Надежда Федотова - Воины Вереска

— Манро и МакДональд, — пробормотал он себе под нос. И нахмурился. Эти двое, пожалуй, под намеки Тома подходили больше всех! Лоуренс Манро, слишком уж миролюбивый для горца и сына убитого отца… И Малькольм МакДональд, который еще со смерти принца на подозрении! Кстати, у него что имя, что фамилия — и то и другое начинается на злосчастное "Ма"!.. И клан под ним — едва ли не самый сильный во всей Шотландии. И с англичанами они уж чересчур любезны. И… Да, пожалуй, сиром Малькольмом следует заняться в первую очередь!

В дверь постучали. Ивар недовольно поднял голову:

— Да?

— Эх… — в кабинет вошел Творимир, который на данный момент уже по идее должен был храпеть во всю мощь у себя в каморке.

— Что такое? — напрягся командир. Русич молча протянул ему свиток. Ивар мельком глянул на печать, поднял одну бровь и вскрыл письмо. Пробежал глазами — и вторая бровь тоже поползла кверху.

Послание было от лорда Лоуренса Манро.

— Эх? — глядя на меняющегося в лице друга, встревожился бывший воевода. Ивар поднял на него глаза и развел руками:

— Это уже ни в какие ворота не лезет, Творимир!.. Мне только что объявили войну!

— Эх?!

— Кто?.. Вот это меня больше всего и удивило, — Ивар покачал головой и протянул развернутый свиток русичу. — Мне казалось, я в нем не ошибся. Ни в нем, ни в его нежелании вершить кровную месть… Да и ты бы почуял, начни он врать!.. Однако, — лорд МакЛайон махнул рукой в сторону письма. — Там всё ясно написано! Завтра поутру, на том же месте, где встречались наши мирные посольства… Да он с ума сошел, что ли?

— Эх… — нахмурился Творимир. Положил прочитанное послание на стол командира, задумчиво пожевал ус и уставился в окно. Ивар прищурился:

— Чушь какая-то. Хотя, с другой стороны… Может, милейший сир Лоуренс и есть тот, кого мы ищем, а?.. — он помолчал, выбил звонкую дробь пальцами по столешнице и решил:- Надо хорошенько подумать. Сейчас еще даже не вечер, до следующего утра я разберусь, что мне с этим делать… Спасибо, друже. Иди, спи. Вечером ты мне понадобишься отдохнувшим.

— Эх, — буркнул Творимир. По его мнению, командиру и самому требовалось хорошенько выспаться. Ивар нетерпеливо передернул плечами:

— Тут есть диван. Не беспокойся, я до смерти себя загонять не собираюсь… Иди, иди.

Русич вышел. Лорд МакЛайон откинулся в кресле и, подцепив пальцами письмо от соседа, закинул ноги на стол. Ну-с, и что же вам вдруг в голову ударило, дорогой сир?..

— И вам ли?.. — задумчиво протянул он, изучая разломанное клеймо. Ну-ка, ну-ка… Ивар порылся в ящике стола и вынул увеличительное стекло. Склонился над письмом и вдруг удивленно наморщил лоб. От свитка пахло духами. Едва слышно, почти неуловимо, но пахло.

— Что за черт?.. — пробормотал бывший королевский советник, отложив стекло в сторонку и поднося лист к самому носу. Нет, не показалось. Это во-первых. А во-вторых — этот запах… он был ему определенно знаком! Лорд МакЛайон покачал головой и замер, натолкнувшись взглядом на лежащую подле лютню. Снова быстро принюхался к письму. И горько улыбнулся.

Никакого вызова сосед ему не посылал. Это был "прощальный подарок" Томаса.

Нэрис открыла глаза и, сладко зевнув, потянулась. Повернула голову в сторону незанавешенного окна — темно. Уже вечер?..

