Надежда Федотова - Воины Вереска

— Да уж конечно, — весело фыркнула служанка, роясь среди тюков, которыми была завалена повозка. — Она ж, настойка-то, на спирту!.. Глядите, моя госпожа, как бы про это остальные не прознали, — Бесс покосилась в сторону препирающихся между собой в отдалении близнецов. — А то ведь никаких лекарств не хватит…

— Тоже верно, — кивнула Нэрис, с трудом удержавшись от улыбки.

…Том шмыгнул покрасневшим носом и с подозрением поглядел на пузатую склянку мутного стекла в руке Нэрис:

— Это что?

— Настойка, — ответила она, вытаскивая пробку. — Я вам еще днем про нее говорила. Тонизирующая и укрепляющая, от простуды очень помогает… Нет, нюхать не надо!

— Значит, гадость, — проницательно резюмировал рыжий. — Может, не стоит?.. Я лучше вот виски…

— Ничего не "лучше"! — решительно сказала девушка, извлекая из сундучка большую деревянную ложку. — Виски — это, разумеется, хорошо, но поможет плохо… Ну, Том, не кукситесь, всего одну ложечку — и через час будете как новенький! Давайте, открывайте рот!

— Не буду! — он с недоверием посмотрел на маслянистое, почти черного цвета, содержимое злосчастной ложки. Даже его заложенный нос без труда уловил ядреный аромат трав вперемежку с чем-то знакомым и очень высокоградусным. — У меня желудок слабый!..

— На ваш желудок это никак не повлияет, — терпеливо сказала девушка, поднося к его лицу лекарство. — Давайте же, Томас, будьте паинькой! Выпейте одним глотком, и всё!.. Вы же препираетесь дольше… Ну?

— Эх, не умею я женщинам отказывать!.. — тоскливо вздохнул волынщик, зажмурился и открыл рот. Черная жидкость обожгла язык и горло, в нос ударил резкой запах полыни. Господи, ну и дрянь!..

— Не смейте плеваться! — строго предупредила она, вытирая тряпочкой пустую ложку и закупоривая пузырек. — Сидите и дышите… Я знаю, приятного в этом питье мало, но зато чихать вы точно перестанете.

— Да я… — прохрипел несчастный, утирая выступившие на глаза слезы, — я же… не только чихать… я же чуть дышать навсегда не перестал!! Что вы такое… мне тут подсунули?!

— Ну вот, — удовлетворенно кивнула Нэрис, укладывая склянку с настойкой обратно в сундучок. — Уже нос прочистило!.. Сейчас и до остального доберется… Ну не смотрите вы на меня как на убийцу, Том! Сами же потом спасибо скажете. Лекарство проверенное.

— Проверенное?.. — прохрипел тот, едва сдержавшись, чтобы не начать отплевываться. — А вы сами-то это пробовали?!

— А как же, — пожала плечами Нэрис и улыбнулась. — Поэтому и говорю — средство просто чудодейственное! Всю хворь как рукой снимет, — она повернулась уходить, но, вдруг что-то вспомнив, приостановилась:- Да, и еще. Лучше бы вам в ближайшие несколько часов ничего алкогольного не пить.

— Ну вот, снова здорово! — возопил болящий. — Это почему же?!

— Во-первых, с двух глотков так захмелеете, что ходить не сможете, а во-вторых — во рту такой мерзкий привкус останется еще на день, что ни есть, ни пить не захотите, и полоскание не спасет… У меня папа один раз хватил стаканчик виски после настойки — двое суток потом плевался и святым духом питался!.. Так что имейте в виду, я вас предупредила.

— Эх, леди… — горько вздохнул волынщик и бессильно махнул рукой. Вечер сегодня не удался ни на йоту. А ведь сейчас будет ужин, и к нему как раз полагается стаканчик, для сугреву!.. Эх, женщины… Томас грустно посмотрел на румяных братьев МакТавишей, потирающих ручищи в предвкушении ужина и всего последующего. Им-то сегодня повезет! А вот ему… Тут Том замер и шкодно хихикнул себе под нос.

— А ну-ка, вот и проверим!.. — пробормотал он и бросился следом за бессердечной врачевательницей.

Ивар поднял голову и прислушался. Ему почудилось, или он действительно услышал дробный стук копыт по дороге?.. Он привстал с бревна и вгляделся вдаль. Там, где алым маячком подрагивал костер проводников, в воздухе замаячила горящая ветка. Нет, значит не почудилось.

— Творимир, пойдем! Они прибыли.

— Лорд, — сидевшая рядом Нэрис смущенно улыбнулась, — а можно мне с вами?

— Почему нет? — пожал плечами он, подавая ей руку. — Если вам интересно… Том, где ты ходишь? Чуть Макинтошей не прозевал.

— Но ведь не прозевал же! — весело отмахнулся рыжий, поудобнее устраивая на груди волынку и перебирая игральные трубки. — Пойдемте! Я готов!.. Эйнар, а ты зачем здесь?

— Затем, — сурово отрезал норманн, не удостоив волынщика даже взглядом, и зашагал следом за дочерью лэрда Вильяма. Он выполнял свой долг, как бы ему ни хотелось обратного. Но что уж тут поделаешь? Сказано — охранять, значит — охранять… Как бы ни было противно думать о том, что из воина он, похоже, скоро превратится в няньку для девицы, у которой для защиты, вообще-то, есть собственный муж… И которая так и норовит своим любопытством спутать все планы! Сидела б себе в шатре, как положено, а не лезла бы, куда не надо, и не усложняла бы другим жизнь!..

Тягучий, заунывный мотив пиброха летел над пустошью. Томас, надувая щеки, важно шествовал впереди, полностью оправдывая свое высокое звание кланового волынщика лорда МакЛайона. "В отличие от литературного творчества, — невольно подумалось Ивару, — с музыкой дела у него обстоят куда лучше!" Несмотря на все свои недостатки, коих, если уж не кривить душой, у каждого было в избытке, музыкантом Томас был от бога. Даже не будь он таким славным парнем, уже за одно только умение управляться с волынкой его стоило бы уважать… Потому лорд МакЛайон и предложил ему в свое время место у себя в отряде. "Несомненно, — с легким чувством самодовольства подумал бывший королевский советник, — во всей Шотландии не найдется лучшего волынщика, чем Том! Это признал даже его величество, а уж какой он в этом плане разборчивый — все знают…"

Они приблизились к костру проводников. Горцы опустили ветку, которой подавали условный знак, и повернули голову в сторону дороги.

— Едут, — сказал старший. — Как и обещали.

— Наконец-то, — не без удовольствия проронил второй проводник. Ему явно хотелось поскорее вернуться домой.

Лорд МакЛайон всмотрелся в темноту. Он узнал расцветку тартана приближающегося всадника. Зрение у него было острое, да и выглянувшая из-за облаков луна немало помогла — крупная красно-зеленая клетка с продольными и поперечными синими полосами разной толщины… Макинтош, несомненно. Только вот…

— А чего это он один-то? — удивился старший из проводников клана Макферсон.

— Второй отстал, верно… Грязища какая, — пожал плечами его собрат. — Ну, что я говорил? Вон и второй, видишь?..

— Нет, — хмуро сказал горец. — Черт бы побрал эту темноту!

Луна, как капризная барышня, снова скрылась за плотной завесой влажных облаков, но Ивару она уже и не требовалась — он ясно различил по сбивчивому стуку копыт, что лошадей было две, просто один из всадников действительно очень сильно отстал.