и не повезло. Это как посмотреть. Если ты ничего не расскажешь, то я тебе про палец напомню. Вот тогда точно все расскажешь про то, что знаешь, и про то, чего не знаешь!

– Отправь его к пленным,– распорядился наставник – В ближайшем населенном пункте я с ним поговорю.

– Там что-то Фулос в начале каравана руками машет,– оповестила нас Гариэль, укладывая колчан в походный тюк.– Давно машет. Вроде бы нас зовет.

Мы поспешно двинулись к толпе охранников, среди которых были видны и братья. Все расступились, и нашим взорам предстало бездыханное тело Малура, лежащее на сырой земле. Ну не то чтобы совсем бездыханное, да и земля не так чтобы очень сырая. Но обморок он себе оторвал качественный. К лежащему телу протиснулся тан Тюрон и наклонился над бедным придворным.

Радикальное средство приведения в себя Малура, озвученное Тартаком, мы отмели сразу. Аранта предложила пройтись точечным массажем. Может быть, мы бы его и приняли, если бы она вовремя не уточнила, что хорошо знает только смертельные точки.

Я с интересом ожидал, что же предпримет тан Тюрон, дабы привести Малура в сознание. Что собой представляет магия исцеления? Мы о ней получили очень мало сведений. Кто знает, может, и мне это пригодится в будущем. Мало ли что может случиться. Но наставник меня разочаровал. Баклажка воды, вылитая на голову, несколько ласковых пощечин, и вот Малур уже хлопает ресницами, задумчиво рассматривая склоненные над ним наши лица.

– Уже все? – спокойно спросил он у тана Тюрона, находящегося к нему ближе всех остальных.

– Все,– заверил его наш препод.

– Хорошо! – с философским выражением на лице констатировал Малур и снова закрыл глаза.

Наше прибытие в Виновгорло произвело настоящий фурор. Не каждый день приходят именно такие караваны. Жители выстроились вдоль дороги к караван-сараю, пораженно разглядывая наших пленных. А ведь их никто не созывал, да и караваны здесь – дело обычное. Вот толпа пленных впереди каравана – это да, зрелище редкое.

На центральной площади, как раз напротив караван-сарая (а надо заметить, что это здание действительно напоминало сарай, только очень большой), выстроился местный гарнизон в полном составе. Правда, состав был не очень большой, и половина его исчезла, как только ей передали наших пленников. Их погнали в местную тюрьму с интересным названием – тиндан. Надо будет поинтересоваться, что это слово означает.

Малур, уже полностью пришедший в себя и упакованный в шикарные придворные одежды, мгновенно преобразился. Куда делись унылое выражение лица и сгорбленная фигура, выражающая покорность судьбе? Появилась сановная осанка, важность и значимость сквозили в каждом движении. Он величественно выступил вперед и обратился к народу и воинам с громкой и прочувственной речью.

– Где начальник стражи? ... Это ты начальник стражи? Распустились вы здесь, как я посмотрю! ... Пленных поместили? ... Всех? ... Что значит – не вмещаются? Мне тебя учить? Берешь кого-нибудь потолще и потяжелее, разбег – и все помещаются... Так, займись этим вопросом немедленно! Или, еще лучше, займи место в строю и не мешай! Я сейчас речь говорить буду. Народ ждет слова Владыки, да пребудет с ним милость Шаршуда. И народ его получит! Ибо Пресветлый Хевлат говорит моими устами!

Люди! Слушайте слово Пресветлого Владыки Хевлата, да продлит его дни Шаршуд! Пребывая денно и нощно в заботах о подданных благословенного Нарадуна, Пресветлый Владыка не ест и не спит. Как он сказал: «Сначала о народе побеспокоимся, а потом уже и обо мне, ничтожном (в оригинале тут стояло слово «любимый»). Ибо! Ибо народ пребывает в трудах тяжких на благо государства нашего великого. И мой долг… от себя добавлю, долг каждого из нас… это облегчить жизнь нашего народа!»

Пресветлый издал указ об уничтожении разбойников, этих нечестивцев, которых послал в злобе своей к нам Куктун, да прекратятся его дни. А указы, как сказал Владыка, должны не обсуждаться, а выполняться! Запомните эти мудрейшие слова и руководствуйтесь ими в повседневной жизни!