— Ну я и засоня, — вздохнув, девушка села на кровати, обозревая измятое до неприличия платье. К тому же измазанное смолой и землей. "Видела бы меня мама! — в очередной раз подумала она, опуская ноги на пол и нащупывая туфельки. — Она бы в обморок упала… Поросенок поросенком!"

Леди МакЛайон встала, кое-как пригладила взлохмаченные волосы и подошла к двери.

— Эйнар, ты там? — позвала она.

— Нет, госпожа, я тут, Ульф! — отозвался из коридора голос Тихони. — Проснулись?..

— Да… — Нэрис без удовольствия разглядывала себя в зеркало. — Ульф, будь добр, пришли ко мне кого-нибудь из младших горничных. Они наверняка все на кухне толкутся.

— Да как же я пост оставлю?..

— Глупости! — девушка поскребла пальцем присохшее пятно на подоле. — Я завтра все равно собиралась вас освободить от этой повинности. Дверь на запоре, Ульф, иди спокойно!

— Ну, хорошо…

— И скажи служанке, чтобы таз с горячей водой прихватила! — вспомнив, запоздало крикнула она. С той стороны двери было тихо. Ну вот, ушел. Ладно, в крайнем случае — перед сном можно будет принять целую ванну, а не тазик… Так оно даже и лучше. "Не такая уж я и грязная, — решила девушка, подходя к сундуку с одеждой. — Пожалуй, приберу-ка я пока что шелк да бархат подальше!.. Уже третье платье загубила! Вот, коричневая шерсть — самое оно… И немаркое, и теплое, и, в случае чего, выбросить не жалко!"

Через неполный час, переодевшись, причесавшись и умывшись (Тихоня все-таки расслышал ее последнюю фразу насчет горячей воды), леди МакЛайон вышла из своей комнаты. Ужин она благополучно проспала — на часах было начало десятого вечера. "Ну что ж, спущусь на кухню, не рассыплюсь, — решила девушка. — Что-нибудь там да осталось же! Надеюсь, остальные поели. Хотя кухарка, кажется, в этом вопросе уже привыкла сама распоряжаться. Мне же вечно не до домашних дел…" Она свернула по коридору к лестнице и наткнулась на Творимира. Вид у него был недовольный.

— Эх, — чуть склонил при виде нее голову русич. Надо полагать, это означало: "Здравствуйте, леди, как спалось?". Нэрис улыбнулась:

— Добрый вечер, Творимир. Вы ужинали?

Он кивнул и оглянулся на дверь рабочего кабинета Ивара. Девушка замялась:

— А… он?

— Эх! — в сердцах махнул рукой тот.

— Я так понимаю, нет, — резюмировала она. — Ну хоть спал?

— Эх… — огорченно качнул головой бывший воевода, снова бросил взгляд на закрытую дверь и ушел. Нэрис развела руками:

— Вот что за люди?.. Один кроме своего "Эх" ничего больше сказать не переломится, а второй… Ну нельзя же так!

Она решительно подошла к кабинету и толкнула рукой дверь. Та оказалась незаперта.

— Ивар? — Нэрис помялась на пороге и заглянула внутрь. Супруг сидел за столом, перебирая в пальцах тускло поблескивающие в огне свечей золотые кругляши. Тут же, на столешнице, лежала лютня Томаса со снятой крышкой.

— Золото? — она округлила глаза. — Как много!

— Не так уж и много, — он поднял голову. — Тут еще камней на сумму в три раза большую… Заходи, не стой в дверях. Выспалась?

— Я-то да, — она вошла и, прикрыв за собой дверь, приблизилась к столу. Окинула взглядом лежащее на нем богатство и, увидев горку самоцветов, покачала головой:

— Не в три, а в пять. И это самое меньшее.

— Разбираешься?..

— Ты забыл, чья я дочь? — Нэрис облокотилась о столешницу. — Откуда все это?

— Отсюда, — он кивнул на лютню. — Внутри было спрятано. Он и вправду готовился слинять.